Книга Миллиардер Скрудж по соседству - Оливия Хейл

Тогда мы были лучшими друзьями, хорошо знали друг друга. Но с тех пор прошло десятилетие длиной в вечность.

Я готовлюсь к худшему.

Эван ухмыляется.

— Черт возьми, чувак. Ты переезжаешь в старый дом, а теперь встречаешься с Холли?

— Да. Одно было запланировано, а другое — нет, — осторожно говорю я.

— Ты пытаешься что-то пережить заново?

— Эй, — говорит Холли. — Мы никогда раньше не встречались.

— Твой брат избил бы меня, если бы мы встречались, — говорю я. Но смотрю на Эвана, произнося это. Семья значит для Холли все. После того, как я ужинал здесь в детстве, после того, как увидел их сегодня… Я понимаю почему.

Здесь есть тепло, которое растопило бы лед у кого угодно.

— Нет, — говорит Эван. — Я рад за тебя. Холли, знаешь ли, одна из лучших. Даже если она ужасна в «Монополии».

— Неправда. Я вчера проиграла из-за ошибки округления.

— Ты перепутала сотни с тысячами и потратила больше, чем могла себе позволить, — говорит Эван, протягивая руку, чтобы потянуть Холли за прядь волос. — Может, тебе стоит проверить зрение?

Тихий голос доносится из кухни.

— Эван, детка?

Он выпрямляется.

— Точно, Сара хотела еще глинтвейна.

Он исчезает в коридоре, даже не взглянув на нас. Холли вздыхает и делает вид, что вытирает лоб. На ее руке блестки, оставшиеся после разворачивания подарка.

— Извини, — говорит она.

— Я не возражаю, — я беру ее за руку. — Может, стоит рассказать и твоим родителям тоже?

— Думаю, стоит. Приготовься. Помни, что я сказала.

— Твой папа благословит меня на предложение, — говорю я. — Я помню.

Холли стонет, и я смеюсь, увлекая ее в гостиную. Он наполнен смехом, семейными воспоминаниями и традициями, вплетенными в праздник, который мне все еще не нравится… но он не так плох, когда рядом Холли Майклсон.

ЭПИЛОГ

Холли

Я потираю руки, ворча о том, что забыла перчатки. Даже в огромном вестибюле холодно, а я одета не для полярных температур на улице. Но если и есть один день в году, когда ты не можешь мыслить здраво, так это канун Нового года.

Мое серебристое блестящее платье ниспадает до колен и тонкие бретельки на плечах — единственное, что его поддерживает.

Это была импульсивная покупка.

Адам пригласил меня на новогоднюю вечеринку, на которую ему пришлось пойти по работе, но все зря — планы уже построены. Ужин с самыми близкими подругами из колледжа.

Которые, кстати, подумали, что стоит пойти на вечеринку к моему новому парню.

Поэтому я пошла на компромисс. Прибытие незадолго до полуночи позволит отпраздновать новый год вместе, что идеально. Но это также означает появление в месте, где Адам не Адам-с-другой-улицы и даже не Адам-сын-печально-известного-Данбара. Это место, где он Адам Данбар, основатель Wireout, миллиардер и гений. Мир, в котором я его никогда не видела.

Мир, в который меня никогда не приглашали.

Конечно он стонал из-за необходимости вечеринки, говоря, что хотел бы ее пропустить. Но лифт, которого я жду, позолочен, а воздух пахнет сиренью. Они прячут ароматические свечи в вестибюле? Устанавливают в стенах диффузоры для ароматов?

— Верхний этаж, мисс, — говорит служащий. Он расплылся в улыбке, как только я показываю приглашение.

Бабочки порхают все активнее с каждым этажом, на который поднимается лифт. Но я говорю себе, что Адам провел Рождество с моей семьей. Будет справедливо, если я увижу его работу, по сути, приемную семью, на Новый год.

Двери открываются, и я слышу людей прежде, чем вижу; звуки живой группы и безошибочно узнаваемую смесь голосов, когда собирается большая толпа. Я иду на звук, каблуки цокают по каменному полу.

Мы на крыше отеля «Раш», и вид на горизонт Чикаго захватывает дух.

Я прохожу мимо группы мужчин в смокингах. Разодетая в пух и прах к Новому году, и когда оглядываюсь вокруг, коктейльные платья, которые носят в этом зале, могут соперничать с подиумом. Адам говорил так, словно предпочел бы подвергнуться пыткам, чем находиться здесь, но стоя в огромном зале, глаза становятся как блюдца. Я понимаю, почему приглашение, которое он передал, имело такой вес.

Гости собрались здесь, чтобы пообщаться, увидеть других и быть замеченными, отпраздновать канун Нового года с людьми, которых считали равными себе. Если при этом приходилось жертвовать на благотворительность, что ж, это была небольшая плата.

Думаю, я могла бы написать отличную статью об этом.

Я пытаюсь смотреть сквозь толпы, коктейльные столики, живую группу, но не вижу Адама. Крошечные ремешки на каблуках впиваются в лодыжки. Я не видела его с тех пор, как мы попрощались в Фэрхилле. Он вернулся в Чикаго на два дня раньше меня, и мы провели последний день вместе перед камином в его доме.

Так же, как все начиналось.

Я вожусь с замком клатча, чтобы достать телефон. На часах одиннадцать сорок пять. До полуночи осталось всего пятнадцать минут. Я должна найти его.

Затем раздаются помехи в микрофоне. Музыка стихает, в толпе воцаряется тишина.

— Всем добрый вечер, — произносит низкий мужской голос.

Который звучит очень знакомо.

Адам стоит на сцене с микрофоном в руке. Он не сбрил бороду, несмотря на то, что угрожал сделать это еще в Фэрхилле, и, в отличие от большинства здешних мужчин, на нем нет смокинга. Черный костюм и белая рубашка без галстука.

Он выглядит как в своей тарелке. Широко расставленные ноги и выражение лица, которое невозможно прочесть. Это он, когда возвращается в свой мир. Человек, которого приглашали произносить вступительные речи, перерезать ленточки, финансировать новое больничное крыло.

Человек, который провел Рождество со мной и моей семьей.

— От имени фонда я хочу поблагодарить всех присутствующих за то, что пришли сегодня вечером. Для меня очень важно, что вы закончили год с нами, но еще больше то, что готовы начать следующий год тоже с нами. Ни у кого из вас не было приглашений на вечеринку получше, не так ли?

По комнате разносится смех.

Вежливо, нетерпеливо. Не знаю, как он может это выносить — всеобщее внимание. Я была бы на взводе.

Адам оглядывает толпу.

— Осталось всего пятнадцать минут в этом году. Если в вашем списке дел что-то осталось, предлагаю сделать это прямо сейчас. В противном случае, пожалуйста, возьмите бокал шампанского и сделайте пожертвование, если еще не сделали.

Его глаза находят мои, и, несмотря на расстояние, загораются. Я замечаю это.

— С террасы открывается лучший вид на фейерверк, — говорит он. — Для тех, кто