— Нормально… насколько это возможно, конечно. Алинке операцию провели уже. Она от наркоза отходит.
Я замолкаю. Закусываю губу до крови. Хочется говорить и говорить, но больше — слушать. Пусть лучше он говорит. Если у нас мало времени, я хочу услышать его голос.
— Уверен, все будет в порядке, — серьезно говорит он.
Мы оба молчим, и я говорю первое, что приходит в голову:
— Я думала, ты не позвонишь.
— Так и планировалось, — признается. — Я нашел безопасный канал связи и… не удержался.
— Думаешь, ничего не выйдет?
— Не хочу об этом. Как вы устроились? Все нормально? Как клиника?
Дамир хочет, чтобы говорила я. Немного подумав, отвечаю. Нас все устраивает. Клиника прекрасная, врачи шикарные и видно, что профессионалы своего дела, не то, что у нас. Дамир слушает ее, не перебивая, впитывает информацию.
— Дом как?
— Я была там мимоходом, — признаюсь.
А ведь и правда. Мы были там всего час или два. Оставили вещи, я успела сходить в туалет, вот и все. Половину комнат я даже не видела, так что ничего путного сказать не могла, но была уверена, что дом в полном порядке.
— Мама ночует одна?
— Нет. Я Кирилла отпускаю с ней. Они подружились.
— Отдыхай тоже, — вдруг говорит он. — Ты похудела сильно и синяки под глазами появились.
Я это знала. В зеркало на себя боялась смотреть. Бессонные ночи не проходили даром, но спать было сложно. Надеюсь, после операции получится.
— Варвара, ты меня слышишь? — произносит Дамир настойчиво. — Ты ребенка носишь, должна думать о нем. Приеду — научу тебя отдыхать.
— Приедешь?
Я отчаянно зацепилась за одно единственное слово, будто и не слышала других.
— Приеду. Скоро. Сюрпризом. Если к тому времени не начнешь о себе заботиться — накажу.
Говорит серьезно, но я улыбаюсь. Неважно, что он скажет или сделает, главное, чтобы приехал. Поскорее.
— Я буду, — заверяю его. — Честно буду заботиться.
— Уходи сегодня на ночь домой, прими нормально душ, отоспись.
— Я здесь неплохо сплю, — возражаю. — Мне дали отдельную кушетку и ванная у нас есть.
— И сколько ты моешься? Две минуты? Варя, — рычит Дамир предостерегающе.
Я и сама знаю, что мне пора отдохнуть от больничного запаха и вечно белых стен, да и Кириллу не помешает побыть хотя бы день с мамой. Но как оставить Алинку одну?
— Я поеду, — обещаю Дамиру и себе заодно.
Вот дождусь, когда Алина придет в себя, скажу ей, что она проведет день с бабушкой и уеду домой, приму душ, побуду с сыном. Нам это нужно. И ему и мне. Даже не знаю, кому из нас сильнее.
— Вот так лучше. Я еще позвоню, узнаю у мамы, отдохнула ты или нет.
— Я через пару дней, — предупреждаю сразу.
— Варвара… — грозно.
Я понимаю, что он переживает не только обо мне, но и о нашем еще не родившемся ребенке. И виню себя за то, что не могу думать об этом тоже. Не могу уделять время всем одновременно. Интересно, когда родится малыш, я смогу правильно распределить свое время для деток?
— Мне пора, — говорит Дамир совершенно неожиданно.
Я знала, что мы не сможем долго разговаривать, но когда Дамир произносит это вслух, сникаю. И чувствую, как слезы наворачиваются на глаза. Он должен быть здесь. Рядом с нами.
— И почему мокроту развела? — спрашивает.
Я шмыгаю, не зная, что ответить. Не сразу понимаю, что Дамир не мог понять, что я плачу, а когда это понимаю, телефон падает на пол, а я срываюсь в ту сторону, где с шикарным букетом роз и плюшевыми игрушками стоит мой Дамир.
В первые секунды мне кажется, что это и не он вовсе, я просто кого-то перепутала. Увидела похожего мужчину, но с каждым шагом понимаю, что не ошиблась. Это действительно Дамир. Налетаю на него, обнимаю за шею. Вдыхаю запах. Родной. Знакомый. Приятный. Он тут же заполняет меня, разгоняя по венам нежность.
— Как ты мог мне звонить? — говорю возмущенно.
Дамир стоит, улыбается. А я чувствую себя на седьмом небе от счастья. Надеялась ли я, что он прилетит? Господи, нет! Я даже не думала о таком. Я даже о звонке не смела мечтать, а теперь он тут.
Протягивает мне мишку плюшевого с красным бантом.
— Для Алины. А это… — кивает на такого же, только с синим. — Для Кирилла.
— Розы маме? — уточняю с улыбкой.
— Договоришься, — хмыкает и дает их мне. — Твои они. И еще кое-что привез, но покажу дома. Мы прямо сейчас с тобой отсюда едем.
— Дамир… мы не можем, Алинка еще не пришла в себя.
— Знаю, но так же знаю, что моя мама справится. Я уже договорился. Тебе и нашему ребенку нужен отдых. А ты нужна мне. Варя, я улетаю послезавтра. У нас два дня. Ты с Алиной проведешь еще минимум месяц. Подари мне эти два дня. Мама справится, обещаю.
Я и так знаю, что Ирина справится. Не сомневаюсь даже! Она за эти дни, что с нами ни разу не дала в себе усомниться.
— Идем, — берет меня за руку и ведет в палату. — Позови мать сюда, скажем ей, что уходим, хотя я и так уже предупредил.
— Она знает, что ты здесь?
— Знает.
Ирина улыбается, когда видит сына, обнимает его и забирает из моих рук мишку с красным бантом.
— Алине понравится.
Да, обязательно! Она любит плюшевые игрушки.
— Кирилл где?
— В игровой, — отвечает Ирина. — Здесь большая комната есть, там дети играются. Я его оставила, ему там нравится. Там порисовать можно, да и детей там всегда много.
— Присмотрите за ней, ладно? Скажете, что маме нужно отдохнуть, но я обязательно приду!
— Иди, не волнуйся. Дочка у тебя прекрасная, понимающая, не беспокойся, все в порядке будет. Я справлюсь и не с таким приходилось справляться, отдохни, похожа на бледную моль в этой больнице. Погуляй на солнце немного, белая стала.
Я со всем соглашаюсь. Нельзя себя вот так заточить в больнице. Это вредно для своего здоровья, да и на беременности наверняка скажется.
Дамир берет меня за руку и подталкивает.
— Показывай, где эта детская.
Мы идем в направлении детской комнаты, останавливаемся у большого окна. Дамир смотрит на сына. Кирилл замечает нас не сразу, а когда, наконец, видит, бежит со всех ног с криком:
— Папа!
Дамир тут же подхватывает Кирилла на руки, целует в щеку и смотрит с любовью.
— Ты надолго приехал? — тут же уточняет сын.
Дамир мотает головой, но обещает все свободное время провести с ним. И смотрит при этом на меня. Я все сразу же понимаю. Днем он будет уделять время сыну, а ночью… кажется, мне стоит сразу лечь спать, как только мы приедем, потому что ночью мне никто покоя не даст.
