— Лучше положите посох на пол, — посоветовала она старику. — При резком торможении вы можете повредить подбородок.
Полуночник помедлил, раздумывая, потом неохотно сунул посох себе под ноги.
— И пристегнитесь. Вон той штукой, видите? — Камилла старалась говорить как можно мягче, гадая, приходилось ли когда-нибудь Полуночнику ездить в машине или это впервые. — Так будет лучше, если придется резко тормозить.
— Но я же буду привязан, — возразил старик. — Мне не нравится, когда я привязан.
— Так положено по правилам, — объяснила ему Камилла. — Это обязательно.
— А нам плевать на правила, — вызывающе заявил Солиман.
— Что ж, ладно, — согласилась Камилла, включив зажигание. — Куда едем?
— Прямо на север, к Меркантуру.
— Через долину Тинэ.
— Отлично. Наши мнения совпали.
— Правда? — удивился Солиман.
— Да. Свой план я объясню тебе по дороге.
Фургон прогрохотал по грунтовой дороге, потом по булыжнику. Бютей, прислонясь спиной к старой деревянной изгороди, махнул им вслед с таким видом, будто навсегда прощался с родным домом, который у него на глазах пустился наутек в неизвестном направлении.
XVII
Камилла не спеша вывела грузовик на асфальтовую дорогу.
— Обязательно было брать с собой пса? — спросила она.
— Не беспокойтесь, — ответил Полуночник. — Это сторожевой пес, он охраняет стадо. Может напасть на волка, лисицу, на всякую другую дрянь вроде оборотней, но женщин он не трогает. Интерлок женщин уважает.
— Я не об этом. Просто от него сильно пахнет, — мягко сказала Камилла.
— От него пахнет собакой.
— Вот и я об этом.
— Нельзя запретить собаке пахнуть собакой. Интерлок будет нас охранять. Можете на него положиться: он предупредит о приближении оборотня, когда тот будет за пять километров от нас. Никто же не знает, что зубы у пса сточены.
— Сточены?
— Это ведь собака-пастух. Нельзя, чтобы она поранила овец. И нельзя, чтобы она узнала вкус овечьей крови, а то придется ее пристрелить. У Интерлока нюх что надо. Я дал ему обнюхать Массарову хибару, и теперь он его найдет.
Камилла кивнула, не спуская глаз с дороги, перешла на третью передачу. Вроде бы пока грузовик ее слушался. Грохот стоял неимоверный. На каждой выбоине металлические стойки кузова стучали и гремели. Камилле приходилось кричать, чтобы собеседники ее расслышали. Они открыли все окна и подняли брезент, чтобы машина проветрилась.
— Пса зовут Интерлок? — озадаченно спросила Камилла.
— Когда он родился, я наугад открыл словарь и нашел ему имя, — объяснил Солиман. — «Интерлок, существительное мужского рода. Станок для изготовления трикотажных изделий. Трикотажное изделие, изготовленное на таком станке».
— Понятно, — протянула Камилла. — Кстати, сколько сейчас времени?
— Уже седьмой час.
— Излагай свой план, Соль.
— Он не только мой, но и Полуночника.
Они выехали на шоссе и теперь катили вдоль реки прямо на север. Камилла старалась не гнать, постепенно приноравливаясь к особенностям машины. На поворотах ей пока что приходилось туго.
— Массар оставил свой фургон на горе Ванс, — начал Солиман. — Понятное дело, для того, чтобы все сочли, будто он пропал в горах. А тем временем наш вампир преспокойно потопал пешком.
— Или уехал на велосипеде, — вставил Полуночник.
— Солиман, попроси его говорить громче, я за этим грохотом ничего не слышу.
— Говори громче, — передал Полуночнику Солиман.
— На велосипеде, — оглушительно прогудел старик.
— У него есть велосипед?
— Угу. Во всяком случае, несколько лет назад был, — сообщил Полуночник. — Он хранил его в сарае, где держал собаку. Я туда ходил прошлой ночью: велосипеда нет.
— Значит, Массар путешествует на велосипеде в компании дога и волка?
— Не путешествует он, девушка, — строго поправил ее Полуночник. — Он идет вперед и убивает.
— Его бы заметили, — возразила Камилла. — На него бы сто раз обратили внимание, прежде чем он успел бы добраться до ближайшей овчарни.
— Потому-то он и передвигается по ночам, — сделал вывод Солиман. — Днем где-нибудь отсиживается, а ночью отправляется в путь, вместе со своими зверями.
— Я тоже так думаю, — согласилась Камилла. — С такой свитой он далеко не уйдет.
— А он и не собирается далеко уходить, девушка, — назидательно сказал Полуночник. — Он идет в Луба, это рядом с Жозье.
— Не слышу.
— В Луба! — прокричал Полуночник. — Восемьдесят километров отсюда, по другую сторону Меркантура. Он идет туда!
— Там есть что-то особенное?
— А как же!
Полуночник свесился из окна и смачно плюнул на дорогу. Камилла тут же вспомнила о Лоуренсе.
— Там живет его двоюродный брат, — продолжал Полуночник. — Соль, объясни ей.
— Массару нужна машина, — начал Солиман. — Не может же он таскаться по всему краю с двумя огромными зверями. Если он оставил фургон около дома, значит, заранее составил план. У него в Луба есть двоюродный брат, гнилой тип, который владеет полусгнившим гаражом и торгует полусгнившими машинами. Понятное дело, братец его не выдаст.
— Да, конечно, — рассеянно сказала Камилла, изо всех сил стараясь вписаться в крутой поворот на узкой дороге. — Массар, вероятно, отправится в Луба за машиной. Очень хорошо. А почему бы ему просто не взять ее где-нибудь напрокат?
— Чтобы не повторяться.
— Господи, он ведь не отличается утонченным умом. И никто не мешает ему ехать куда глаза глядят.
— Хоть ум у него и не утонченный, но такое вполне может случиться. Кроме всего прочего, Массар хочет, чтобы его считали мертвым.
— Чтобы спокойно делать то, что обычно делают оборотни, — добавил Полуночник.
— Точно, — заключил Солиман.
— Если так, ему понадобятся фальшивые документы, — предположила Камилла.
— Его двоюродный братец — прожженный тип, — сказал Полуночник. — Гараж для него — всего лишь прикрытие.
— Все правильно, — подтвердил Солиман.
— И этот человек изготавливает фальшивые документы?
— Вполне возможно.
— С помощью чего?
— Да с помощью денег, конечно!
Камилла притормозила и остановила грузовик на площадке у обочины.
— Что, уже привал? — осведомился Полуночник.
