везде. Пятна крови тянулись от стены, пачкая покрывало на кровати, и до самого пола, где в алых разводах лежал Сейт. Его поза была какой-то неестественной, а грудь практически не вздымалась, поэтому я сразу же бросился проводить реанимацию. Пока пытался откачать будущего побратима, успел отправить по голограмм-фону голосовой запрос в службу медицинской помощи.
Испуганный Рондон внезапно ворвался в комнату и начал что-то неразборчиво тарахтеть.
— Там ара Сайлина Ри-Новэр вернулась с целой толпой. Капитан, вам нужно срочно покинуть эту спальню, пока никто не увидел вас.
— Я не могу прекратить реанимацию, Рондон. Сейт Вирэль просто не выживет, если я остановлюсь. Так что там с моей матерью и толпой? — отрывисто произнёс я, продолжая спасать жизнь Сейта. Но ответ на свой вопрос я получить не успел: в комнату ворвалась моя мать с целым штабом журналистов, юристов и медиков. Вспышки голограмм-камер ослепили меня на мгновение, за которое врачи успели перехватить инициативу по спасению ара Вирэля. А я и моргнуть не успел, как меня окружили репортёры и, тыкая в меня своими голограмм-фонами, начали задавать массу вопросов. Мать стояла чуть в стороне от всего происходящего с самодовольной ухмылкой на лице и без зазрения совести пялилась на весь этот беспредел. Ей не было никакого дела до состояния Сейта или до меня. Она будто наслаждалась своей властью над нами всеми. Да что ж ты за монстр такой?!
— Это вы напали на ара Вирэля, владельца крупной сети отелей и ресторанов «Космо-Джи»?
— Вы действительно чуть не лишили жизни своего давнего знакомого?
— Что вы можете сказать в своё оправдание?
Все эти вопросы проходили сквозь меня. Я их слышал, но отвечать ни на один из них не собирался. Потому что отвечать за это должна ара Сайлина Ри-Новэр. Только она способна на такое преступление. Только ради чего?! Ради чего???
Я вопросительно смотрел в её ядовитые глаза и поражался той глубине ненависти и злобы, что они выражали. Это был взгляд не просто больной женщины. Это был взгляд погрязшего в своих грязных желаниях, в своих обидах и страданиях. И мне было жутко видеть это в глазах собственной матери. Той, которая всегда должна быть на моей стороне, которая могла бы понять меня с полуслова, которая сделала бы всё возможное и невозможное для моего счастья. Только всё это не про Сайлину Ри-Новэр.
— Это правда, что ваша жена изменила вам с Сейтом Вирэлем, а вы из-за этого решили его убить? — прилетел новый вопрос от кого-то из репортёров, что всё плотнее и плотнее смыкались вокруг меня. Кто-то в этой суматохе ещё успевал снимать на голограмм-запись работу медиков, откачивающих Сейта.
— Сын, как ты мог так поступить… — вступила в игру молчавшая до этого момента мать. Она сделала безумно несчастное выражение лица и даже слезу пустила на камеру. — Ты ведь знал, что у нас с Сейтом всё только наладилось…
— Прекрати свою игру, мама, — прошептал я так, чтобы меня услышала только она.
На мой голограмм-фон начали приходить уведомления, но мне было некогда их прочесть. Потому что ара Вирэля наконец-то откачали и, погрузив его на носилки, попытались покинуть комнату. Но взявшие меня в кольцо журналисты мешали провернуть медикам этот манёвр. Так что мне пришлось практически с боем заставить всех расступиться.
Когда Сейта унесли, почти сразу же за мной пришли сотрудники тайного ведомства. Они бросили на меня сочувствующие взгляды и прямо перед толпой журналистов арестовали, предъявив обвинение в покушении на убийство Сейта Вирэля.
И возмущаться или сопротивляться я пока не видел смысла: мать всё подстроила так, что все улики указывают на меня…
Глава 32. Живой
Арида Ри-Новэр
После тревожного звонка Даяна мы с Миреем сразу же загрузились в таксолёт и покинули удивительный воздушный остров, отправившись в больницу к Сейту. Ян сам толком ничего не знал о случившемся, поэтому всю дорогу до клиники я была как на иголках. Тысячи мыслей кружились в голове засоряя разум, словно космический мусор. Мирей же поддерживал меня как мог, за что я была ему безумно благодарна.
Уже знакомая клиника встретила нас какой-то непонятной суетой и небольшой группой репортёров, которые, завидев меня в сопровождении мужа, попытались взять нас в плотное кольцо. Один самый ретивый парень с зажатой в руке голограмм-камерой подошёл ко мне практически вплотную, и, если бы не Мирей, задвинувший мня себе за спину, я точно растерялась бы и ляпнула какую-нибудь глупость.
— Это правда, что вы изменили своим мужьям с женихом своей свекрови — Сайлины Ри-Новэр?! — противным голосом протараторил репортёр, пытаясь пробиться ко мне через могучую спину мужа.
— Ара Арида, возможно, это вы подговорили Фрейзона Ри-Новэра избавиться от Сейта Вирэля?
— Ваша свекровь утверждает, что вы настраивали против неё сына.
— Мы не даём никаких комментариев! Разойдитесь немедленно иначе мне придётся обратиться в тайное ведомство с иском о причинении морального вреда беременной аре! — громко воскликнул муж в попытке угомонить распоясавшихся журналистов. Те ещё несколько минут пытались добиться от нас хоть какого-то ответа, но потом всё же отошли обратно к стене, освобождая проход в отделение реанимации.
Интересно, что это вообще было такое? После этого столкновения такое ощущение, что меня ведром грязи с ног до головы окатили, ещё и любезно всё размазали. А главное, весь тот бред, что они у меня спрашивали, был ложью чистой воды. Но всё равно крайне неприятно.
— Ты как? — взволнованно уточнил Мирей, стоило нам оказаться в относительной безопасности от нашествия назойливых репортёров.
— Нормально. Я особо не вслушивалась в то, что они спрашивали. Меня больше заботит состояние Сейта и Фрея. Ни о чем другом сейчас думать не могу. Ты знаешь, куда нам дальше идти?
— Да, узнал у заведующего, пока мы летели сюда. Пошли, — муж бережно взял меня за руку и повёл к лифту. Поднялись на несколько этажей вверх, вышли в просторном и светлом коридоре и остановились у одной из палат. Дверь мы открыть не успели, потому что она открылась сама, выпуская угрюмого доктора.
— Вы родственники ара Вирэля? — спросил он строго, загородив собой вход в палату, где находился один из моих мужчин в непонятном состоянии.
— Д-да, мы его семья, — подтвердила я уверенно, но голос всё равно дрогнул. Почему-то именно сейчас я ощутила всю серьёзность ситуации, хотя и до этого понимала, что всё довольно плохо. Но хмурый взгляд врача, не обещающий ничего хорошего, просто выбил почву у меня из-под ног. Где-то внутри зародилась неприятная дрожь, а в голове — лёгкое
