Его взгляд сталкивается с моим, вмиг суровеющим. Я точно свихнусь!
– Кто четвертый, Рон? – жестче спрашиваю. – Ответь мне.
Мы молчим более минуты. Ни один из нас больше не сказал ни слова. Но я терпеливо жду, когда же мой друг решится на, сто пудов, ненужную мне правду. Его бас ломается, когда он произносит:
– Это Брис.
Поначалу я издаю смешок, не веря своим ушам.
– Макензи, что ли?
В первые секунды я размышляю о том, что такого Сэм нашла в нем. Если Рон так долго не отвечал, значит, они с Брисом не просто друзья, а это куда хуже. Потом до меня доходит вся плачевность положения – у Саманты завязались отношения с мужчиной. Конечно, я понимал, что она не хранит целомудрие, да и было бы очень глупо на это надеяться, как бы мне ни хотелось. Но намного сложнее принять факт, что у моей любимой есть парень. И это не я. А какой-то придурок Брис Макензи. Да кому он, вообще, нужен?!
Ревность во мне вместе с потом скатывается по моему лбу, открытым плечам, скапливается под узкими штанами. Я блуждаю по комнате, как умалишенный, не в силах успокоиться. Но это нужно сделать. Мне нужно сделать это.
– Ты хочешь сказать, что Макензи спит с ней? – Рон напоследок обязан ответить на мою любознательность.
Да, конечно, это интерес. Ничего большего. Простой интерес.
Рон жонглирует ручками, вновь мною пренебрегая.
– Чувак, ты надо мной издеваешься?! – в буквальном смысле реву я, рукой к черту сбивая ручки.
Хренова канцелярия в его руках мешает Ааррону сконцентрироваться на мне, на важных для меня вещах. Ох, черт, все время забываю… Простой интерес. Упершись ладонями о край стола, к которому тот подошел, заостряет свое внимание на моей фигуре.
– Что ты хочешь услышать, Джереми? Ты только приехал, а уже стремишься поссориться со мной нахрен?
Его слова задевают меня, но я всего лишь прошу правды. Правды насчет той, к которой я неравнодушен. И всего-то.
– Что ты будешь делать? – нападает Аарон резче. – Преследовать ее? Собираешься стать ее тенью? У девушки теперь другая жизнь, она счастлива. Оставь все, как есть!
Если Аарон Галлахер разговаривает, как моя мама, – это должно насторожить. И меня настораживает.
– Ладно, – говорю ему многозначительно.
Рон хмурится.
– Ладно? И что ты имеешь в виду?
Я пожимаю плечами, как будто все так, как должно быть.
– Ты сказал, что Саманта уехала в Джексонвилл. Мне нужно ее увидеть. Отвлеки маму и Кайю, а я поехал.
Но Рон загораживает мне путь, в его глазах сгорает небрежение, и восстает паника.
– Ты с ума сошел, Джер? Ты же не серьезно?! У тебя есть невеста, будь благоразумен.
Надевая куртку, я усмехаюсь над другом.
– Когда это слово «благоразумие» стало частью твоего лексикона?
Аарон, по всей видимости, даже не слушает меня. Он стоит у двери, и его главной целью является не выпустить меня.
– Ты совершаешь ошибку, – применяет друг последнюю попытку, когда я отталкиваю его.
– Это уже мне решать, – отвечаю непоколебимо, выходя из комнаты.
Здесь мы уже говорим тише, потому что женщины на кухне могут нас услышать. Спускаясь по лестнице вместе со мной, Рон не перестает молоть всякую чепуху.
– Пожалуйста, одумайся, брат. Ты же не хочешь потратить всю свою жизнь на эту стерву? – Обернувшись к нему в коридоре, я с улыбкой изгибаю бровь, зная об их примирении.
Рон закрывает глаза, приткнув ладони к бедрам. Я решаю не медлить с ответом.
– Брат, именно на эту стерву я и хочу потратить свою жизнь.
Выдаю ему и скрываюсь за входной дверью, намереваясь поймать такси, потому что моя машина припаркована на частной стоянке.
***
Саманта
Заходя в быстрый набор на своем телефоне, я нажимала на имя друга, в надежде, что он не ответит. Обязательно надо было что-то придумать, протянуть дни. Но попав на голосовую почту, понимаю, что очень давно я не радовалась этому. Мне пришлось оставить Аарону сообщение и соврать ему о том, что у меня появились срочные дела в Джексонвилле, поэтому я приеду позже, возможно, через неделю, и уже потом все расскажу Джереми. Это неправда, конечно же. Я пока не хочу ничего ему рассказывать, и мои скудные выгораживания своих поступков немыслимы – вряд ли Рон поведется, однако он уже не в силах что-либо сделать, что изменить ход событий.
Целую свои руки за то, что столько раз они не позволяли мне скинуть удачные фотографии с дочерью в интернет. А так хотелось! Если бы не остатки разума в моей голове, сейчас все было бы намного хуже. Хотя, возможно, если бы Джер увидел фото, он бы тут же позвонил мне, а по телефону врать легче во сто крат. Может, и не пришлось бы сейчас убегать, как конченной трусихе.
Прежде чем ехать в бар моей бурной молодости «Пэззи», я оставляю дочь в доме отца и матери. Они были нескончаемо счастливы, как и сама Даниэль. Нужно отдать долги, а потом уже ехать в Тампу на работу. Сегодня я смогу полностью рассчитаться с Мэри и Люком, а еще отдам полтинник Гансу, хоть он и не торопит. Как и остальные ребята. Но я хочу скорее со всем этим покончить.
Парковка, как и в любой выходной день, переполнена. Выходя из автомобиля, я запираю его с помощью автоматического ключа. Внутри бара светло, потому что новый администратор, то есть, Мэри, поработала немного над помещением, сделав его более интересным и менее мрачным.
– Привет! – накидывается она мне на шею, только увидев в дверях. – Боже! Отлично придумано! – комментирует милая брюнетка мое решение окрасить волосы в стиле «омбре». – Правда, круто.
Потрепав по спине подругу, я тут же достаю наличку.
– Спасибо и… держи, – протягиваю ей двести баксов.
Мэри испепеляет меня взглядом.
– Ты же знаешь, что это не так важно для меня сейчас, я не просила тебя спешить, – бранит меня бывшая барменша, схватит за задницу.
Отскочив вперед, я показываю ей язык, и, обернувшись, прохожу вглубь зала, с потолка которого теперь свисают причудливые алюминиевые фигурки в виде мотоциклов и гитар.
– Хей-хей, – приветствуют меня Люк и его компания. Байкера Ганса среди них нет. – Посмотрите, кто пришел! – кричит громче всех рыжий парень со смешной шевелюрой на голове.
Мой давний приятель.
– Я по тебе скучала, Люк, – открываюсь ему я, вдыхая запах его косухи, когда он прижимает меня к себе.
Парни по одному выкрикивают то комплименты в мой адрес, то пошлые шутки. Для последних я подготовила два своих средних пальца. Они у меня красивые, ровные, будто совсем новые. И, думаю, им понравится это не меньше, чем фантазировать насчет меня.
