Книга Фокусы реальности - Ольга Войлошникова

— Ну, здоро́во, командир!

Больше всех удивился Джума. Глядя, как дядька обнимается с новым бароном, он потихоньку поднял челюсть с пола и утешил себя старой банальной мыслью: мир тесен. Да ещё как!

Вторым удивительным фактом было, что из кабинета его не выперли, а даже пригласили сесть за общий стол, сервированный в основном мясными-сырными нарезками. Барон откупорил бутылку с тёмно-бордовой жидкостью и огненной ящерицей на этикетке, разлил по пузатым стопкам:

— Ну, давайте, мужики, за встречу и взаимопонимание, чтоб боги нам помогли его найти! Закусывайте смело, тут свинины нет.

Джума про себя подумал, что уж лет… скоро девяносто, наверное, с самых голодных перестроечных годов на это забил, но промолчал. Андалеб посмаковал напиток:

— Хороша настоечка!

— Дерьма не держим, — гордо ответил барон, и оба засмеялись какой-то старой шутке. — Ты скажи, что так долго полз-то? Мы тебя с позавчера ждём.

Дядька болезненно сморщился:

— Ты тот отряд видел?

— Да уж порассказали.

— Мог бы и не спрашивать, как ишаков на базар веду, — Андалеб пробормотал длинное ругательство.

Барон Денисов усмехнулся и завёл разговор о семье, о житье-бытье да об успешном бизнесе, после пары тостов что-то для себя решил, спрятал опустевшую бутылку под стол и перешёл на деловой тон:

— Ладно, мужики, слушайте моё супер-выгодное для вас предложение…

* * *

Спустя два часа

Дверь из комнаты Джумы закрылась за Бяшимом. Андалеб хмуро смотрел в окно, тяжело облокотившись на стол.

Да-а-а, всё в этой истории оказалось так, как Джума рассказывал, в точности.

Ну, Руста-а-ам… Брехун, одно слово.

Второй мыслью, тягостной, была: как Витька мог подумать, что он споётся с наркоторговцами? Дурь толкать начнёт? А с другой стороны — почему бы ему и не подумать? Сколько их, согласившихся, посчитавших, что деньги не пахнут? Из трёх двое, как бы не больше… Да и попробуй в дерьме жить и не замараться…

Из раздумий его вывел голос племянника:

— Что думаешь?

Спрашивал Джума не очень весело. Ещё бы! От дядькиного ответа зависело: будет ему светить свобода или нет.

Да что тут думать… Андалеб встал, прошёлся по комнате из угла в угол, снова остановился у окна.

— Соглашаться надо.

Джума досадливо поморщился:

— Против своих пойдём?

Андалеб презрительно хмыкнул:

— Против каких своих? На угощение будешь звать — толпа набежит, такую давку устроят. А помощь будет нужна… Уйди я сейчас — как думаешь, много народу явится за тебя вступиться? Может, выкуп предложат?.. — Джума вспомнил, каких выкупных рабов прислали за них в прошлый раз, и непроизвольно заскрипел зубами. — Вот и я о том, — припечатал наблюдавший за ним дядька. — Дохлого осла отдать пожалеют. Так что решаем мы за себя. У нас в роду взрослых мужчин и нет больше. Или ты дальше хочешь в этой комнатушке сидеть? Не насиделся?

— Да насиделся, конечно…

— Вот и пошли. Тем более, клятвы пожизненной верности от нас не просят. Наёмники — нормально. Год посмотрим, там будем решать: продлевать или нет. Чем хуже караванной охраны? Также от своих же банд защищаем. И тут то же самое, только вдоль границы.

— Ну так-то — да. Реально, нанимаемся в охрану.

— Я тебе говорю! Деньги нормальные, плюс жильё-кормёжка. Я своих подтяну.

— Местных придётся с полей сгонять, — высказал сомнение Джума, — Недовольных набежит…

— И что⁈ Когда тебя это останавливало? Миротворец, тоже мне.

Джума впервые за много дней засмеялся — хрипло, словно забыв как это делается — и понял, что он и впрямь засиделся уже в этой комнатушке. Тело просило движения, пусть даже и драки:

— Пошли к Денисову?

— Пошли. Конкретно разговаривать будем.

18. И СЛЫХОМ НЕ СЛЫХИВАЛИ…

МАШИМБЕКОВЫ РЕШАЮТ ЗА СЕБЯ

А ТАК ЖЕ

УДИВИТЕЛЬНОЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ БАРОНА ДЕНИСОВА

Стоянка «освободительного отряда», недалеко от крепости Денисова

Самое отвратительное, что в отряде (сильно хотелось даже мысленно взять это слово в кавычки) Андалеба даже не потеряли. У кого-то нашлась заначка, да не одна. Вояки массово «набирались храбрости». Набирались, короче. Добрая половина лагеря косая сидела — ну как с такими разговаривать вообще? Реакция на Джуму обнаружилась самая разная — от отвратительных слюнявых уверений в дружбе до настороженного молчания. Зато столпились в кучу все, устроив, как он и предполагал, настоящий базар.

Андалеб разозлился, аж хотел было плюнуть да уехать без объяснений — и тут толпа начала стремительно трезветь. Глядя в вытягивающиеся в недоумении затихающие лица, он понял — целитель работает, от Витьки подгон! Ну что ж, теперь и поговорить можно.

— Сушайте все! — сколько раз уж командный голос выручал… — Рустам-ака не всю правду нам сказал. Не знаю, из каких соображений — но не всю. Никакой засады не было…

Толпа забурлила с новой силой, разразившись сотнями мнений, и среди множества вопросов и сомнительных замечаний громче всего звучало: «А как же орки?»

— Тихо! Дайте доскажу, потом и спрашивать будете! — дождавшись, пока гул чуть стихнет, Андалеб продолжил: — Орки были. Точнее, девки орочьи с ребятишками. Наши совершили обмен, узнали, что девки в лесу одни, и решили взять их. Посчитали, что легко захватят. Проиграли. Сами знаете, что при таких раскладах барон был в своём праве. Мог казнить, мог продать… — Джума, да и многие, согласно закивали. — Выбрал исправительные работы. Срока́ большие, все, кроме пацанов, что лошадей караулили, получили по триста пятьдесят, — кто-то громко присвистнул, — амнистий пока не предвидится, но барон сказал, приедет представитель с каким-то предложением, ждите.

— А ты? — удивлённо спросил чей-то почти мальчишеский голос.

— А мы больше интереса здесь не имеем, — Джума снова согласно кивнул.

В толпе снова завозились, начали выкрикивать, мол, не делается так, да, мол, струсили Машимбековы.

Андалеб поднялся в стременах и гаркнул:

— Ты меня ещё учить будешь, сопля зелёная!

Сопля начала орать:

— Да ты знаешь, кто я??? — и неизвестно, чем бы дело кончилось, если бы на поляне не появилось новое лицо.

— Добрый день, уважаемые, — гулкий голос с лёгкостью перекрыл крики возбуждённой молодёжи, а носорог вызвал некоторое замешательство. Да и сам всадник тоже. Он был огромен. И со своей зверюги сходить не собирался, возвышаясь над толпой, словно гора.

Орк немного подождал, внимательно вглядываясь в толпу, словно надеясь…

Да он надеется, что на него бросятся! — понял Андалеб и едва не расхохотался.

Не дождавшись агрессивных выступлений, орк слегка разочарованно вздохнул и извлёк из кармана листок, показавшийся в его руках крошечным. Глаза его в лесных сумерках засветились жёлтым, ещё больше добавив сходства со зверем и нагнав жути:

— Господин барон Денисов передаёт вам деловое предложение…

Андалеб с Джумой переглянулись и направили волнующихся коней в сторону — вроде как подальше от орка, а на самом деле прочь из толпы, — но на краю леса остановились, послушать. Орк откашлялся.

— Каждому, желающему вступить в военные или иные противоправные действия с Предгорным баронством предлагается оформить страховку на случай попадания в плен.

Вот это Витёк отмочил! Страховку! Такого не просто в здешних краях — в принципе никто не слыхивал. Народ переглядывался, недоумевая.

— По условиям страхового договора, любой человек волен передать Предгорному баронству любое количество рабов, без различия пола и возраста, в безвозмездное владение. В случае, если этот человек будет осуждён на исправительные работы, его срок будет разделён на количество предоставленных баронству людей — но не менее, чем на три года, а в случае тяжких преступлений не менее, чем на десять лет, — орк посмотрел на толпу словно поверх очков. — Излишне уплаченные рабы переходят на следующую страховку. При оформлении страховки задним числом коэффициент возрастает вдвое, — тут он притормозил и решил, что, видимо, таким слушателям требуется пояснение: — То есть, если вас взяли, а страховочки нет, чтобы уменьшить срок наказания в десять раз, нужно представить не десять, а уже двадцать рабов, ясно?

Толпа, что называется, безмолвствовала.

— Минутку! — в дальних рядах вскинулась рука. В сторону орка начал проталкиваться человечек. Вот уж от кого Андалеб не ожидал смелости, так от этого суслика. Маленький, трусоватый мужичок отправился в поход, только чтоб род не опозорить. Говорили, он вроде бухгалтера или счетовода, ведёт дела нескольких хозяйств. Хотя, этот-то как раз… — Уважаемый, я правильно понял: согласно вашему предложению, если род предоставляет живую рабочую силу, срок