Элиэн, стараясь побороть панику.
— Так одевайся потеплее. — Теперь его губы были с другой стороны. Вадерион прав: он ничего не делает, ей не нужно бояться. Он не обидит ее. — Или приходи ко мне, я согрею тебя.
— Не-е н-над-до, — заикаясь, ответила Элиэн, и тут же почувствовала смешок на своей шее.
— Разве сейчас я тебя не грею?
Не в силах больше выносить этого непонятного состояния, она вывернулась из его объятий. Вадерион тут же отпустил ее, и это качнуло весы в сторону чаши не страха, а… удовольствия?
Голубые глаза встретились с багровыми. Сейчас Вадерион не был злым, не сочился презрением и насмешкой. Элиэн совершенно перестала его понимать: он то гладил, то бил. И все же жар его тела действительно согревал…
— Я приехала!!!
Элиэн вздрогнула, книга выпала из рук и по злой шутке Судьбы приземлилась на ногу своему автору.
— Чтоб за тобой лично Повелитель Глубин пришел!.. — это было самое приличное из сказанного Вадерионом. И единственное, что Элиэн смогла перевести, пока подбирала тяжеленный томик и наблюдала за тем, как корчиться от боли супруг. Стоящая в дверях леди Стефалия лишь пораженно открывала-закрывала глаза.
— Шэд, — не повышая голоса, но тем не менее властно позвал Вадерион. На пороге появился секретарь. — Приказы нужно исполнять. Это понятно?
— Я не успел остановить леди Вал’Акэш, — промямлил Шэд.
— Возможно, стоило поменьше есть и побольше работать? — процедил Вадерион, заставляя всех вокруг поежиться. Ну как всех? Элиэн и Стефали не в счет: первая вновь застыла ледяной статуей, а вторая от души веселилась, глядя на пострадавшего Императора.
— Я уже доел, — обиженно произнес Шэд. — Леди Вал’Акэш очень быстро прошла.
— О да, за мной еще ни один мужчина не угнался, — с гордостью подтвердила Стефалия. — Ну, кроме тебя, Вадерион, — и она игриво подмигнула ему. Тот ответил ухмылкой, но не привычно-злой.
Пользуясь затишьем, Шэд исчез из кабинета. Элиэн тоже обернулась к двери, попрощавшись:
— Темной ночи, леди Вал’Акэш, Вадерион.
— О, я вам помешала, я сейчас уйду…
— Не стоит, мне уже пора, — сдержанно ответила Элиэн, выходя из кабинета. Она уже не видела, как Вадерион накинулся на Стефали.
— Не могла зайти попозже? — процедил он.
— Судя по тому, что я здесь увидела, зайти мне следовало не раньше, чем через полчаса, — парировала Стефи. — Хотя… зная тебя, Вадерион, я бы предположила, что получаса тебе было бы мало…
— Ты приехала от самой Северной Границы, чтобы обсуждать мои постельные рекорды?
— Нет, я…
Дверь кабинета вновь отворилась без стука, и на пороге возник Ринер.
— Кочевники напали на войска Логры, которые вошли в разграбленные земли Ферании, — сообщил он.
— Война? — понимающе спросила Стефали.
— Война, — мрачно подтвердил Вадерион. — Садитесь. Тейнол.
Из теней возник их повелитель, опускаясь на жесткий стул, пока все остальные рассаживались по креслам.
— Логра и Ферания? — уточнил всезнающий Тейнол.
— Они, — подтвердил Ринер, пока Вадерион многозначительно смотрел на Стефи.
— Ты-то как так быстро узнала?
— Я просто приехала, — заверила мужчин темная эльфийка, пожимая плечами: мол, думайте, что хотите.
— К самому началу войны, — с иронией пробормотал свалг так тихо, чтобы это не сочли полноценной репликой, но достаточно громко, чтобы услышали все. — Еще вороны с первыми донесениями не успели приземлиться, а леди Вал’Акэш тут как тут.
— Вы мне льстите, своими подозрениями, Советник, — отрезала Стефалия, вспыхнув как сухая солома в пожар.
— Хватит, — одного слова Императора хватило, чтобы пресечь зарождавшуюся ссору на корню. — Ринер, неси сюда карты, зови Шэда с чернильницей и пергаментами и пошли воронов ко всем генералам. Завтра на рассвете мы выдвигаемся, пусть на юго-восточной границе будут готовы.
* * *
Весть о том, что Император с армией покидает столицу, разлетелась по замку быстрее ветра: об этом сплетничали на каждом углу. Приезд леди Стефалии также взбаламутил замковое болото. Но Элиэн было не до пустых обсуждений: Вадерион пожелал устроить для своей подруги праздничный ужин, и все хлопоты по его устройству легли на ее плечи. Алеса вдруг напомнила о своем существовании, и те два часа до трапезы, что Император провел в обсуждениях с приближенными, его супруга бегала в поисках повара, еды и вина. Ледзерского вдруг вновь не оказалось, и Элиэн пришлось самолично лезть за ним в погреб. Так что когда гостья и хозяева усели за стол, у одной светлой эльфийки замерзшие руки не могли удержать вилку. Ужин стал для Элиэн сущей пыткой, но не из-за мытарств перед ним, а, как это неприятно было признавать, из-за Вадериона и Стефалии. Мало того, что он усадил свою любовницу по правую руку и только с ней всю трапезу проговорил, так еще и беседа их была наполнена теплом и взаимопониманием. Так иногда Вадерион общался с самой Элиэн — но это были столь редкие моменты, что их можно было посчитать исключением. Со Стефалией же он был мил, любезен и весел. Никогда еще Элиэн не видела, чтобы Вадерион так старался ради кого-то. Он позабыл, наверное, обо всех нормах приличий, даже не обратился ни разу к собственной супруге, так и просидев весь ужин полуоборотом к Стефалии. Лишь однажды он повернулся — в сердце Элиэн зажглась надежда — и обратился к Ринеру. Такого пренебрежения она вынести не могла и просидела молча всю трапезу. Даже к вину не притронулась, зато Вадерион со своей любовницей пили за четверых. Единственный, наверное, кто разделял мрачное настроение Элиэн, был Ринер. Свалг бросал на веселящуюся Стефалию злые взгляды и вяло возил свой окровавленный стейк по тарелке — прямо как Элиэн лист салата.
— Ты доела? — грубо поинтересовался Вадерион, оборачиваясь к супруге.
— Да, — сдержанно ответила та, не опускаясь до скандала. Чем хуже вел себя супруг, тем идеальнее — она.
— Тогда я провожу тебя. — Иных вариантов Вадерион не рассматривал.
Путь до ее покоев прошел в гробовой тишине. Элиэн все еще бесилась из-за насмешливого взгляда Стефалии, когда Вадерион «предложил» ее проводить. Конечно, ведь потом он отправится в постель к этой темной эльфийке, так и излучающей мрачный соблазн и невероятную даже для своей расы красоту. На ее фоне Элиэн выглядела серой мышкой. Присутствие соперницы лишило контроля принцессу, и когда они подошли к ее покоям и Вадерион вдруг зашел, она даже не успела сказать «нет».
Темный удобно расположился в кресле и жестом пригласил Элиэн садиться. Это было верхом наглости, но она не стала устраивать скандал и послушно села, лишь гнев внутри нее зажегся с новой силой.
— Завтра я уезжаю на войну. Сколько она продлится, знает лишь Тьмы, — по-деловому начал Вадерион. — На время моего отсутствия Ринер займется всеми делами.
