хлебом и зеленью.
– Угощайтесь!
– Ха, а говорил – не официант! – не удержался Гусар.
Милаш сжал кулаки.
– Начинай уже, не тяни! – попросила Оленька. – Ребята, прекратите!
«Ребята» утихомирились, переключаясь на пиво.
– Начинай! – разрешил Микулаш Бржиза, выбирая самую сочную колбаску.
Лекс сдвинул поднос с закусками и положил на стол большую тетрадь, из которой торчали разноцветные закладки.
– Что это?
– Улики!
– Улики?! Ого!
– Не сами улики, а наши с Тик-Тик записи, зарисовки, план кладбища. Из улик я принес сюда только крышку от кастрюли. Ее потом покажу, я ее Зару и Квазару отнес, пусть исследуют. Она такая – точно не из нашего мира.
И Лекс начал рассказ.
Дошел до момента, когда они с Тик-Тик не смогли спуститься на кухню, открыл тетрадь и показал:
– Примерно вот такая печать там была.
Милаш и Гусар глянули, пожали плачами.
– Надо у библиотекарей спросить, – сказал Милаш.
Оленька глянула и ахнула:
– Видела, видела такой знак!
– Где?
– Да на воротах нашего дома! Я после смерти могла спокойно ходить по всему нашему участку и дому, а как приближалась к воротам – все, дальше ходу не было. Даже на машине не удавалось выехать. Я залезала на заднее сиденье к папе, но нет. Он выезжал, а я оставалась.
– И?
– Что «и»?
– Знак где был, на воротах?
– Почти. Не на самих воротах, а как бы сразу за ними. В воздухе. И там еще красный крест был.
– Красный крест? Какой?
– Обычный, как на машинах скорой помощи.
– Ясно, – вздохнул Лекс. – Спасибо. Это ценная инфа. Собственно, мы с Тик-Тик так и поняли, что это все санитары сотворили. Тетю Таню с концами в больницу забрали, остальных подержали и выпустили, частично стерев память и заменив ложными воспоминаниями. А Казю попытались запечатать в подвале, но она как-то выбралась и теперь где-то ходильничает. Что ж, все сходится. Пойду-ка я тоже возьму себе пива или сока…
Лекс встал.
– И мне чарочку, – попросил Гусар.
– Па-а-даж-ди-ти, милый пан! Подождите! – взволновался вдруг Милаш. – Ничего не сходится. Давайте разбираться. Где была Казя, когда подвал запечатывали? Как ее санитары могли не заметить? Откуда крышка странная? Почему на печати Оленьки крест есть, а на кухне нет? Если санитары ставят печать-крест, то и на кухню должны были поставить. Почему санитары не забрали Алину? И, самое главное! – Тут Милаш взял торжественную, прямо-таки театральную паузу.
– А что самое главное?
– Самое главное – это Тик-Тик! Ее надо вызволять, и немедленно!
– Это да, – вздохнул Лекс. – Но как? У нее же теперь нет пропуска.
– А ты в их деканате был? Ситуацию объяснил?
Выяснилось, что Лекс не был.
– Так дуй туда немедленно! А потом с новостями – к нам. Пиво и сок подождут.
Лекс отправился в деканат факультета человековедения.
Если секретарем факультета метафизики была милая, всегда готовая помочь студентам девушка, то на факультете человековедения Лекса встретила ее полная противоположность – суровая тетка старой закалки. Цвет ее лица был столь несвеж, словно она попала сюда уже в хорошо подгнившем состоянии.
«Бр-р, могла бы уж поработать над этим!» – подумал Лекс, всеми силами стараясь не отводить взгляд, сохраняя приличия.
– Я вас слушаю! – сухо произнесла тетка.
– Моя подруга Тик-Тик, первокурсница вашего факультета, потеряла пропуск на Подпущинское кладбище, – начал Лекс.
– Растяпа! – отрезала тетка.
– Абсолютно с вами согласен, – как можно вежливее склонил голову Лекс. – Но дело в том, что она потеряла его, уже находясь на вышеуказанном кладбище…
– А мне к чему знать эти подробности? – Кислая мина на землистом лице тетки не обещала позитивного завершения разговора.
– Так она застряла на кладбище и не может вернуться в университет!
– Почему это?
– Так пропуск же потерян…
– Перестаньте червивить мне мозг! – взвилась тетка. – И передайте своей подруге, что она пропустила уже две лекции, и, если намерена пропускать и дальше, будет исключена!
– Но…
– Никаких но, молодой нечеловек! Более дурацкую причину пропусков придумать невозможно! Пропуск она потеряла! Зачем она вообще тащила его с собой?
– Но…
– Дура!
– Но…
В этот момент дверь деканата открылась и вошла, а точнее внеслась ураганом… Тик-Тик. Вид у нее был никакой. То есть полуголый и шарообразный. Глаза безумные. Волосы всклокочены.
– Явилась – не запылилась! – взвилась секретарша. – Забирайте вашего друга и вон отсюда! И постыдитесь! В каком виде вы позволяете себе гулять по учебному корпусу? Наглая девица. Моя бы воля, я бы уже вас исключила.
– П-п-п… простите! – пролепетала Тик-Тик. – Я больше не буду!
– Ух! – кипя от возмущения, землистая тетка демонстративно отвернулась к стоящему рядом стеллажу и принялась яростно рыться в бумажках.
Лекс схватил Тик-Тик за что пришлось и выволок в коридор, не забыв напоследок поблагодарить секретаршу и извиниться и за себя, и за свою подругу.
В коридоре Тик-Тик дала волю эмоциям – то есть окончательно превратилась в шар верхней частью своего тела. Разошедшаяся по всем швам блузочка теперь висела тремя тряпочками на телесах, более похожих на бесформенное пышное тесто.
– Я! Они! Там! Я! А они!
– Что случилось? Как ты сюда попала? Да успокойся уже!
– Они все опять исчезли! – в истерике выкрикнула Тик-Тик. – Алинка в подвале! А я сбежала. Меня дверь пустила обратно, оказывается, пропуск больше не надо предъявлять. Студбилета достаточно…
Высказав главное, Тик-Тик рухнула без сил. Лекс попробовал ее поднять, но не справился. Да что ж ты будешь делать!
Глава 16
Топ-топ, хочу… в Калейдоскоп!
Надо отдать должное Тик-Тик: она довольно быстро начала приходить в себя и дошла до более-менее вменяемого размера, когда отправившийся на поиски Лекса Гусар встретил их в коридоре общежития. Блузка пока не восстановилась, и Лекс укутал подругу своим шарфом – благо шарф этот был связан по выкройкам костюмера «Доктора Кто» и, хотя уступал оригиналу в длине, оказался достаточно хорош для решения текущей задачи.
– Вот это пердимонокль! – присвистнул Гусар, хлопая ресницами при виде плетущейся в обнимку парочки, оценил шарф, вытянулся стрункой и скомандовал: – Всем штаб– и обер-офицерам быть одетыми в новую парадную форму при знаках, шарфах и ранцах!
На «шарфах» он, естественно, сделал ударение. Тик-Тик напряглась, Лекс отмахнулся:
– Шуточки у тебя… Помоги дверь открыть. Ей отдохнуть надо.
И враки, и не враки. С одной стороны, мертвякам отдыхать не обязательно. Многие здорожа, например, вообще не спят. А суровая секретарша факультета человековедения, например, уже года два не отлучалась со своего места, ни поесть, ни в душ, ни в туалет. С другой стороны, силу привычки никто не отменял. Потому на Потустороньке имеются и столовые с ресторанами и барами, и ванные с
