должности заместителя начальника КУОС. Почетный сотрудник госбезопасности. Был первым президентом Международной общественной организации «Вымпел».
Валерий Юрьевич Киселёв
Валерий Юрьевич Киселёв, 1956 года рождения, окончил Высшее военно-политическое пограничное училище КГБ СССР, Высшую школу КГБ, Краснознаменный институт имени Ю. В. Андропова, КУОС КГБ СССР, спецшколу войск специального назначения Республики Куба.
В период с 1985 по 1988 год неоднократно выполнял специальные задания в Афганистане и странах Латинской Америки в составе специальных подразделений КГБ СССР.
О своей командировке в Никарагуа и о стрельбе «бам-бам» он рассказывает сам.
Никарагуа
«Мы стояли восхищенные, раскрыв от удивления рты. Восход на озере Хилуа, это в окрестностях Манагуа, производил на нас какое-то сказочное впечатление.
Немаленькое по своим размерам, но вместе с тем и небольшое, уютное, вулканического происхождения озеро отличалось от океана каким-то особенным цветом воды. Она была и голубая, и зеленая, и серая, а в лучах восходящего солнца теперь еще и красная с отблесками света. Уходящие вверх вершины гор, которые окружали озеро со всех сторон, были густо усеяны тропической растительностью. Мощные, красивые пальмы даже издалека были грациозны и необычны для нашего привыкшего к березам взгляда.
И вот наконец из-за гор появился первый яркий луч, окрашивая окрестности в нормальные, дневные цвета.
Это место было уникально. Здесь располагалась элита сандинистов, никарагуанской армии, одержавшей несколько лет назад убедительную победу над правительственными войсками генерала Самосы. Здесь располагался главный оперативный штаб Спецвойск армии Ортеги. Его любимое детище и гордость.
Наша командировка подходила уже к концу. Процесс обучения, который для каждого из нас начинался с КУОС, теперь имел понятное логическое завершение.
По большому счету, конечно, это уже была не учеба. Мы часами и сутками просиживали в штабе, изучали карты боевых действий, давали свои оценки и рекомендации. Знание языка было уже настолько хорошим, что мы различали городской и деревенский напев. Мы рвались на каждую операцию, которая проводилась на территории расположения повстанцев. Руководитель спецвойск молодой команданте Valter и наш куратор В. В., как и положено опытному офицеру разведки, опекали нас от излишнего риска и опасности. Но мы были молоды, горячи и неутомимы в своем порыве работать, учиться и приносить пользу.
Команданте Valter. Об этом человеке надо сказать особо. Отличившийся своей храбростью, неординарностью мышления и преданностью делу революции во время войны с режимом Самосы, Valter был талантлив во всем. Прекрасно пел и играл на музыкальных инструментах, сам писал стихи и рассказы, в более молодые годы играл в футбол в профессиональном клубе. В общем, это был гений во всем. Спецвойска Никарагуа под его руководством были уникальным подразделением. Любые задачи им были по плечу. Сегодня я абсолютно уверен и в том, что и нас Valter пригласил не только для того, чтобы чему-то учить, а чтобы увидеть, что же знают и умеют советские братья по оружию. И, естественно, как и полагается в таких щепетильных вещах, мы учились у них, а они учились у нас. И надо сказать, что симбиоз этот был успешным…
С офицерами революционных спецвойск мы сдружились очень быстро и навсегда. Большинство из них в той или иной степени были повторением своего командира. Прошедшие войну, смелые, мужественные, очень опытные и мудрые люди. В их молодых глазах светилась не только любовь к делу, которому они бескорыстно служили, но и огромная любовь к своей стране и народу, ради которого они воевали. Они помогали нам во всем. Такой открытости и честности человеческих отношений хотелось бы пожелать каждому в нашем офицерском братстве и сегодня…
Итак, досмотрев восход солнца до конца и еще раз нырнув в замечательные бодрящие воды озера Хилуа, которые мы между собой сразу же, когда увидели его в первый раз, прозвали «нехилое», направились в штаб. По дороге, метров за сто перед шлагбаумом, где стоял часовой с автоматом и виднелись подземные укрепления с находящимися там пулеметами, мы разглядели нашего шефа. Он тоже всегда поднимался очень рано, и встреча с ним не была неожиданностью. Судя по всему, он уже побывал у оперативного дежурного — как говорил он сам, «снял информацию», и бодрый и как всегда жизнерадостный поджидал нас около своей красивой белоснежной «тойоты». Его иномарка была не только его гордостью, но и предметом нашей зависти… Нам, когда мы приехали на виллу, где жили, через сутки подогнали абсолютно новенькую машинку. Белая, пахнущая маслом седьмая модель нашего Советского государства — «жигули» была хороша во всем… но в ней не было кондиционера! Для лета в тропиках… рассказать это невозможно, можно только испытать на себе.
Васильевич по очереди протянул каждому руку, поздоровался, рассказал о новостях и затем произнес главное на этот день: «Сегодня здесь в стране находится наш советский коллега — стрелок. Он олимпийский чемпион, мастер спорта международного класса по стрельбе. По просьбе правительства Никарагуа он готовит сборную страны для Панамериканских игр. Я подружился с ним, и недавно в разговоре я узнал, что Юра, так зовут этого тренера, познакомился здесь с уникальным человеком, который мастерски владеет пистолетом!..» Шеф сделал длинную паузу. Он сам, как профессионал-спецназовец и разведчик, не мог не понимать, насколько это должно заинтриговать и заинтересовать нас.
Нас было четверо: опер, боевик, радист и командир группы. Мы переглянулись. На лицах, как и учили, не выразилось и тени заинтересованности. Все внутри. Как будто бы и не услышали. Шеф сначала даже напрягся, но быстро сориентировался, потому что сам был такой же.
— Расслабьтесь… Я даже могу организовать неформальное общение с этими людьми и занятия… Они называют эту стрельбу “бам-бам”.
— Васильич! Что нам после занятий на КУОС с Федей Быстряковым (так мы любя звали нашего преподавателя — бога стрельбы и оружия) могут показать даже никарагуанцы?
— Этот никарагуанец долгое время прожил в Соединенных Штатах. Говорит, что прошел там какой-то особенный курс защитной стрельбы. После начала партизанского движения много и активно воевал. Был команданте колонны.
Мы переглянулись еще раз. Команданте колонны — это серьезно. Человек, который командовал большим партизанским соединением, вызвал у нас сразу же и уважение, и понимание серьезности слов шефа.
Кроме того, уже видя, что мы прониклись
