своей квартиры.
— Стой, — властно сказал Виктор.
Парень испуганно оглянулся и мышцы его как‑то сразу сдулись, будто их прокололи иглой. Он с надеждой глянул на дверь, оценивая, сможет ли юркнуть в нее без особых последствий, потому что незнакомец, одним ударом уложивший бородача, внушал ему страх. Весь его вид говорил, что он явно опасен: короткая стрижка, колючий взгляд и… что‑то еще, чего он не мог в точности описать, но чуял это всем своим нутром.
Решив, что бегство — слишком явное проявление трусости, к тому же, человек, стоящий ниже на пролет не выказывал агрессии (если не считать выражения лица), парень остановился.
— Сколько ты здесь живешь? — спросил Виктор.
— Э… — парень произвел в уме сложное вычисление, потом вдруг что‑то осознал и радостно улыбнулся: — Да вот как родился, так и живу. А… да, двадцать семь лет.
Виктор быстро прикинул в уме. С тысяча девятьсот восемьдесят третьего. Он как раз был в пятом классе, когда этот дутый качок — в ту пору всего лишь лупоглазый шкет, посасывающий соску и гадящий в марлевый памперс, заселился сюда вместе с родителями. Виктор вполне мог его видеть в коляске на детской площадке.
От этой странной новости ему стало не по себе. Десять лет в одном классе с девочкой, которая ему нравилась и… спустя столько времени становится известно, что ее отец — тот самый мужик, которому Витя выкладывал свои самые сокровенные тайны… в том числе и об отношениях с девушками.
Он похолодел.
Значит… уже тогда… Нужно, конечно, прибавить еще лет семь, пока сосед вырос и начал хоть что‑то соображать. По всему получается, что в день нападения Гром и Лена жили в одной квартире под номером тридцать шесть.
— Была девушка, точно, — сказал вдруг парень. — Я очень редко ее встречал, но сейчас вспомнил один грандиозный скандал, который у них случился. Она плакала, кричала, чтобы он отстал от нее, а потом я пошел гулять и увидел ее внизу с каким‑то парнем… Я спросил, нужна ли какая‑то помощь. Она была старше и конечно, просто махнула рукой, хотя и сказала спасибо. Вот собственно и все.
— А тот парень… — Виктор внимательно посмотрел на своего собеседника. — Он… был похож на меня?
Парень смутился, но сузив глаза, что явно было продиктовано близорукостью, всмотрелся в Виктора.
— Нет. Конечно, прошло много времени… но, нет. Тот был другой. Выше вас, волосы редкие, и нос длиннее. Да, нос явно длиннее. — Парень замялся. — Ну… я пойду…
— Иди… — тихо ответил Виктор. — Только… слушай… если кто будет спрашивать, в твоих интересах забыть про меня. Ты никого не видел.
— Понятно. Конечно. Это естественно, — парень заспешил к своей двери и исчез за нею через пару секунд.
Наступившую тишину нарушили три оборота сначала одного замка, потом два другого и, наконец, в довершение лязгнула цепочка. Сдавленный стон сверху напомнил Виктору, ГДЕ он находится, а искренние, сказанные с горячим чувством, слова: «Так тебе и надо, жирный урод!» — КОГДА.
Он спустился вниз, вышел во двор, вдохнул прохладный октябрьский воздух и, зачерпывая ногами сухую шуршащую листву, зашагал домой.
Взгляд, направленный в спину, не исчез. Тревожное чувство не покидало его всю дорогу.
Холодильник был пуст. На кухонном столе лежал счет за квартиру с долгом за четыре месяца, погасить который он был не в состоянии, и перспектива отключения электричества или газа совсем не радовала.
Виктор аккуратно развернул найденную газету, опасаясь, что та рассыплется на глазах. Бумага со временем стала хрупкой, точно древнеегипетский пергамент.
Газета была большой, формата «A2» — сейчас Комсомолка в два раза меньше и в восемь раз толще, — подумал он, переходя на третью страницу.
Текста было немного.
'Сотрудники Московского уголовного розыска успешно раскрыли громкое преступление о краже ювелирных изделий из квартиры известного коллекционера М., расположенную на Старом Арбате. Злоумышленником оказался К., который под видом такого же коллекционера вошел в доверие к М. и смог похитить несколько ценных алмазов, бриллиантов и золотых украшений. Понимая, что вынести похищенное ему не удастся, К. улучил момент и смыл их в унитаз во время посещения уборной.
Оставалось только зайти в подвал и забрать драгоценности из канализационной трубы, где он под видом водопроводчика за несколько дней до кражи установил специально разработанный фильтр.
Однако М. спохватился ценностей и К. арестовали. Сначала подозреваемый отпирался, затем под натиском неопровержимых улик показал, где и как должен был забрать ценности. При обыске дома у него были обнаружены схемы разработанного устройства, план подвала и разводка канализационных труб. Также обнаружен и изъят набор инструментов, который К. использовал для установки врезки трубы, форменная одежда водопроводчика ЖЭС и поддельный заказ‑наряд на ремонт канализационной трубы.
Проведенный следственный эксперимент подтвердил правильность догадок следователей. Была обнаружена врезка новой трубы с фильтром и устройством выемки, однако драгоценности в тайнике отсутствовали.
Таким образом, следствие полагает, что у К. мог быть сообщник.
Просим всех, кто располагает какими‑либо сведениями о данном преступлении, позвонить по телефону «02» или в Московский уголовной розыск. Вознаграждение гарантируется'.
Виктор уставился на фотографию, снятую на Старом Арбате. В кадр попал сам подъезд, номер дома и даже краешек приоткрытой двери, ведущей в подвал.
Он покачал головой. В другое время такая заметка, скорее всего, пролетела бы мимо его внимания. Разве что он подивился бы изобретательности воров, но тут, кто на что горазд. Наверняка, подумал Виктор, антиквар или ювелир строго досматривали посетителей и вынести что‑либо было действительно трудно. Если выбросить в окно… шансы найти эту вещь на Арбате практически стремилась к нулю. Канализация — идеальный вариант.
Виктор взглянул на дату номера и его бросило в жар.
Кража должна была случиться через три дня.
Он нервно вскочил, прошел по кухне взад‑вперед. Снова сел на табуретку, достал телефон, проверил Одноклассники.
От Лены (или кто еще это мог быть) сообщений не было, зато Шкет интересовался новостями о почтальоне. Виктор не стал отвечать ему и, приняв решение, направился в комнату, где на столе в ожидании замер магнитофон.
Виктор опустился рядом на стул и придвинул микрофон.
Он понятия не имел, сможет ли это провернуть.
Глава 14
2010 год
По вторникам мама уходила на работу раньше — за час до начала рабочего дня в том самом актовом зале, где Витя поверг в шок и изумление вахтера, впрочем, как и остальную публику, Мария
