Книга Сын василиска - Михаил Востриков

В комнату входят два человека. Улыбаются мне, тянут руки для пожатия. Жму, что делать… Одного я точно знаю — «Миша», полковник Михаэль Плотник, управление «Тевель» МОССАД, который в отношении меня осуществлял вербовочный подход в той сентябрьской Москве. Как в другой жизни это было… А, вот, второй…

— Полковник Джеймс Хайтауэр, OSG, ЦРУ, — сам представляется стройный моложавый мужчина в хорошем костюме, — Проснулся, Вася, будем разговаривать?

Да, помню, дядя Толя мне про него говорил… мол, отменный специалист… по пакостям. А ещё, сын того самого полковника Майкла Хайтауэра из ЦРУ, которого мой папа Ким Сергеевич Волошин, вместе с остальными подельниками по его убийству, 19 февраля 1992 года, около воронки от термофугаса на просёлке рядом с истоком речки Бейсуг, вдёрнул в «Тонкий мир», и который вместе с остальными без Суда сейчас шестерит в Преисподней, подтаскивая чертям дровяное топливо под котлы с грешниками.

— Где я? — хрипло спрашиваю я, рывком садясь на диван и наливая в бокал минералки… Во рту, как в пустыне Сахара. Выпиваю бокал до дна, уф-ф, легчает… Наливаю ещё один… совсем хорошо!

— У друзей! — просто отвечает Плотник, — Видешь же, всё тебе на похмел поставили, пока ты спал… Но, если тебя, Вася, интересуют конкретные географические координаты, давай, об этом чуть позже. Да и не важно это сейчас.

— А что важно⁈ — нервничаю я.

Рис. 17/2. Полковник МОССАД Плотник и полковник ЦРУ Хайтауэр

Плотник, не отвечая на мой вопрос, берет в руки бутылку рома, накидывает в бокалы по несколько кубиков льда и наливает в них на два пальца жгучей ароматной жидкости золотистого цвета:

— Предлагаю выпить за встречу… — пафосно говорит он, — Я же говорил, Вася, что мы скоро с тобой встретимся…

— … а ещё за знакомство и будущую крепкую дружбу! — подхватывает тост Хайтауэр.

Да, для ясности ума, похмелиться мне сейчас точно не помешает, а то так и буду весь день страдать:

— Желаю, чтобы все! — возглашаю я старинный русский тост, опрокидываю бокал в рот и в два глотка проглатываю ром. Теперь, туда же сок и дольку ананаса, пожевать. Уф-ф! Почти, порядок! В голове проясняется, но Дар так и не возвращается.

Плотник и Хайтауэр с чуть тронутыми губами бокалами удивлённо смотрят на меня:

— Ещё?

— Нет, пока хватит. И о чём вы хотели поговорить? Как вы меня похитили и сейчас собираетесь вербовать? — иду я в нападение.

— Да, Бог с тобой, Вася! Кто тебя похищал⁈ Вот, так всегда… спасаешь человека от верной гибели, а он тебе потом в морду плюёт, — почти искренне возмущается Плотник. Хороший он актёр, я ещё в прошлый раз заметил!

— Как это, спасаешь… меня⁈ — недоумённо спрашиваю я.

Рис. 17/2−1. Вася Волошин на посольской вечеринке

— Тебя, конечно! А вот как… Ты, Вася, вчера до такой степени упился на этой вашей вечеринке, что пошел по пляжу, в темноте, видимо, отлить… шёл-шёл, пока не упал и не уснул. А Гавана, Вася, совсем не то место, где можно, вот так, безмятежно спать ночью на пляже в золотых часах и с кошельком, полным наличности. Воткнут ножик в сердце и спи дальше… вечным сном! Хорошо, что вблизи оказались наши люди… они тебя и подобрали. Вон, твои часы и бумажник, всё в целости и сохранности!

Блин, а ведь и не поспоришь… Всё очень похоже на правду, если ей не является.

— Э-э-э, и чем же я могу быть полезен? В смысле, благодарен… за спасение… — смущённо спрашиваю я.

— Да, какая благодарность, Вася, ну, что ты⁉ Библейскую притчу о добром самаритянине читал, надеюсь? Вот… и мы не за благодарность! Да, и с кем не бывало… Ну, напился мужик с устатку и свалился… Ты ж вчера Уго Чавеса и Фиделя Кастро спасал, вот и устал, ничего удивительного!

У-у-ё-ё! Даже и не спрашивают. Знают! Ну и что? Это генерала забота, секретность и моя охрана…. А мне сейчас нужно как-то домой попасть, в Москву, целым и желательно, невредимым.

Я: — Ну… может вам тоже надо кого-то вылечить? Одного. А вы меня, тогда, домой, в Москву вернёте, пойдёт? Моё лечение, оно такое, десятки, а то и сотни миллиардов долларов может стоить… если в курсе.

Хайтауэр (радостно): — Конечно, в курсе, Вася, мы же профессионалы! Конечно, пойдёт и нам это надо! И есть кого полечить! И деньги есть! Только как ты лечить-то будешь, если Дар у тебя кончился? Да и давно бы ты нас кокнул, если бы он у тебя работал… Вот, не любишь ты нас, Вася, а зря… пропаганда всё это. Даже обидно… Ну, давай, что ли, ещё по одной? За сближение позиций… Мы тебе не враги, поверь!

Я: — Не-е-ет, мне пока хватит!

Хайтауэр: — Ну, ладно! Не хочешь пить… не можешь лечить… неволить не будем… давай прощаться! Собирай свои вещички и пошли… выведем тебя на улицу и иди на все четыре стороны, неблагодарный! Только учти, что это Америка, и с твоим красным внутренним, даже не заграничным, паспортом, да ещё и без визы, ты долго здесь не погуляешь… или сразу прячься, или до первого копа. Тем более, что теперь у каждого американского копа на тебя есть ориентировка с фото.

Я: — Врёте! Эт-т-то, ещё почему? — волнуюсь я.

Хайтауэр (обижено): — Да, ни капли не вру! Позавчера, Вася, какие-то придурки, пришли на студию кабельного телевидения в Уэстчестер во Флориде, в самый, что ни на есть район компактного проживания эмигрантов с Кубы и за деньги (!) попросили погонять в эфире твоё фото с информацией, что ты теперь есть самый главный враг Америки и прилетел на Кубу спасать полумёртвых Фиделя Кастро и Уго Чавеса. А ты, небось, подумал, что мы следили за тобой? Вот, делать нам нечего… Был у нас до этого один главный враг Америки — Виктор Бут, которому 25 лет тюряги дали. А, теперь, вот, и второй нарисовался — Василий Волошин… Тем более, знаем, вчера ты Уго и Фиделя успешно вылечил, что так устал и напился с радости?

Плотник: — И теперь, Фидель и Уго, в благодарность, согласятся на российские базы у себя на территориях… Россияне Лурдес восстановят, ударные корабли и лодки с ЯО пригонят на Кубу и в Венесуэлу… Так зажмут генеталии США, что не дай Бог, дёрнутся. А это, Вася, уже даже не на 25 лет тянет, а на «электрический стул», без всякого сомнения, сам понимаешь, геополитика.

Хайтауэр: — Да ты, особо не переживай, у нас в Америке по 20–30 лет смертные приговоры не исполняют. Права человека, то-сё. А в тюрьме тоже люди живут. Чёрные геи, в основном, спидоносцы, с приборами до колена, тебе