его чувства преданности главе планеты.
— С послом мне что делать?
— Продолжать скрываться, — пожал он плечами. — И как можно старательнее. Чем скорее встретишься с кирейскими дипломатами, тем лучше. Но сюда с туристическим визитом вряд ли сможешь приехать, тебя прямо из космопорта доставят к Дайрису.
— А он ничего себе мужик, у него пресс такой… ррр, — пузырьки ударили в голову и взбудоражили давно спящее либидо. — Если бы не обстоятельства нашего знакомства, может, я и сходила бы с ним на свидание.
— А мне животные нравятся, — мечтательно глядя на луну, поделился Дерек.
Он открыл вторую бутылку, чтобы не передавать одну туда-сюда.
— В каком смысле? — я аж поперхнулась.
— Не в том смысле, извращенка! — фыркнул он. — Я хотел сказать, что занимаюсь в жизни тем, что не особенно доставляет мне удовольствие. Вся эта военщина, постоянные тренировки…
— Но у тебя явно талант, ты же сейчас пробку из бутылки двумя пальцами выдрал, — вежливо заметила я.
— Это да, но не всегда то, что хорошо получается, приносит тебе радость, — отмахнулся он. — У нас ведь предвзятое отношение не только к женщинам, но и к мужчинам. В детстве я подбирал раненых животных и выхаживал, во время охоты сбивал у отца, дядей и братьев прицелы. Если в столице ещё можно работать мужчиной-ветеринаром, то в нашей глухомани — это редкость. На Мирае довольно жёсткие наказания за браконьерство, но жестокое обращение порицается только, если речь идёт о редких видах животных. У нас по-прежнему разрешена вольерная охота. Животное загоняют в небольшое, огороженное пространство, а охотник стреляет из-за забора. Я как-то стал свидетелем такой бойни…
Он сжал кулаки. Я слушала очень внимательно, не перебивая. Такие истории всегда трогали меня до глубины души. К счастью, у нас на Кирее практически во всех странах очень гуманно относились к животным. Запрещена охота, введены уголовные наказания за жесткое обращение со зверями, в цирках не разрешается использовать дрессированных животных. О такой дикости, как вольерная охота уже даже, наверное, мало кто слышал.
— Загоняли молодого волка, специально поймали и привезли. Эту бойню устроили для сынка нашего соседа, всех пригласили на приём в честь такого важного события. Все окружили вольер и смотрели, как мечется там зверь. А у этого мерзавца был такой довольный вид. Я просто взял и при всех обозвал его трусом и вызвал на поединок прямо там. Поставил условие: если я выиграю, он и его семейка навсегда теряет право на вольерную охоту, если он — я отдаю ему свою часть наследства. Родители были в шоке. А он не мог устоять перед соблазном. Продержался он секунд пятнадцать, настолько я был зол. Пока я давил ногой его горло, подбежала его мать и стала на коленях умолять пощадить его. Я не стал убивать. Волка выпустил лично, а на следующий день отправил слуг разобрать вольер по брёвнышку и использовать как дрова.
— Ты мой новый герой! — от умиления я потянулась обнять его, но шезлонг из-за смещения центра тяжести опрокинулся.
Дерек успел поймать меня за шиворот, вернуть вместе с шезлонгом в исходное положение.
— Ещё этот мерзостный обычай использовать джетов для перевозки невест, — посетовал он. — Из-за упряжки у них стирается кожа, в раны часто попадает инфекция, а так как дела до них особенно никому нет — это же олицетворение врагов человечества! — то они просто погибают от заражения крови.
— Это же чудовищно! — возопила я, рискуя снова навернуться. — А давай их спасём!
— Кого? — непонимающе уставился на меня Дерек.
— Ну, джетов! — я нетерпеливо махнула бутылкой у него перед носом. — Их уже доставили сюда, они сейчас на конюшне. Для них освободили северное крыло, лошадям, кстати, пришлось потесниться, а это тоже жестоко. Давай проберёмся на конюшню и выпустим джетов. Они прекрасно адаптируются на воле. А Дашика пусть едет на такси, скорее доберёмся до женишка.
Своему плану я решительно дирижировала бутылкой, встав на колени на опасно раскачивающемся шезлонге.
— А ведь ты права! Я морально готовил себя к тому, что придется всю дорогу лицезреть страдания животных. А можно ведь этого избежать. Ты просто гений!
— Пошли! — отсалютовала я вином. — Последний глоточек и пошли.
До конюшни мы добрались без проблем. Лошади и гигантские ящерицы нервничали, первым не нравились теснота и соседство с рептилиями. Вторым перспектива везти карету с грузом. Они уже представляли, что их ждёт.
Женир мирно дрых в своей коморке в обнимку с какой-то неопознанной бутылкой. Ему же достанется, бедолаге, за то, что проворонил шуструю живность. А если ещё узнают, что он был пьян, то вообще могут уволить. Я аккуратно выкрутила бутыль у него из рук и сунула Дереку в необъятный карман.
Когда мы распахнули створки, джеты некоторое время не решались на побег. Затем самая смелая ящерица аккуратно выползла на свободу. Несколько раз нервно подергала язычком, а затем внезапно рванула в сторону леса. За ней столь же решительно устремились товарки.
Мы с Дереком, подпирая друг друга, грустно смотрели им вслед.
Я посмотрела на парня, приложила палец к губам, и на этом мои воспоминания о том вечере закончились.
…
Глаза я открывала с трудом и по очереди. В комнате ещё было темно. Голова болела. Елька всё-таки затащила меня в клуб? Стоп! Я же не дома, а вообще на другой планете.
— Доброе утро! Как спалось? — раздалось откуда-то слева.
Я медленно повернула голову. Мне беззаботно и белозубо улыбался незнакомый голый мужик. В моей кровати. Что он тут делает — вариантов было немного. Докатилась.
Хотя… Он же не совсем незнакомый. Это Дерек. Вчера он был моим лучшим другом. С его сегодняшним статусом предстояло разобраться.
— Ночь была очень бурной и насыщенной. Может быть, повторим? — он игриво мне подмигнул.
Меня сдуло с постели. Запуталась в широких штанинах на бегу и с размаху села на пол.
Дерек весело рассмеялся и завалился на подушку.
— Эти штаны нашел в твоём необъятном чемодане. Классная, кстати, штука. Подходящего верха не было, и я одолжил тебе свою рубашку. Её придется вернуть. Свое рунобе ты порвала, когда лезла по декоративным лиановым кустам.
— Свое — что? — тупо спросила я.
— Рунобе. Ты не знала, что так называется национальная мирайская женская одежда? Уже ведь пару недель их носишь.
— Я планирую поскорее перестать это делать, и больше никогда такое не надевать, — пробурчала я. — Что ты делаешь в моей комнате и в моей кровати?
— Крошка, вчера ты говорила, что я занял важное место в твоём сердце!
Я заскрежетала зубами. Убью его сейчас.
