— Ладно, будем искать. А там посмотрим, — решительно произнес, возвращая внимание к бумагам.
— Искать? — нахмурив лоб, уточнил Олег.
— Телефон этого бывшего зека последний раз засекли за городом. Рядом несколько поселков. Точнее, обычных деревушек, в которых связь не везде ловит, — пояснил Паша.
— Думаешь, залег на дно?
— Вполне возможно, — кивнул Паша. — Бессмысленно, но возможно. Как и то, что инспекторы были с ним заодно.
— С чего такие выводы? — Олег поднялся, подошел к окну и оперся о подоконник, устремив взгляд в окно.
На улице крупными хлопьями падал снег, укрывая дороги белым полотном, с объемом которого дорожные службы по обычаю не справлялись. Сумерки, опустившись на город, позволили воцариться праздничному освещению, что переливалось всеми красками. Вот тебе и первое января. Только все начало налаживаться и тут… Блядство!
— На видео грубое нарушение протокола — отсутствие понятых. Но стоит открыть дело, и случается чудо, — Паша демонстративно поднял вверх бумагу. — Документ с подписями, заполненный по всем правилам. Вопрос: зачем подставляться?
Вопрос, ответ на который не требовался. Олег хмыкнул, глядя в глаза другу, после чего вновь посмотрел на улицу, производя впечатление человека, безмятежно любующегося снежной стихией, что по идее должна успокаивать…
Вот только ни хрена она не успокаивала! В груди разгоралось темное пламя, пронеслось жаром по нервам, застилая пеленой бешенства. Вцепившись до побелевших костяшек в подоконник, пытался восстановить внутреннее равновесие, балансируя на грани.
Какую игру затеял этот ублюдок, кем бы он ни был? Как же бесит! Выводящее из себя чувство бессилия, когда ты ничего не можешь предпринять! Все, что тебе остается — ждать! Как тяжело выжидать, когда ты уже готов к смертельному броску! Когда довели!
— Будут проблемы, если я заберу Аню? — напрямую спросил Олег, не скрывая своих намерений. Именно так. Не «могу ли забрать?». Нет. Он заберет в любом случае, однако последствия готов взять на себя.
— Как сказать, — медлил Паша. — У меня нет. Но если вместо нее никто не сядет, то слухи о том, что поймали с дурью и благополучно отпустили, быстро расползутся по городу. Тогда гаденыши, что сейчас спрятались по норам, вылезут наружу, почувствовав свободу. Город погрязнет в наркоте.
— Тогда будем искать нашего шумахера тщательнее. Он же подходит на роль наркодилера? — оттолкнувшись, Олег подошел к двери и, растянув губы в зловещей ухмылке, бросил выразительный взгляд на друга.
— Более чем, — понимающе кивнул Паша, разделяя настрой Филатова, что тут же покинул кабинет, направляясь к своей Колючке.
Момент, когда переступил порог медпункта и увидел ее, удушливым отпечатком вины засел в памяти. Ранимая, потерянная, она, сгорбив плечи, сидела на краю облезлой кушетки в месте, где оказаться никогда не должна была. Опустив голову и немигающим взглядом уставившись на белую плитку под ногами, настолько глубоко ушла в себя, что не заметила его появление.
Опасаясь напугать, тихо окликнул, чтобы в следующий миг сорваться в пропасть. Темную, непроглядную бездну, не предвещающую ничего хорошего тем, кто посмел так грязно играть, вмешивая в мужские разборки женщину.
Не мог не злиться и на себя. Бледное, со следами аварии лицо, на фоне которого яркими пятнами блестели зеленые глаза с тенью усталости под ними, побуждало лишь два желания.
Первое — почувствовать ее тело в своих руках, прижать к груди, чтобы больше не смела бояться и плакать. Чтобы вернулась та Колючка, что стреляла в душу своим дерзким взглядом и опьяняла запахом волос, игриво взметающихся при резком повороте, когда их хозяйка в очередной раз показывала свой аппетитный зад в попытке сбежать от него.
Второе желание — биться кулаками о стену. До сбитых костяшек, до боли и крови. До момента облегчения и хоть малейшей справедливости, потому что из-за него она оказалась под прицелом. Он сам подставил ее под удар, не просчитав всевозможные последствия его повышенного к ней внимания. А должен был. Предупредить случившееся, обезопасить, приставить парней, в конце концов.
Столько раз за последний час спросил себя: "Как мог так облажаться?". А хрен его знает. При его то ресурсах не обеспечить безопасность для своей женщины? Даже не глупо — позорно. Слишком привык быть один. Расслабился. Но, сука, как же быстро твари все разнюхали, что наводило на нехорошие мысли. Не дай бог в его окружении завелась крыса… Задушит. Голыми руками.
Глава 25
Проснулась в мягкой постели, застеленной белоснежным бельем, свежесть которого после окружавшей меня плесени я ощущала каждой клеточкой в своем теле, за что уже была готова благодарить Высшие силы, если они есть. Докатилась. Радуюсь, что встречаю новый день не в обществе заключённых в камере, а с…
Щурясь от яркого зимнего солнца, лучи которого нещадно светят в глаза, недоуменно огляделась. Одна. Провела рукой по соседней половине кровати, почувствовав теплоту смятой простыни. Но я и без этого знала, что провела ночь не в одиночестве.
Как и весь вчерашних вечер после того, как мы с Олегом беспрепятственно прошли за высокой забор, оставив позади мрачное здание и такого же оттенка воспоминания, связанные с ним. С того момента он не оставил меня одну, не отпустил мою руку из своей, бросая обеспокоенные внимательные взгляды. Молчаливые, они значали больше любых слов, совершенно не нужных мне в тот момент. Я не хотела ничего обсуждать, а тем более объясняться в сотый раз за сегодня.
Принять душ и лечь спать — это единственное завершение дня, которое я желала. В список пришлось включить посещение рентген-кабинета, где меня благополучно отпустили, не обнаружив серьезных травм, и ужин. Аппетит отсутствовал напрочь, однако Олег был непреклонен, выразительно взглянув в ответ на мою попытку отказаться.
Жевала и не чувствовала вкуса, борясь со сном, что накрывал с головой от усталости, поэтому отключилась сразу, как только коснулась подушки. Несмотря на это я успела почувствовать спиной тепло чужого тела, что прижалось к моему, обвив рукой. А еще поцелуй. В макушку. А дальше — провал. Ночь, пролетевшая как миг. Без снов, кошмаров и метаний по кровати. Ничего. Моргнула, и утро. Неожиданно одинокое.
Встала на ноги, не удержав легкий стон боли, когда, забывшись, оперлась о больную руку с гематомой на плече. В остальном же чувствовала себя вполне сносно. Выспавшаяся и отдохнувшая, ощущала силы на то, чтобы вернуться к прежнему ритму жизни, оставив слабость, одолевшую вчера, позади. В первую очередь, придется разобраться с навалившимися неожиданно проблемами.
В длинной мужской футболке прошагала босыми ногами до ванной и остановилась у зеркала, оценивая масштаб катастрофы. До красотки, конечно, далековато, но я готовилась к нечто худшему. Умывшись, достала косметичку из сумки, которую мне удосужились вчера вернуть.
— Что ты делаешь? — раздался сбоку низкий мужской голос.
