улыбнулся маг, почему-то смущенно. — Рената… давайте дойдем до пляжа? Тут не так уж и далеко.
Я кивнула. Рихтер тут же оттопырил свой локоть, предлагая мне за него взяться. Но я предпочла не заметить это. В парке иногда сновали слуги и садовники, и меньше всего мне хотелось, чтобы во дворце шептались, что я гуляю под ручку с грейдорцем.
Пляж был великолепен. С белым, идеально чистым песком, и прозрачной бирюзовой водой. Море сегодня было абсолютно спокойным.
— Надо было одеть купальные костюмы, — вздохнул Рихтер, доставая из заплечной сумки огромное цветастое покрывало, и стеля его под огромным зонтом.
Я заломила бровь.
— Вы я, гляжу, обо всем позаботились.
— Кроме одежды для плаванья. Хотя плаваю я так себе, уж больно около моего дома река была бурная, а я в детстве был трусишкой… А вы? Умеете плавать?
— Немного. Но я росла не у моря, лишь иногда ездила с семьей летом.
И в любом случае, я бы не стала щеголять перед грейдорцем в довольно откровенном купальном костюме. Тем более когда мы вот так вот одни. В этот момент я поняла, что уединения следовало бояться совсем по другой причине. Пусть пляж был закрытым, попасть сюда все же было легче, чем во дворец.
— Сеньор, разве здесь для вас не опасно? На вас же недавно покушались, а сейчас вы без магии.
— Но не беззащитен, — промурлыкал Рихтер, доставая кобуру из холщовой сумки.
— Револьвер заряжен?!
— Конечно! К тому же я легко обнаружу, если к нам решат подкрасться с недобрыми намерениями. Хотя удивительно, что моя интуиция и работает даже без дара. Наверное, потому что я гениален!
Вот уж кто от скромности не умрет. Маг уселся и похлопал рядом с собой, другой рукой доставая из сумки бутылку белого вина.
— Я не буду пить. И вам не советую, пока вы лечитесь.
— Так я же все равно кроме укрепляющей отравы ничего принимаю. А к вечеру, к вашему сеансу пыток все уже выветрится. Ну же, Рената! Перестаньте притворятся злюкой, и побудьте собой. Бутылка зачарована, поэтому вино все еще прохладное. А еще оно сладенькое.
— Потому что дамы любят сладкое? — иронично предположила я, усаживаясь на покрывало на некотором расстоянии от мага.
— Потому что сладкое люблю я. О, еще персики с собой взял, и сыр! Правда, он как-то… Немного в сумке… Ничего, если вам не понравится, я сам все съем.
Можно было пожалеть будущую жену грейдорца — прокормить мага было непросто. Он позавтракал у себя, перекусил в моей гостиной, и снова готов был есть.
Я опустила голову на колени, пряча улыбку. Вот ведь пройдоха! Приглашал меня на прогулку, а теперь мы на пикнике. И самое главное, что и сбежать то не хочется. Хотя всё же от вина откажусь. Не потому что боялась, что Рихтер начнет приставать, пользуясь моим состоянием — он в этом плане вёл себя почти безупречно.
Скорее, что излишне разболтаюсь, а потом буду жалеть. Ведь ни дружбы, ни уж тем более любви у нас не получится. Так к чему же тревожить свое сердце, открывая его перед этим веселым и насмешливым чужаком, любящим сунуть свой нос куда не просят?
Хотя, кажется, я все же стала постепенно поддаваться странному очарованию Корбина Рихтера. По крайней мере, когда наши руки иногда случайно прикасались, мне не хотелось тут же сбежать куда подальше. А ведь обычно, если дело не касалось лечения, когда я сама все контролировала, или формальных приветствий, даже такая мимолетная близость была мне неприятна.
Возможно, я постепенно начинала меняться. Или Корбин Рихтер чем-то неуловимо отличался от других мужчин, что встречались раньше на моем пути. Он флиртовал, шутил, и даже подтрунивал надо мной, пусть и в своей, довольно бесцеремонной манере. И кажется, все еще пытался меня раскусить. И я не всегда знала, что можно ожидать от нахального грейдорца. Но…
Он смотрел мне прямо в глаза и улыбался. И мне хотелось улыбнуться ему в ответ.
Глава 25
Вико Ласкане.
На веранде первого этажа даже ближе к полудню было прохладно. Так что неудивительно, что боевой маг устроился именно там, прихватив себе чая со льдом. Но вместо того, чтобы удобно устроиться в плетенном кресле, он стоял у ажурной деревянной перегородки, внимательно наблюдая за возвращающейся назад парочкой.
Они шли очень близко друг к другу, почти касаясь плечами — высокий, немного сутулящийся мужчина и тоненькая сеньорита с темными волосами, сейчас скрепленными на затылке одной лишь лентой. Не слишком надежно — и несколько прядей уже выпал из прически, падая на беззащитно-оголенную шею. В какой-то момент это заметил и спутник Ренаты. Он остановился, и продолжая беспечно болтать, аккуратно заправил вьющиеся густые локоны в прическу. Целительница тут же сделала шаг в сторону, сердито сказав что-то наглецу, но Рихтер лишь рассмеялся и спрятал руки за спиной. Рената резко отвернулась от него, но Вико заметил, что на лице её появилась смущенная улыбка.
Повелитель стихий ей… нравился? Это было что-то новенькое. К Вико нередко подходили маги, благодаря нему познакомившиеся с молодой целительницей, спрашивающие, свободна ли она для отношений и ухаживаний. Боевой маг не был ее братом или отцом, но как-то привык… присматривать, что ли. Молодую красивую сеньориту с сильным, но совсем не пробивным характером, подстерегало множество опасностей, и уж кому как не Вико, насмотревшемуся на мародеров, и на потерявших человеческий облик солдат, оголодавших по женщинам, понимать, насколько одинокая женщина могла быть беззащитна перед мужчиной. Так что он как мог охранял Ренату от излишне настойчивых ухажеров, хотя и не меньшую роль играла и репутация Джакомо Кроне — не каждый бы решился обидеть его невестку, ведь Кроне был гневлив и скор на расправу. Да и к сестре умершей жены питал отнюдь не братские чувства.
Этот разговор случился месяц назад. Тогда он встречался вместе со старыми приятелями по учебке. В баре помимо компании боевиков почти никого не было — простой народ побаивался шумных нагловатых магов, и предпочитал не мешать их отдыху.
— Слушай, Вико. Окажи мне услугу. — Джакомо поставил перед своим другом кружку пива, и уселся рядом. — Ты ведь дружен с Ренатой?
— Джако, приятель, ты же знаешь, что я бы ни за что… Мое сердце давно принадлежит другой женщине!
Кроне похлопал Ласкане по спине.
— Да не пугайся так. Ты знаешь, я не против. Мне из столицы сложно вырваться, а тебе я доверяю как самому себе. Поэтому и прошу…
