Гош кивнул на ковер, и отряд расположился у расставленных на столе руктах. Хозяин шатра махнул рукой, и пара женщин со стальным ошейником на шее выставили перед гостями исходящую паром огромную тарелку с мясом, кувшин вина и кубки, а также небольшую тарелку с щербетом.
— Что привело служителей Единого в наши края? — спросил мужчина, макнув лепешку в тарелку с густым красным соусом. — Неужели церковь уже в курсе беды, которая тут произошла.
— К сожалению, служители Единого не настолько прозорливы. Мы присланы сюда как постоянные служители, — ответил Снек. — Но если мы можем помочь в беде жителям степей и пустыни, то будем только рады.
— О какой беде речь? — подал голос паладин, который потянулся к миске с мясом и взял себе кусок.
— Так вы еще не знаете, — вздохнул Сармат.
— Кто-то решил повоевать с торговой столицей юга? — спросил Руди, сделав выводы из слухов, которые доходили до королевства.
— Кто будет воевать с Картаром? — усмехнулся торговец. — Картар контролирует всю торговлю юга, а чтобы на него напасть, надо идти через пустыню. Но перед этим надо справиться с пиратами южного моря. Бедуины пустыни кормятся благодаря Картару. Пираты южных морей кормятся от Картара. Воины побережья тоже кормятся от Картара. Кто будет воевать с Картаром? Зачем?
— Что же тогда случилось? — хмурясь, спросил клирик, так и не прикоснувшись к еде.
— Чума, — помрачнел Сармат. — В городе черная чума, клирик.
Снек нахмурился и взглянул на Гоша, который замер, не донеся кусок мяса до рта.
— Целитель? Я помню, что в в Картаре было несколько сильных целителей и маги…
— Целители погибли первыми, — ответил Сармат. — Кто-то говорит, что сначала черные язвы появились у пиратов, которые пришли в город. Есть те, кто говорит, что язвы первыми появились у рабынь синих юбок. Сейчас ничего не понятно, но то, что целителей прибрала чума — это точно.
— А разве магией ее не вылечить? — подал голос Ари, жующий сладкий виноград впервые в жизни.
— Наш послушник, — извинился за него Гош. — Молодой, порядков юга не знает.
Сармат понимающе закивал.
— Черная язва очень сложная болезнь, — коротко пояснил Снек. — Сила стихий её только усиливает. Она начинает расти быстрее.
— Как бы там ни было, но из города никого не выпускают, — пояснил торговец. — Мы разбили лагерь тут и кое-как обменялись товарами. Вино и муку мы оставили на телегах у ворот для тех, кто еще жив в городе. С закатом мы уйдем обратно к югу.
— Вот как, — вздохнул Снек и скосил взгляд на Руди, который жевал лепешку и не отводил взгляда с рук торговца, на которых красовались увесистые золотые перстни с драгоценными камнями.
— У нас найдется место для служителей единого, — с улыбкой произнес Сармат. — Если вас, конечно, не смущают наши порядки и обычаи.
— Увы, — развел руками Снек. — Мы посланы в Картар для помощи тем, кто верует в Единого и живет согласно воле его…
— Ваших в городе никогда не было много в этих землях, — пожал плечами торговец. — Думаете, они еще остались в городе?
— Даже если их не осталось, наш долг помочь всем, кому нужна помощь.
— Хочешь биться с черной чумой? — приподнял одну бровь Сармат. — Черная чума не знает пощады. От нее гибнут и ваши церковники, и наши хранители предков. Ей плевать на то: хан ты, султан или король.
— Знаю, но по-другому поступить не могу, — кивнул Снек. — Нас учили бороться с черной язвой без силы Единого. Я знаю, что нужно делать.
— Даже так, — хмыкнул Сармат.
— Нам нужен самый крепкий алкоголь, что у вас есть, — кивнул клирик и взглянул на Руди. — Сколько у нас денег?
— Что? Каких денег? — тут же возмутился воришка.
— Ру-у-уди-и-и-и, — протянул Гош.
— Что сразу Руди? — возмутился парень и выложил на ковер две серебряные монеты.
— Последний раз намекаю, Руди, — процедил Гош, не обращая внимания на тихий смех торговца.
Молодой парень, недовольно насупившись, достал из-за пазухи пару золотых браслетов, одну золотую монету и медальон, которые выложил на стол.
— У меня есть три бочки перегнанного вина из черной Ильки, — задумчиво произнёс торгаш. — Но этого не хватит даже на то, чтобы заплатить цену, которую я дал за него.
Гош взглянул на клирика, затем на своих послушников и вздохнул.
— Путники издалека пришли в твой дом к обеду, — оглядел всё вокруг паладин. — Путники пришли во время беды и хотят помочь.
— Гость — посланник бога, — сморщился торговец. — Я рад, что ты знаешь наши обычаи, но не перегибай палку.
— Не собирался, — пожал плечами паладин. — Лишь хотел сказать, что мы возьмем столько, сколько дадите. Мы будем помогать, пока у нас есть силы.
Торговец сгреб выложенные перед ним золотые украшения и монеты, после чего ответил:
— К закату у ворот будут стоять телеги с чахчей.
— Благодарю за вашу помощь, — кивнул ему Снек и поднялся. За ним последовали остальные члены отряда. — Мы сделаем все, что в наших силах.
Сармат проводил взглядом путников и когда те покинули его палатку, снова макнул в густой красный соус лепешку. Откусив ее, он почувствовал на зубе семечку растения, которое местные использовали как приправу. Раскусив его, он почувствовал на языке яркую сладость приправы, которая всегда считалась одной из самых горьких и острых.
Дожевав, торговец проглотил и отложил в сторону хлеб.
Сев на колени, он собрал ладони к себе и провел ими по лицу. Прошептав что-то на родном наречии, он поклонился, коснувшись лбом ковёр, и тихо повторил слова.
Спустя несколько минут молитвы он вышел из палатки и достал из складок одежды мешочек с монетами.
— Сходи по торговца, кто еще не ушел, — произнёс Сармат, протягивая кошелек стоявшему у шатра охраннику. — Купи все крепленое, что у них есть.
— Саламийское?
— Нет. Оно дорогое. Купи перегон, что делают из скисшего винограда и ягод. Всё, что купишь, до заката должно быть у ворот в город. Понял?
— Слушаюсь, господин, — кивнул воин.
— И вот еще, — махнул рукой ему торговец и передал еще один кошелек поменьше. — Спроси про рабов.
— Воинов?
— Нет. Воины не нужны. Церковники идут в город и собираются биться с черной язвой. Им нужны будут руки. Спроси торгашей, кого из рабов они не смогут довезти живыми обратно через пустыню. Дорого не бери.
— Дети? Бабы?
— Пойдут, — кивнул Сармат. — Если перехода они не переживут, так хоть здесь смогут еще принести пользу. Главное побольше и подешевле. Их тоже к закату к воротам. Понял?
— Понял, господин, — кивнул воин.
