завели животных. Двое воинов сняли и понесли за командиром мешок с сундуком.
Стойла располагались прямо возле входа. Покуда омруданцы хлопотали, устраивая ослов с лошадьми, мы проследовали за Гозером, исчезнувшим в темноте за распахнутой двустворчатой дверкой.
В помещении, куда мы вошли, отсутствовали окна, поэтому ни единый луч не пробивался снаружи. Лишь в огромном зеве очага рдяно тлели угли. Буркнув нечто неразборчивое, переведённое Сабиром как нижайшее извинение, владелец караван-сарая проковылял к огню, подложил несколько поленьев. Запалил лучину и принялся обходить зал, поджигая фитили масляных светильников. Млея от тепла, мы толпились у входа, глазея на то, как полумраке парит мигающий огонёк, оставляя позади себя разгорающиеся язычки пламени.
Когда стало немного светлее, нашим глазам предстал просторный зал с потемневшим потолком, который кое-где поддерживали грубо обработанные деревянные столбы. На неоштукатуренных каменных стенах отсутствовали излюбленные омруданцами ковры, лишь в двух местах торчали выгнутые рога горных козлов.
Неподалёку от очага находилось место для готовки, с большими котлами, медными сковородами, горшками и прочими поварскими принадлежностями. Остальное пространство комнаты занимали сооружения, похожие на широкие квадратные кровати с резными бортами и низкими столиками посередине — в здешних краях их звали топчанами. Над каждым, на свисающей с потолка цепи, болтался небольшой светильник.
Через Сабира хозяин поинтересовался, потребен ли нам ужин. Услыхав, что мы не откажемся от горячей пищи, Гозер ушёл, шаркая ногами по неровному каменному полу.
Сбросив тёплую одежду, под которой заблестел металл доспехов, мы расселись на топчанах. Глядя на крохотные капли воды, застывшие на звеньях кольчуг и пластинах панцирей, я подумал, что пустыня милосерднее обходится с бронёй, нежели горы. И решил, что позже обязательно протру доспех, чтобы тот не заржавел.
Вернувшийся из кладовой хозяин караван-сарая, пошатываясь, тащил козью ногу. Со звонким стуком сбросив ношу на чурбак для разделки мяса, взялся за топорик. Первый удар лишь поцарапал поверхность козлятины. От второго в стороны полетели полупрозрачные розовые осколки.
Сидевший рядом со мной Лэдо, вздохнул:
— Боги! Мясо превратилось в камень. Кажется, оно валялось на морозе года три…
— Да уж, горячей похлёбки нам сегодня не видать, — грустно ответил Тород.
Командир, хмурясь, наблюдал за происходящим. Подозвав Сабира, задал какой-то вопрос. Проводник отправился к владельцу постоялого двора, а, вернувшись, доложил:
— Гозер извиняться перед высокочтимый господин, но до наш приход несколько недель никто не останавливаться здесь. Потому Гозер не готовить еда. Теперь готовить, но ужин ждать долго.
— Разве стоило строить трактир здесь, где никто не бывает! — в сердцах воскликнул один из рыцарей по имени Фар Се-Трайнис.
— Из слова хозяин я понимать, что здесь ходить те, кто спешить, как мы… И ещё люди, кто нарушать закон.
— Разбойники? — уточнил дядя.
— Они. И те, кто возить товар, который запрет, или не хотеть платить налог.
— А-а, контрабандисты, — вновь послышался голос Фара. — В любопытное местечко мы попали!
— И что, он тебе всё так прямо и выложил? — скептично бросил Делм Аске-Трайнис.
— Не всегда требоваться открытый слова. Иногда намёк или молчание сказать больше.
— Понимаю, о чём ты, — кивнул Се-Трайнис.
— Что же, хозяин один здесь живёт? — поинтересовался Эсмонд.
— Гозер говорить, жить с жена. Жена лежать наверх, болеть. Совсем не мочь помогать.
— Да и сам он, видать, хворый… Мыслю, коли станем дожидаться, покуда он чего состряпает, люди с пустыми животами позасыпают, — не скрывал недовольства командир. — Бел! Возьми нескольких солдат и раздай всем еду из наших запасов! И отправь двоих ратников в помощь к трактирщику, чтоб у нас хоть утром горячее было!
После ужина, дополненного подогретым вином, поданным Гозером в высоких металлических кувшинах, воины разомлели. Я сам то и дело клевал носом, незаметно погружаясь в сон. Лишь дядя Эсмонд со своим одногодком Делмом Аске-Трайнисом, охраняли драгоценный груз, точно коршуны выводок.
Подошедший к дядиному топчану Гозер через проводника поинтересовался, не соблаговолят ли гости пройти в свои комнаты.
— Мыслю, лучше нам всем тут остаться, — подал голос Аске-Трайнис. — И безопаснее, и обороняться проще, ежели чего.
— Пожалуй, — согласился дядя. — Но дом нужно осмотреть. Раз уж этим путём не только честные купцы ходят, хочу твёрдо знать, что мы тут одни.
Обязанность проверить караван-сарай досталась нам с Лэдо. Кликнув Сабира, мы сообщили хозяину, что желаем посмотреть другие помещения. Гозер смерил нас странным взглядом, но перечить не стал. Сняв с крюка один из светильников, развернулся и молча побрёл в дальний угол, к скрипучей деревянной лестнице, ведущей на второй этаж. Прихватив Торода для компании, мы последовали за ним.
Позади командир зычным голосом назначал караульных, определяя, кто, когда и как долго будет беречь сон товарищей.
Поднявшись, мы оказались в длинном тёмном коридоре. Подобно змее, обвивающей камень, он тянулся по периметру дома вдоль внешней стены. С другой стороны виднелись прямоугольники дверей. Каждая вела в лишённую окон тесную комнатушку. Все были абсолютно пусты: в них отсутствовали даже кровати. Видимо, постояльцы спали прямо на полу.
Дважды повернув, коридор упирался в запертую дверь.
— Что за ней? — поинтересовался Лэдо.
— Там жить он с жена, — перевёл Сабир ответ владельца караван-сарая.
— Надо бы и туда заглянуть, — задумчиво произнёс Тород.
— Сабир, скажи ему, что нам нужно проверить помещение за дверью, — обратился к проводнику Лэдо.
По лицу Гозера, освещённому оранжевым коптящим пламенем светильника, было сложно понять, как он отнёсся к нашему требованию. Уставившись на Сабира немигающим взглядом, хозяин что-то сказал.
— Он готов показать свой жильё, — повернулся к нам проводник. — Но не позволять заходить женский половина. Это большой позор. Он умереть, но пускать туда никто.
К этому моменту мы уже знали об отношении омруданцев к женщинам и всему, что с ними связано. Местные мужчины берегли жён и дочерей от посторонних взглядов: чужакам не дозволялось даже заговаривать с ними без позволения.
— Ну, — протянул Лэдо, — при их законах, вряд ли он пропустит к жене каких-нибудь разбойников, верно?.. Сабир, скажи ему, что мы поглядим только его комнату, а туда, где находится дама, обещаем не входить. Тем более, она хворает. Я не хочу подцепить чего…
Выслушав перевод, Гозер вынул ключ и с
