Книга Феникс. Путь Легенды - Usignolo

вещей, волос и кожи вытравливать, совсем непонятно. Тяжело топая по серому голому нано-бетону, местами покрытому застарелым слоем грязи, я добрался до стойки «ресепшена», за которой гордо восседал мужик довольно преклонных лет, с мордой, как у какого-нибудь папуаса с Новой Гвинеи — сплошной пирсинг и тату, что, в принципе, с трудом скрывали природную «красоту» чела. Ног у данного колоритного дядьки не было, их заменяла примитивна колесная платформа. Зато туловище мужика было упаковано в потрепанный и пятнистый от грязи китель ВКС с сержантскими «лычками». Занятно…

— Здорово. — облокотившись на стойку, воскликнул я. — Че, как? Ноги не затекают?

— Че надо? — «просканировав» меня угрюмым взглядом и напоказ достав из-под стойки импульсник, спросил изувеченный сержант.

— Дамочку одну ищу, вроде как из ваших. — кивнул я на китель. — Была пилотом, пока не попала в передрягу.

— И че? — смотря на меня исподлобья, все так же немногословно спросил мужик.

— Да ниче! Ты всегда такой информативный? — с явственным раздражением в голосе воскликнул я, экспрессивно мотыляя руками.

— Пошел нахуй отсюда! — категорично произнес «постовой» и нацелил на меня свою миллиметровую пукалку.

Резко кинувшись в сторону, сбивая прицел, но не выходя за рамки тренированного человеческого тела, я молниеносно сблизился с вероятным противником, выдернул из рук импульсник и отбросил оружие в сторону. Дабы не было искушения, ага.

— Полегче, мужик. Я ведь и обидеться могу. — «постовой» скорчил такую мину, будто я ему по яйцам со всего размаху пнул. — Ну, так в каком номере баба живет?

— Сто тринадцатый. — нехотя буркнул бывший сержант, расширившимися глазами смотря на кончик мономолекулярного лезвия прямо перед зрачком. Мотивирует, однако.

— Спасибо. — сказал я и, развернувшись на пятках, потопал в сторону длинного коридора, по бокам которого располагались двери номеров.

Нахрена этот цирк? Ну так, в этом «отеле» есть камеры видеонаблюдения. Трудно было бы объяснить поведение чужака, если бы он, перекинувшись парой слов, сразу почапал бы к номеру Эли, особенно, когда та сама ничего не знает о нежданном госте. А так все четко, внятно и понятно… Пришел неадекватный чел, потрещали, побузили, и под принуждением увечный сержант выдал инфу. Все предельно просто. Весь мир театр, а живущие в нем разумные всего лишь примеряют на себя разные роли и маски, и в меру своих возможностей отыгрывают их. Осознанно или же нет.

Чем дальше я шел, тем более мне не нравился этот клоповник. Вончак нечистот, пробивавший даже сквозь фильтры респиратора, рассчитанные на хуманское обоняния, сменился на густую перегарную вонь, запах свежей крови и резкий химический «аромат» освежителей воздуха. Притом что воздухом на нижних уровнях вообще дышать не рекомендовалось, вставал резонный вопрос из чего делают освежитель? Стопудово не из чего-нибудь полезного для здоровья… Хоть пол был очищен от многосантиметрового грязевого налета, но неокрашенный обшарпанный нано-бетон совсем не добавлял позитивных «ноток» для восприятия. Серым-серо — «жизнеутверждающе». Атмосферу полной безнадеги и сплошной деградации оттеняли неаккуратно выкрашенные в белый цвет, бугристые стены. Звуки приглушенных голосов в клетках-номерах заканчивали композицию, добавляя в нее хоть какое-то разнообразие. Хуевое, стоит признать. Поток сознания поймавшего приход наркоши сменялся дикими воплями «семейной» ссоры, которые, в свою очередь, отступали под напором нудного визгливого скулежа.

Найдя дверь с поблекшим номером «сто тринадцать», я, не церемонясь, выдавил плечом хилый замок. Да и дверь «не страдала» толщиной и крепостью. Оглядев комнату с порога, сходу признал сам себе, что в таких условиях жить можно, но не так уж долго. Голографическое окно с видом на безбрежный океан с прозрачной лазурно-бирюзовой водой выделялся ярким пятном среди голых серых стен. Обстановка в номере была «никакой» — здоровенная овальная вирткапсула невнятной расцветки и вмонтированная в стену мойка с «гальюном». Заебца обстановочка. Капсула, между прочим, когда я зашел, начала «прогон», готовя «пассажира» к извлечению. Дорогая игрушка, но полезная. Частично может заменить медкапсулу, поддерживая жизнь пациента неограниченно долго. Концептуально, конечно же, пока расходники не закончатся. По факту, даже самая плохенькая медкапсула на порядок лучше вирт.

Крышка капсулы разделилась на три части и отъехала в разные стороны, явив «жестокому миру» свою подопечную, которая, недолго думая, извлекла откуда-то из недр импульсник с «охрененным» для местных калибром аж в два миллиметра и направила в мою сторону. Дорогая игрушка. Да и зачастую такое оружие «самообороны» привязывается даже не к нейросетке, а сразу к генокоду владельца. Перепрошить можно, но дешевле купить аналогичную пукалку.

— Эй, красавица! Давай без пальбы, я только поговорить пришел. — подняв «лапки» в гору, насмешливо произнес я.

— Ага, и поэтому выпытывал у Жоза, где я живу? Да еще и замок сломал? — хриплым голосом недоверчиво сказала Эли. — Говно в уши не лей! Отвечай быстро и внятно — что надо от меня?

— Работу тебе хочу предложить. — миролюбиво ответил я. — Опасную и высокооплачиваемую.

— Ха-аха-ха! Мне?! И какую же?! — все так же хрипло, что, походу, было для нее нормой, вопросила будущий пилот.

— По твоему профилю, конечно! Пилотирование курьера-корвета. Оплата щедрая, к тому же перед полетом обязуюсь тебя подлатать мал-мал. Что думаешь?

— Думаю, если я прошью тебя парочкой очередей с «разрывными», то мне точно станет легче жить! — кровожадно выразила свое отношение к ситуации Эли. Не дожидаясь, пока она приведет обещание из раздела как раз таки пустых угроз в раздел угроз «реальных», я небольшим мысленным усилием выключаю продвинутые для нижних уровней протезы конечностей. Эли секунд тридцать откровенно тупила, пытаясь пошевелить искусственными конечностями, после чего впала в настоящую ярость. — Подонок! Пидр! Думаешь, если смог взломать протезы, я безропотно сдамся?! Хуй тебе! — и в меня полетел смачный плевок. Огонь баба… Только ебанутая слегка на почве своей увеченности. Без труда уклоняюсь с траектории плевка и, сделав пару стремительных шагов, отвешиваю инвалидке звучную пощечину.

— Успокойся. — твердым тоном произнес я. — Не собираюсь я над тобой измываться… Наоборот, помочь хочу.

— Нет, ты надо мной издеваешься! Ни один полет не стоит более двух миллионов кредитов — это цена восстановления моих травм. А ты откровенно врешь. А даже если говоришь правду и реально заплатишь такую сумму, то уже не согласна я — дело явно предстоит смертельно опасное. Мне же жизнь своя дорога. Даже такая…

— То-то ты из вирта появляешься только для того, чтобы картриджи заправить в капсулу. — сарказм в моем голосе