– Семенов знает?
– Разумеется, ― Вязиницына защелкнула крепления на последнем контейнере.
Кевин вздохнул и, взобравшись на скутер, запустил двигатель. Новые знания не добавляли оптимизма.
* * *
Вудвейл, 2550-06-29 09:34
Перед вылетом вейверы обычно распределяли намеченные на день точки, бросая жребий. В этот раз Вернону снова выпал флайер, но квадрат поисков сегодня был не так далеко от базы: всего семьсот километров на юго-юго-запад.
Это был четвертый день как колонисты приступили непосредственно к поиску капсул терраформирования. Теоретически, вблизи них должен наблюдаться максимум разнообразия и вместе с тем формы, наиболее близкие к исходным. Капсулы высвобождают материал постепенно, а на то, чтобы заселить более отдаленные участки, биоте требуется время, и до туда добираются не все виды. В доставшемся Ямакаве квадрате была обнаружена как раз такая точка, но она несколько выбивалась из общей, более-менее равномерной двойной сетки: здесь виды из второго и третьего слоя показывали высокое разнообразие в одном месте, хотя если смотреть по соседним пикам, они должны быть разнесены на полсотни километров. В итоге эту локацию сочли выбросом, вызванным какими-то особенностями местности, и некоторое время откладывали проверку, начав с более перспективных мест. К сожалению, вместе с разнообразием в комплекте шла пресловутая “пышнота”: эффективность богатых экосистем привела к тому, что отыскать капсулы под толстым слоем биомассы и почвы оказалось не так-то просто, так что в целом результат поисков пока был нулевым.
Конкретно данный квадрат не только зарос невероятно густым лесом, но и был изрезан плоскими скалами, похожими на гребни стегозавров, что также затрудняло разведку. Поэтому, несмотря на близость к базе, сюда планетологи добрались только сегодня.
Вблизи точка выглядела еще менее перспективной, чем на фотографиях. “Хах, в этих дебрях мне точно ничего не светит, зря ты беспокоился, Якоб!”
Спускаясь к верхушкам деревьев, Ямакава заметил пролетающий над ним катер Рика, выходящего на суб-орбитальную траекторию, чтобы быстрее добраться до своего квадрата где-то в приполярье. “Вот кому может повезти!”
Флайер внезапно клюнул носом, чуть не вписавшись в одну из елок, а потом и в узкий скальный выступ, когда Ямакава попытался выровнять полет. Вейвер стиснул зубы, недовольный собой. Утреннее происшествие назойливо вгрызалось в мысли, мешая работать.
После трех часов безуспешных попыток просканировать, что находится под этой мешаниной скал и стволов, или хотя бы найти просвет, где можно было бы безопасно спуститься под деревья, флаер Ямакавы завис в полутора метрах над лесом. Ни мощности аппаратуры, ни летных характеристик машинки не хватало, чтобы осуществлять поиск на этой территории, и, честно говоря, вейвер сомневался, что от катера будет больше пользы. Вернон откинул спинку кресла и закрыл рукой глаза. “Странная локация. Надеюсь, остальным повезет больше, и местная капсула, даже если она сохранилась, нам не пригодится”.
Нажал кнопку связи. Здесь спутники добивали, хоть и с помехами.
– Герман, тут какой-то винегрет из камней и дебрей. Не думаю, что смогу здесь что-то найти.
– Ясно. Тогда можешь долететь до Леры? Он в шестистах километрах от тебя, на дальше на юго-запад, и говорит, что нашел что-то в озере.
– В озере?
– Он говорит, что, похоже, русло реки изменилось, и долину затопило. Божится, что не очень давно, ― в голосе Германа прорезалась усмешка. ― Считает, что надо нырять, чтобы зацепить и вытащить, но для этого кто-то должен остаться на катере.
– Понял.
Получив координаты, Вернон плавно набрал высоту и в последний раз окинул взглядом свой сегодняшний квадрат. Мешанина из пиков и пластин, густо заросшая растительностью, языком выпадала из высокого обрыва на юго-западе. Холм плавно спадал по обеим сторонам от “винегрета”, и за ним продолжался нормальный лес, типичный для этой широты Вудвейла. Ямакава перебрал у себя в голове известные формы рельефа, прикидывая, как такой ландшафт смог сформироваться, но сходу определить не удалось. “Ладно, потом как-нибудь у Джамиля спрошу”.
Внизу под кронами прошмыгнула спина гигантской серой твари, и вейвер поспешил набрать высоту.
* * *
Вудвейл, 2550-06-29 22:06
Вернон стоял в десяти метрах от входа в медпункт, собираясь с мыслями. День выдался хлопотным и длинным, и двойное солнце уже скрылось за горизонтом, на прощанье подсветив надвигавшиеся с запада грозовые тучи. “Похоже, завтра будут здесь”. С найденной капсулой провозились семь часов: до того как ее затопило, вокруг нее рос полноценный лес, в основном из потомков лиственниц. Река смыла толстый слой почвы, сделав капсулу доступной для радаров катера, но она же завалила желанный артефакт стволами, которые за годы, проведенные под водой, стали прочнее стальных балок.
Старица была не очень глубокой, метров пять до дна, а до завала и того меньше, поэтому планетологи решили растащить деревья катером. Поначалу эта тактика даже работала: Лера крепил тросы к стволам, а Ямакава аккуратно выдергивал их с помощью машины. Третий ствол, видимо, не был лиственницей: сломался по обмотанной веревке и рухнул назад. Четвертый вроде подался, но вся остальная груда начала сползать, грозя окончательно засыпать капсулу. В итоге, пока Вернон разогревал пайки, Валерий Эйзенхауэр, возглавлявший на Нью-Церере ремонтную бригаду, взялся за расчеты.
Потом они разгружали катер, переставляли энергоустановку с флаера и переделывали крепежную систему с одного длинного троса на несколько более коротких. В этот раз нырять пришлось Ямакаве, потому что Эйзенхауэру не хватало ловкости долезть сквозь стволы до видневшейся под ними находки. Когда капсулу дернули первый раз, один из тросов отцепился, и компьютер не справился со стабилизацией. Машина почти по крышу ушла в воду. К счастью, многофункциональные исследовательские катера могли использоваться и как подводные лодки.
Нанырявшиеся в ледяной воде (благо хоть погода выдалась жаркая), разобравшие и собравшие назад флаер, и чуть не утопившие катер, вейверы были вознаграждены практически целой и сохранившей герметичность капсулой третьего слоя. На базу они добрались только поздним вечером. Завтра артефакт предстояло отвезти на орбиту, для вскрытия и расшифровки. На планете для этого не хватало ни рук, ни аппаратуры, ни вычислительных ресурсов.
Однако, вся эта чехарда не отменяла необходимости зайти в медпункт и обсудить ситуацию с Громовым. Вдох. Выдох. Отодвинуть створку.
В нос внезапно ударил яркий, насыщенный аромат, настолько неожиданный, что Вернон на секунду замер в дверях. Мята. Доктор Оливо обернулся к своему гостю от откидного столика с двумя парящими кружками, и молча сунул тому квадратик индикатора состояния в пленочном блистере. Ямакава безропотно приклеил это чудо медицинской техники на шею, подождал, когда он нагреется до температуры тела, и только тогда шагнул с порога внутрь. Некоторых своих пациентов Роб никогда не спрашивал о самочувствии, просто клеил датчик. Эмоциональное состояние Ямакавы Робин с первой же встречи полагал диагнозом, и играть в угадайку по внешним проявлениям в его намерения не входило. Вернон покорно принял это правило. Врач взял кружки, протянул одну из них лидеру планетологов.
