признаться, но он часами тренировался у зеркала, чтобы изгибать ее именно так. Ему доставило удовольствие знать, что он практиковался не зря. Лорд Рочестер склонил голову. Признавая свое поражение.
— Не думал, что вы заметите.
— У меня была отличная школа, — император улыбнулся и пояснил. — Мои родители. Я рано научился понимать, что белокурая леди, сопровождавшая отца в турне, сопровождает его и в спальню, а инструктор матери по теннису учит ее не только подачам.
Лорд Фейрфакс Рочестер не сводил с него пристального взгляда.
— Простите, не знал…
— Вам и не следовало.
— Возможно, но в любом случае…
— В любом случае, как я уже сказал, я высоко ценю вашу поддержку, милорд, — перебил его Эдвард. — Итак… Эмбер Дарра… Вы ведь следили за ней в день присяги гарантов мира?
Легкая улыбка была ответом. Император сузил глаза:
— Почему?
— Что вы о ней знаете? — как истинный дипломат, лорд Фэйфакс ответил вопросом на вопрос.
— Кроме того, что она — известнейший адвокат Межгалактического Альянса, который ни раз не проиграла судебный процесс? Практически ничего, — он поморщился, заметив ехидный взгляд бывшего министра. — Ах, да, она же была замужем за бароном Макленбургским, родила ему дочь Алекс, которая прекрасно играет в карты!
— Во что именно?
— Кажется “верю-не верю”…
— Прекрасная игра! Она словно создана для политиков и дипломатов.
— И адвокатов, — Эдвард вздохнул и почему-то пожаловался: — А еще Эмбер Дарра носит уродливые мужские часы. Они ей не идут.
— Она покупает их каждый год. В день, когда получила официальный развод.
— Вот как?
— Чтобы выйти сухой из воды, ей пришлось продать семейную ценность — часы отца, перешедшие ему от деда, а тому в свою очередь..
— Понятно, — Эдвард кивнул. — Семейные ценности — штука сложная. Слишком уродливые, чтобы носить, но слишком памятные, чтобы выбросить и купить новые.
— Именно так, ваше величество.
— И после всего вы все равно считаете, что мы должны привлечь госпожу Дарру?
Сэр Рочестер побарабанил пальцами по подлокотнику, и Эдвард поморщился — голова после вчерашнего все еще болела.
— Я могу говорить откровенно?
— Я только этого от вас и жду!
— Хорошо. В таком случае, мне неловко указывать, но у вас в стране зреет кризис.
— Неужели? — не сдержался император. — Какое интересное, а главное, своевременное наблюдение!
— Ваше величество!
Бывший министр с укором посмотрел на собеседника. Эдвард прикрыл глаза:
— Простите, милорд, продолжайте!
Лорд Рочестер задумчиво пошевелил губами, подбирая слова.
— Все дело в том, что вы не желаете доверять министрам, а они не воспринимают вас как правителя!
— Скажите, а по вашему мнению, как они меня воспринимают?
— Как взбалмошного мальчишку, совершенно не вовремя получившего власть и совершенно не понимающего, что с ней делать! — бывший министр иностранных дел усмехнулся. — Они не хотят понимать и принимать изменения, которые происходят вокруг.
— То есть вы рекомендуете мне выразить недоверие правительству и потребовать отставку министров?
— Я не могу ничего рекомендовать, ваше величество, я давно в отставке, но если вы сейчас распустите кабинет, то только усугубите ситуацию. Люди не расстаются с властью так просто. А если вы назначите премьер-министром вашего родст… ставленника, разразится скандал, а вы потеряете позиции, которых достигли за годы правления.
— Получается замкнутый круг, — Эдвард сделал вид, что проигнорировал намек о муже сестры (вот откуда старому пройдохе все известно?)
— Почему же? Все, что вам нужно, ваше величество, — свежая кровь. Человек, способный смотреть на нашу страну без придыхания и стонов о прошлом величии могущественной империи. И в то же время человек, прекрасно разбирающийся в юридических тонкостях, в том числе межгалактического права. А еще лояльный только вам и не связанный ничем с аристократическими родами Альвиона.
— То есть Эмбер Дарра.
— Именно.
— Но с какой стати ей помогать нам? Судя по всему, госпожа Дарра ненавидит Альвион.
— Но любит свою дочь.
— Хотите, чтобы я шантажировал ее девчонкой?
— Напротив, вы дадите ей возможность остаться в стране. Дипломатическая виза госпожи Дарры аннулирована в связи с тем, что процесс завершен, не успев начаться.
— Зачем ей оставаться? — фыркнул Эдвард.
— Потому что её дочь предпочла видеть вас в качестве своего опекуна., - лорд Рочестер говорил, словно учитель, втолковывающий нерадивому ученику.
— И что? — насторожился Эдвард, понимая, куда кдлонит собеседник. — Я хотел отказаться и выслать их двоих…
Лорд Рочестер снова улыбнулся.
— Прошу прощения, ваше величество, но я бы этого не делал.
— Почему?
— Согласно межмировому праву решение ребенка никто не сможет оспорить. Более того в глазах всех это будет выглядеть, что Алексия обратилась к вам за помощью, а вы ее предали. Вас просто смешают с грязью.
— Мне что, теперь придется удочерить ее? — ужаснулся император.
— Всего лишь стать временным опекуном, пока родители не придут к согласию по месту проживания ребенка.
— А они могут это сделать?
— Госпожа Дарра кажется мне разумным человеком, ваше величество. Что касается барона… вы всегда можете надавить на него. Вряд ли он осмелиться перечить монарху. К тому же, как мне кажется, девочка почему-то хочет остаться на Альвионе. Почему бы не обернуть ее желание на пользу всем?
— Теперь вы делаете из меня манипулятора.
— Вы — монарх, ваше величество. К тому же монарх милосердный и идущий навстречу отчаявшейся матери. Ведь госпоже Дарре, если она уедет, будет весьма затруднительно получить новую визу. К тому же после такого оглушительного проигрыша, а также заявлений, что ее дочь предпочла просить покровительство императора почти враждебной страны, чем остаться с матерью, в ее карьере возникнут большие проблемы. Даже дружба с министром юстиции не поможет ей.
— А они дружат? — странно, но последняя фраза вызвала странное недовольство.
Заметив, что император нахмурился, лорд Рочестер позволил себе усмехнутся:
— Она начинала в его фирме. Ходят слухи, что они были любовниками.
— Только слухи? — император внимательно всматривался в лицо собеседника. Тот наклонил голову:
— Эшли Говард редкостный за… простите, ваше величество, негодяй, но и он не станет гадить в собственном логове. Хотя он всегда покровительствовал госпоже Дарре, а сама она тщательно скрывает свои отношения.
— Ясно, — Эдвард помолчал, взвешивая все “за” и “против”. — Что ж попытка — не пытка. Думаю, мне следует поговорить с госпожой Даррой. И, как я понимаю, сделать это незамедлительно, пока наши доблестные миграционные службы не посадили ее на межмировой экспресс.
— Боюсь, ваше величество, сегодня это сделать невозможно.
Эдвард Я вас с недоумением посмотрел на собеседника.
— Я вас не совсем понимаю. Сначала вы настаиваете на вербовке, да-да, именно вербовке, при чем путем шантажа, ценнейшего человека, а потом…
— Дело в том, что госпожа Дарра до сих пор в королевском госпитале.
— Она считает, что так ей продлят
