штуки, – в который раз объяснял Василий Джону. – Пока выходит слишком дорого, мы столько все равно не съедим.
Филиппинцы – большие любители составных имен. Руководствовались они принципом: чем длиннее, тем круче. Полностью первое имя кока звучало как Джон Бон Джови, фамилия, как принято, была испанской – Перальтес, но еще хвостиком торчало звучное Августус – второе имя. Кок по меркам своего народа просто сорвал джек-пот.
Джон Бон Джови Августус Перальтес-младший, которого разумно называли просто Джоном, носил футболку, вечно покрытую жирными пятнами. Устного замечания от офицеров хватало ненадолго: повар надевал чистую одежду, но уже к концу дня прямо на его торсе она превращалась в тряпку.
– Зачем нам столько брокколи? – сокрушался Василий. – Ты сам его ешь?
– Нет, – ответил Джон.
– А ты? – спросил капитан меня.
– Тоже нет, – сказал я и поморщился. Не сочтите за пропаганду нездорового питания, но не люблю я этот странный овощ.
– И я не ем, и весь экипаж в придачу, – продолжал нотацию Василий. – Так зачем нам столько?
– Не знаю, – как всегда громко заговорил повар. – Я подумал, это полезно.
– Проехали, – капитан просто удалил строчку из таблицы.
– Ох, мастер, вы чего так много яиц заказали? – разволновался Джон. – У нас ведь еще пять ящиков.
– Это же твоя заявка, – хватаясь за лоб, ответил Василий.
– А, ну да, – отозвался кок и замолчал.
Внизу открылась дверь, и на мостике появился старпом с улыбкой до ушей.
– Ну как, работа на палубе движется? – испытующе спросил капитан. Обилие замечаний задело его, особенно в свете нынешнего положения судна.
– Субару показал нам мастер-класс, – радостно ответил Максим. – Тягал вместе с нами крышку вентиляшки.
– И как? – Василий, по обыкновению, приспустил очки на переносицу и посмотрел на старпома поверх стекол.
– Сейчас сами увидите, – одухотворенное лицо Максима, казалось, не могло вместить столько радости.
Раздались тяжелые шаги вперемешку с кряхтением. Превозмогая боль и держась за поясницу, на мостик поднялся сам Субару. Вид его был настолько жалок, что я невольно проникся сочувствием.
– Капитан, у вас есть мазь? – подавленно спросил супер.
– Скоро на вахту придет второй помощник, вот у него и спрашивайте, – ответил Василий.
– В общем, скажите своему начальнику, что больше крышки мы не снимаем и красим на месте, – с усилием сказал Субару.
– Давайте позвоним, и вы сами ему доложите, – капитан тут же встал и приглашающим жестом указал на кресло.
Джон, догадавшись, что никому сейчас не нужен, под шумок пошел вниз и скрылся за металлической шторкой лифта. Еще не хватало попасть под горячую руку и больную спину высокого начальства.
– Ладно, я напишу ему в частном порядке.
Одним из главных талантов управленца является способность извиняться так, чтобы это выглядело, как одолжение. Субару был в этом доктором наук.
Появление второго помощника вывело строгого аргузина из тоски. Индус сразу набросился на заспанного Мишу с вопросами о прогреве поясницы.
– Мази никакой не припомню, – лениво проговорил белобрысый офицер. – Но прогреться можно и спиртом.
– Такой вот у вас офицер-медик? – разъярился Субару.
Когда с торгового флота выкорчевали судовых врачей, как тяжелый финансовый груз, обязанности по оказанию помощи легли на неквалифицированный экипаж. В частности, главным доктором из неизвестных соображений сделали второго помощника, наделив ответственностью за судовую аптечку и даже наркотические лекарства. Им доверяли показывать остальному экипажу, как делать непрямой массаж сердца и искусственное дыхание. Некоторые подходили к медицине ответственно и учили материал назубок.
А некоторые были, как Миша.
Если к нему обращались с травмой руки, он сразу предлагал ее ампутировать. Отдавая противовирусные, второй предупреждал, что могут отказать почки, а зубные проблемы считал возможным решать без анестезии. Бесстрашные моряки, грозы семи морей и четырех океанов, умеющие бодрствовать ночами и засыпающие, невзирая на пушечный лай, под любым предлогом избегали легкой руки Миши. Это единственное, что их пугало в море. Нападение Кракена вместе с Ктулху не так опасно, как лечение у лучшего специалиста всей компании.
И вот, в лапы нашего второго помощника попал Субару. Одной фразы из уст Миши хватило, чтобы индус прочувствовал свое плачевное положение.
– Уж какой есть, – развел руками Василий и удалился на обед. Разговор с поваром еще не дошел до логического завершения.
– Может, массаж? – заботливо спросил Миша, растирая руки.
Глава 22
Герои шли в тишине, переваривая историю, рассказанную Натахталом. Иногда лесную дрему рассекали возгласы сов и стрекот сверчков. Хмурое небо едва проглядывало между кронами деревьев. Двойная луна поблескивала, как отполированный кубок, на котором не хватало, разве что, мемориальной гравировки.
Природа не слишком радовалась гостям и нагнетала обстановку.
Иногда вдалеке звучал протяжный вой, сменяемый скулением диких волков. Эхо, отражаясь от каждого дерева, множилось и порождало жутковатые гармонии.
Близнецы, обычно бойкие, испуганно озирались по сторонам. Бадис нес кифару так, будто собирался отбиваться ей от подлого врага. Брат вспоминал парочку простых, но действенных заклятий, чтобы не спасовать в ответственный момент. Латис с едва различимой улыбкой рисовала в воображении, как трусливый глава Гильдии магов бежал бы без оглядки на выход, попади он сюда. Астролябия незаметно для всех упражнялась на ветках, заставляя их исчезнуть. Периодически она делала передышки, чтобы восстановить силы. Девушка заметила, что, чем больше она тратит, тем дольше получается колдовать в следующий раз. Серетун с опаской смотрел под ноги, боясь снова угодить в ловушку.
Во главе почти траурной процессии шел Натахтал, не забывая аккуратно обходить мухоморы. Он искал знакомую дорогу, по которой можно безопасно передвигаться.
Каждому из бывших заключенных казалось, что, если они заговорят, случится нечто ужасное. Никому этого не хотелось, и молчание стояло гробовое.
Как и водится в бульварном фэнтези, коим и является эта книга, одному из беглецов все-таки пришлось подать голос.
– Ай, – сдавленно сообщил Гадис о том, что наступил на кочку.
Лес будто дожидался сигнала. Сразу со всех сторон понеслись ужасающие существа, которых не могло представить ни одно самое больное воображение. Беглецы не на шутку испугались.
– Быстро за мной! – взревел бесстрашный воитель и, схватив Астролябию, помчался в сторону едва заметного пятна света у самой земли.
Гадис и Серетун, объединив силы, поддерживали самые элементарные щиты, не давая тварям пробиться. Бадис пытался играть усыпляющую музыку на бегу, но
