С неба падали крупные капли дождя, оставляя черные круги на асфальте.
Он дошел до площади Дофина, где двое его коллег пили аперитив. Он чуть было не соблазнился, но удержался.
— Самую большую кружку пива, какая у вас найдется, — сказал он хозяину.
Глава 9
Скамья, слева от кабинета следователя Бутея, была почти всегда занята в течение трех месяцев. Потребовалось отыскать в разных провинциальных городках сообщников братьев Мори и покойного месье Мориса по ограблениям замков и богатых поместий.
Параллельно работали эксперты и в конце концов установили происхождение мебели и картин с улицы Баллю и улицы Ля-Брюйер.
У антикваров-перекупщиков в разных концах страны нашли многое из того, что было украдено бандой.
Мегрэ специально отправился на Монмартр, чтобы поздравить инспектора Луи.
— Я сделал только то, что входит в мои служебные обязанности, — пробормотал тот, краснея.
— В тот день, когда вы почувствуете зов сердца, можете стать членом моей бригады…
Вдовец не мог поверить словам Мегрэ. Наверное, в нем боролись желание войти во Дворец правосудия и привязанность к кварталу Пигаль.
Дело слушалось судом присяжных, Лина и Манюэль непрерывно пытался свалить вину за убийство друг на друга.
Телефонный звонок жертве указывал на преднамеренное преступление, за которое полагается максимальное наказание.
Несмотря на терпение следователя Бутея, ему так и не удалось установить вину одного из любовников, которые отныне превратились в заклятых врагов.
Когда слово давали Лине, со скамьи подсудимых раздавалось:
— Она лжет!
— Замолчите.
— Говорю вам, она лжет.
— А я приказываю вам замолчать.
То же самое повторялось, когда на вопросы отвечал Манюэль.
Суд присяжных долго не раздумывал. Он приговорил Лину и Манюэля к двадцати годам заключения каждого, а Джо — к пяти годам.
И все трое, покидая зал суда, обменивались ненавидящими взглядами.
У Блохи снова вошло в привычку звонить инспектору Луи.
