болат, — улыбнулся бомбожопок и стиснул груди Ковинской. — Бип! Буп!
— Не балуйся!
— Неблялююся, — Ольга-Серкан нахмурился и вытянул руки по швам.
Ох, блядь. Чувствую, намучаюсь я с ним. Может, пока есть время, махнуть их с Синеглазкой местами? Она вроде посмышлёней будет, чем её братик.
А хотя похер.
Сейчас — точно похер. На меня накатила очередная волна манадреналинового бодуна, да такая сильная, что я аж сел на раскладушке, обхватил колени руками и стал раскачиваться на манер наркомана.
— В таком состоянии мы его перевезти не сможем, — сказала ведьма моей сестре. — Придётся подождать.
— Придётся, — кивнула Танька. — Илюх, попробуй уснуть.
Легко сказать.
— Не могу.
— Так ты ляг, — сказала ведьма.
— Да не могу я.
Светлана недовольно цыкнула, подошла к раскладушке, насильно уложила меня, а затем положила руку на лоб. И стоило её ладошке лишь коснуться меня, как в тот же самый момент я ощутил… нихрена нового.
Нет.
Никакой внезапной тайной магией ведьма не обладала. Она просто-напросто начала гладить меня по лицу и нашёптывать, будто ребёнку:
— Ч-ч-ч-ч-ч.
И чёрт его дери! Это сработало! Я вырубился уже через пять минут…
* * *
Ну а проснулся я от того, что мне в грудь тыкали чем-то острым.
— М-м-м? — уточнил я, не открывая глаз.
— Вставай! — закричал властный женский голос.
Я кое-как продрал свои ясные очи и несмотря на неоднозначность ситуации тут же словил эрекцию, — да, давненько я не покидал свой гарем так надолго.
Прямо надо мной нависала абсолютно голая деваха. Молодая, фигуристая, всё как мы любим. И моська красивая, и крупные мускулистые бёдра, и грудь прям вот десертная, — так и хочется лизнуть-куснуть. А ещё очень милый пупочек и знатно проработанные косые мышцы.
Девушка очень напомнила мне одну мою знакомую дриадку, вот только вместо листвы, — я проморгался, — с ног до головы она была покрыта каким-то белым пушком. Шерсть что ли? Это что, версия Брусники специально для фуриёбов?
Хотя… нет.
Кроме пушка никакого сходство с животными я не заметил — ни кошачьих ушек, ни хвоста, ни когтей, ни даже хищного вертикального зрачка.
— Хватит пялиться! — закричала альтернативная Брусника и ткнула в меня копьём. — А-ну вставай, человек!
Пусть грудь девушки и требовала моего пристального внимания, я всё-таки смог отвести от неё взгляд и осмотреться. Вокруг было полным-полно таких же голых и пушистых людей самых разнообразных и неожиданных расцветок.
Много их тут собралось, в коллекторе. Я бы даже сказал дохера.
Не меньше дюжины окружили моих ребят и так же тыкали в них копьями, а ещё порядка двадцати удерживали связанного крококрота. Химерку окрутили толстым кабелем так, что она и двинуться не могла, ну а особо тщательно замотали рот.
Так же я заметил парочку мохнатых людей, которые стояли особняком. Один из них был большим и пузатым, с приятным голубоватым мехом, ну а второй — высокий тощий жердь. Шерсть у тощего была тёмная, практически чёрная. На перманентно недовольном ебальничке красовалась козлиная бородка, а в руках он держал посох из куска ржавой водопроводной трубы, благодаря которому становился похож на… злого визиря из сказки.
Так, блядь.
— Всё нормально! — крикнул я. — Всё в порядке, ребят, я Избранный!
— Что⁉ — удивилась пушистая Брусника. — Да как ты смеешь⁉ — и уткнула острие копья мне прямо в горло.
— Тише-тише-тише. Как тебя зовут, моя хорошая?
— Какое это имеет значение⁉
— Большое, поверь мне. Как тебя зовут?
— Пенициллина.
Пенициллина. Ну… Ясно-понятно.
— А вы, стало быть, племя плеснелюдов? — спросил я.
— Откуда ты знаешь⁉ — девушка широко распахнула глаза, а затем повернулась к пузатому и голубому. — Отец! Иди сюда! Человек знает, кто мы!
— Ну конечно же знаю, — я аккуратно отвёл от себя копьё и поднялся с раскладушки. — А ещё я знаю о Пророчестве. Я же Избранный, бля буду.
— Отец, этот человек говорит, что он Избранный!
— Избранный? — мерзко прогнусавил чёрный плеснелюд. — Детские сказки! Пенициллина, как долго ты будешь верить в этот бред⁉ Никакого Избранного нет и не будет! Зачем ты вообще разговариваешь с ним⁉
Вот ведь падла. С этим ублюдком я ошибок повторять не стану. Сейчас быстренько докажу свою избранность и сразу же в расход суку; пускай поплавает в ссачках лицом вниз.
— Во-первых, приятно познакомиться, — сказал я. — Меня зовут Илья Ильич Прямухин. А как я могу обращаться к вам, уважаемый Вождь?
Вождь удивлённо вскинул брови. Видать, не ожидал такой проницательности.
— Меня зовут Плеснеслав.
— А этого уродца?
— Эй!
— А это Мицелий.
— Мицелий, значит. Ну слушай, Мицелий, когда-то давным-давно ваш провидец предсказал о пришествии Избранного, который помирит плеснелюдов с людьми. Избранный будет уметь общаться с химерами, а также ими управлять. Всё это я уже умею.
— Ты лжёшь!
— Иди ты в жопу, дурак неотёсанный. Вождь, — я обратился к Плеснеславу, — вот только давайте обойдёмся без ритуалов. Уверен, что где-нибудь в канализации у вас есть связанная злобная тварь, которую вы держите спецом для проверки Избранных, вот только я никуда не пойду; у меня и своя злобная тварь есть. Вот она, — я кивнул на крококрота. — И да, кстати, а где ваша вторая дочь?
— Вторая дочь? — не понял Плеснеслав.
Агам. Всё-таки, кое-какие расхождения с каноном имеются. Ну ладно.
— Пенициллина, лапушка, ну-ка обернись человеком, — попросил я.
— Что⁉ Ты и об этом знаешь⁉
— Знаю-знаю. Обернись, говорю.
А что? А очень даже! Вот и новые кадры для гарема подоспели, и даже объявление давать не пришлось. Потом, когда всё закончится, отмою девку от стоков и познакомлю с коллегами. Втянется, потом за уши не оттащишь.
— Продолжаем общаться, — сказал я, вдоволь насмотревшись на Пенни; нормальное кстати имя, мне даже нравится. Или лучше Лина? Ладно, потом разберусь…
— Послушай, человек, — сказал мне Вождь. — Не знаю, откуда ты такой взялся, но твои претензии очень серьёзны для плеснелюдов. Для нас Пророчество не пустой звук, потому что…
— Если всё правда, то я стану новым вождём племени. А чтобы упрочить моё положение, ты должен будешь отдать за меня замуж свою дочку. Но! — перебил я Плеснеслава, не успел тот и рта раскрыть. — Дочку ты за меня замуж отдать не можешь, потому что у неё обет безбрачия. Она возглавляет боевое амазонистое крыло клана под названием «Канализационные Ножи».
— Топоры, — поправила меня Пенициллина.
— Ну ладно, топоры. Так вот ничего страшного, я переживу. Обойдёмся гражданским браком.
— Вождь, не верьте ему! — заверещал Мицелий.
— Завали, пожалуйста. Я тебя прямо вот умоляю, завали. Я сейчас очень спешу, мне некогда.
— Хм-м-м-м, — протянул Плеснеслав. — Мне нужно посоветоваться с племенем.
— Не надо ни с кем советоваться, Вождь. Ваш советник падла, каких поискать. Давайте вы просто развяжите мою химеру и…
— Ну уж нет! —
