Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
и отставил кружку на салфетку.
– Не совсем. Но иногда полезно встреться лицом к лицу со своей болью.
Он понимающе кивнул.
– Может, у тебя ко мне есть вопросы?
Я на мгновение задержал на нем взгляд. И вдруг слова, словно неконтролируемая рвота, выплеснулись наружу:
– Есть. Почему ты бросил меня там?
Мой вопрос, будто дым, повис между нами в воздухе. Он опустил глаза, и лицо его исказило горечью. Отец сделал глоток, вытер рот, выпил еще. Потом покрасневшими глазами посмотрел на меня.
– Потому что дурак был. Тогда мне казалось, что так лучше, – он тяжело вздохнул. – Дорога в ад вымощена благими намерениями, так ведь? Дело в том, – покачал головой Скотт, – что я и сам был не в себе. Рут винила меня в смерти Чарльза. Я сам себя винил. Думал, что уже отнял у нее одного сына. Забрать и второго ребенка просто не посмел. Да и суд бы мне не позволил. Я понимал, что детей редко оставляют с отцами.
Он медленно выдохнул.
– Когда впервые заговорил о разводе и сказал, что увезу тебя с собой, она закричала: «Хочешь и второго у меня отнять? И его хочешь убить?»
Я сглотнул.
– Я не посмел. Не имел права. Мне разрешили навещать тебя, но я не навещал. Не потому что не хотел – хотя безумно по тебе скучал, – а потому что не мог на тебя смотреть. Меня переполняли горе и вина за все то зло, что я причинил. И я начал пить. – Отец взглянул на меня. – Короче говоря, только через четыре года мне удалось привести себя в порядок. Я снова женился и вернулся к работе.
Мне мучительно сильно хотелось тебя увидеть, но прошло уже столько времени, что я не знал, как это сделать, не причинив тебе боль. – Он посмотрел мне в глаза. – Мне приходилось работать с клиентами, в чьей жизни внезапно объявлялся кто-то из родителей, и от этого становилось только хуже. Боль никуда не уходила, а только нарастала. Мне казалось несправедливым подвергать тебя таким испытаниям. Я не имел на это права.
Отец еще больше помрачнел.
– Пойми, я не знал, в каком состоянии находится Рут. Представить себе не мог, как ты живешь. Несколькими годами позже, когда понял, что, возможно, она тебя обижает, я связался с адвокатом, чтобы оформить опеку. Даже звонил старым друзьям из Управления по делам детей и семьи, пустил в ход связи. А потом позвонил ей. Сказал, что хочу забрать тебя. И зря. Она вышла из себя. И в следующий раз, когда я звонил, тебя уже не было. Ты сбежал.
– Я не сбегал, – возразил я. – Она выставила меня за дверь. Однажды я пришел домой, а все мои вещи на улице.
– Мне так жаль, – посетовал Скотт, качая головой. – Даже пытаясь помочь, я подвел тебя. – Внезапно глаза его наполнились слезами. – Пожалуйста, прости меня за слабость. Понимаю, как абсурдно звучат сейчас эти слова. Слишком мало, слишком поздно. – Он снова посмотрел на меня, по щекам его катились слезы. – Я не надеюсь на твое прощение. И ничего от тебя не жду. Но не сказать этих слов не могу – мне очень-очень жаль.
Меня ни капли не тронули его извинения. Но в комнате повисла щемящая тишина.
Через несколько секунд он сказал:
– Знаешь, я пытался тебя разыскать. Я никогда о тебе не забывал. Просто думал, что поступаю правильно. Мне казалось, надо так и никак иначе. Рут всегда была превосходной мамой. Из нее мать вышла лучше, чем из меня отец. И человеком она была хорошим. По крайней мере, в то время, когда я ее знал.
И она любила вас обоих. Потеря Чарльза стала тяжелейшим для нее испытанием. Понятно, почему она накинулась на меня, – ей нужно было найти виноватого, но я и представить себе не мог, что она отвернется и от тебя.
Тяжело дыша, Скотт продолжил:
– Если бы можно было вернуться назад, я бы остался с ней. Ради вас обоих. Но задним умом мы все крепки, что сейчас об этом говорить?
Несмотря на всю свою боль, я тихонько кивнул. Потом посмотрел ему прямо в глаза.
– Я ненавидел тебя.
– И неудивительно, – спокойно произнес он. – Имеешь полное право. Я предал тебя. И не в моих силах вернуть то, что ты потерял. – Отца передернуло, он вытер глаза и снова посмотрел на меня. – Если я могу сделать что-то для тебя сейчас, я сделаю. – Глаза снова наполнились слезами. – Даже если попросишь меня навсегда уйти из твоей жизни.
В комнате снова повисла тишина. Отец выплеснул из себя все, что накопилось, и теперь настала моя очередь. Голова шла кругом. Не знаю, чего я ждал от нашей встречи, но точно не этого. Где-то в душе я надеялся, что он начнет оправдываться, даст повод для ненависти и злости. Но нет. Он стыдился своих поступков и не боялся в этом признаться. Взял, так сказать, удар на себя.
Сидя на отцовском диване, я вспомнил слова Элис о правде. Меньше чем за час мои взгляды на мир, прошлое, настоящее и будущее изменились. Честно сказать, оказавшись на его месте, я поступил бы так же. Можно было сомневаться в его слабостях, даже в его мудрости, но только не в сердце. Он действительно искренне раскаивался в своих ошибках. И до сих пор страдал. Я не мог изводить его еще больше. И снова в памяти всплыли слова Элис: будь милосерден, будь милосерден.
Теперь я смотрел на отца с совершенно другой стороны. Будто глядел в зеркало. Мы, словно копии друг друга, находились в одном и том же месте, хотели одного и того же – мира и согласия с нашим прошлым. И не было никакого резона тащить это бремя в будущее.
– Кое-что ты мог бы сделать, – наконец решился я.
– Все что угодно, – последовал ответ.
– С тобой хочет встретиться одна девушка. Она здесь, в машине.
Глава двадцать вторая
24 сентября 1986 г.
Дорогой Дневник!
Сегодня малышка икала. Так странно думать, что она уже живет своей жизнью. Как бы хотела я оказаться там, рядом с ней, где никто бы меня не увидел. Сегодня Джейкоб спросил меня, была ли я когда-нибудь на Луне. Я ответила: «Нет». А он сказал, что бывал. «Ну и как там?» – спросила я у него. «Я видел там Чарльза», – признался Джейкоб.
Как же я люблю этого мальчугана.
Ноэль
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 43
