на сбор, и потому бутылочка пива, что была за обедом, полностью удовлетворила его потребность в алкоголе.
Может, и так. А, может, не хочет впустую тратить полтора рубля.
Мы проявили спортивную солидарность, и тоже отказались от виски.
— Мы, спортсмены, должны подавать пример, — сказала Пантера.
— Спортсмены? Ты спортсменка? — спросила Инга, девушка с соломенными волосами, ивановская ткачиха.
— Первый разряд, — с гордостью ответила Пантера.
— Ну, это не считается. Я тоже в школе занималась ориентированием.
— Еще как считается, присоединяйся!
Но Инга предпочла нам виски. Кто его знает, когда ещё случай представится — настоящий польский виски!
Ладно, переживём.
Далее по расписанию следовал тихий час. Полежать, отдохнуть, чтобы обед усвоился, а виски — выветрился. Или выветрилось. Кто-то подчеркивал мужской род напитка, а кто-то утверждал, что правильно — средний.
Тихий час я воспринял как необходимую передышку. Право, давно я не чувствовал себя в пионерском лагере, пусть с пивом, виски и Джеймсом Бондом, но — пионерском.
Только расположился на кровати, собираясь вздремнуть, как в номер пришли Лиса и Пантера.
— Мы будем охранять твой сон!
— От кого?
— На тебя, Чижик, многие глаз положили. Не все тут такие простые, как лыжник Коля!
И в самом деле, спустя пять минут в номер заглянула Нина, затем Инга, затем Мария, затем Катя…
— Чижик отдыхает, у Чижика режим, — отвечали девочки, целомудренно сидевшие за столом и читавшие прессу.
— А вы что здесь делаете?
— А мы готовим для него обзор важнейших событий, — и они показывали газеты, Лиса — «Правду», а Пантера — «Известия».
Пораженные увиденным, остальные отступали.
— Это временный успех, — предупредила Лиса. — Иногда они возвращаются.
— Почти всегда, — уточнила Пантера.
— Кошмар, — заявил я потрясенно.
— Принцев мало, золушек много, обычная история.
Я и сам мог бы додуматься. В нашей прессе, по радио или телевидению, о моей личной жизни не упоминали. Как бы её и нет. Да и западные голоса тоже обходили эту тему стороной. Вот и сложилось впечатление, будто Чижик свободен, как птица.
— Могли бы к Коле наведаться, Коля — олимпийский чемпион.
— Наведаются, не бойся. Но ты в приоритете. Лыжники — люди суровые, молчаливые, все больше по сборам ездят, а ты — по заграницам. На себя посмотри!
Я посмотрел.
— Человек, как человек.
— Костюм английский, туфли французские, рубашка…
— Итальянская, натуральный шёлк, — подсказал я.
— Ну вот, как же такого буратину упустить? Весь в заграничном, и пахнет от тебя…
— Пахнет? — ужаснулся я.
— Голову утром мыл?
— Мыл.
— Шампунем?
— Ну да, шампунем.
— Заграничным?
— Японским.
— А девушки японское за двадцать шагов чуют. Вот от Коли пахнет моющим средством «Фея», а это не то. И с «АББОЙ» Коля не пел, а ты пел. В общем, готовься к штурму.
— Может, я лучше вернусь в Москву? А то глупо как-то получается. Комедия положений.
— Вся жизнь — театр, тебе ли этого не знать. Но у нас есть план, — успокоили они меня хором.
— Какой план?
— Простой, но надёжный. Проверенный.
— Ну, разве проверенный…
В пять тридцать вечера, уже в сумерках — организованная прогулка на Москва-реку. По дорожке, мощёной жёлтым кирпичом. Прошлись, взбодрились, раздышались. Редкие снежинки, ели, огромные, до звёзд, яркая половинка луны, и — тишина.
— Как романтично, — сказала Инга. — Того и гляди, пролетит чёрт и украдёт месяц.
— На это они способны, — ответил Коля.
И тут маленькая тучка, а вовсе не чёрт, закрыла луну.
— Страшно, — сказала Инга, и попыталась прижаться ко мне. Да что попыталась, прижалась, ещё как прижалась!
Вот тебе и надёжный план!
Но девочки никак не отреагировали. Подумаешь, прижалась! Я в замшевой дублёнке, Инга — в куртке на синтепоне, никаким флюидам не пробиться.
Мы дошли до реки. Здесь она и широка, и глубока, и тиха, как и положено степенной равнинной реке.
Стоим, смотрим на воду.
— А здесь русалки водятся? — спросила Инга, взяв меня под руку так, что и не вывернешься.
— Русалки в ноябре готовятся к спячке. Зарываются в речной ил, так до самой весны и спят. Видят сны, а иногда эти сны снятся девушкам, особенно тем, которые на чужое добро зарятся, — сказала Лиса.
— Это какие же такие девушки?
— А вот кому ночью приснятся утопленники, с впившимися в тело чёрными раками, и тому подобное — те, значит, такие. Какие.
— Девушки, девушки, не ссорьтесь, — призвал к порядку Коля.
— Да мы и не ссоримся, мы дискутируем о русалках, — ответила Лиса.
Девочки замолчали.
Все смотрели на реку, тихую, спокойную.
— Ой, — сказала Инга. — Это… Это что там?
Действительно, в воде, метрах в пятнадцати от берега, что-то плыло. Тут и тучка открыла луну.
— Русалка?
Нет, не русалка. Женское тело. Белое в лунном свете. Потому что нагое.
Все засуетились, зашумели, но Коля сохранил спокойствие.
— Лодка, тут есть лодка?
— Да, — ответил Черномор, — метрах в пятидесяти. Есть пара лодок на плаву, не успели вытащить на берег.
Через двадцать минут — легко сказать, трудно сделать, — тело вытащили на песок.
Да. Раки тоже были. Чёрные.
Никогда впредь не стану есть диких раков.
Глава 14
8 ноября 1978 года, среда
Семинар, день второй
— На зарядку, на зарядку, на зарядку, на зарядку становись! — задорная песенка звучала из репродуктора.
Но мы уже стояли. В танцзале — по случаю прохладной погоды.
Да, пионерский лагерь. Теперь и с трупом. То есть трупа уже не было, его увезли. Нас ещё вечером наскоро опросили, и на том разрешили жить прежней жизнью. Почему нет? Тело пробыло в воде несколько дней, скорее, с учетом температуры, несколько недель, а мы прибыли только-только.
Но настроения, понятно, никакого, и вчера вечер танцев отменили. Вместо этого — просмотр телевизора, парад и праздничная демонстрация трудящихся в записи.
Смотреть в тепле, сидя, куда комфортнее, чем стоя на морозце. И видно лучше: то один план, то другой, с разных точек, видны лица, видны улыбки, видны глаза.
И — помогло. Возникло чувство, что уж с нами-то ничего подобного случиться не может. У нас танки, у нас ракеты, у нас гаубицы, а, главное — у нас люди, люди, люди. Наши, советские, правильные. Они всегда помогут, защитят, спасут.
И потихоньку ужасная находка стала бледнеть, таять, исчезать.
К тому же погибшую мы не знали. Кто она, как погибла? Может, пошла купаться, да и утонула? Печально, да, но люди тонут. Милиция разберётся! Там знают, что делают!
Но всё же вечер прошёл в миноре.
Не думаю, что ночью меня стали бы беспокоить, но девочки меры приняли. Простые. Попросили двухместный номер, им его предоставили. Сдвинули две кровати-полуторки, уже можно жить. И я перебрался к ним. От греха подальше. Смешно,
