пожали друг другу руки, и Жека легкой походкой потопал ко мне, пока я наблюдала, как Борис достает из внутреннего кармана клетчатой рубашки старенький кнопочный телефон и кому-то звонит.
— Это что сейчас было? — не поняла я.
— Это тебе «неуд», будущий генеральный. Практика тоже провалена, странно, что Потапов тебя вообще взял! Он с женщинами принципиально дел не имеет.
— Почему?
— Потому что притон хлопнул и жену любимую в нем же и задержал, — признался Гений.
— Ого!
— Вот тебе и ого! Он эту девчонку из проституции вытащил, институт ей оплатил, женился, детей планировал. А она за старое.
— Жалко его, — искренне посочувствовала я. — Объяснишь?
Я подбородком указала на Бориса.
Гений упал на лавочку рядом со мной, закинул руку на спинку и приобнял меня за плечо.
— Это будет считаться подвигом, — скрепя сердце надавила я.
— Пельмешка-а, — мечтательно протянул Евгений. — Интересно, да?
— Очень, — честно призналась я.
— На опрос соседей со мной поедешь? — хитро сверкая глазами, поинтересовался Жека.
— Поеду!
— И на свидание пойдешь, — утвердительно кивнул он.
— На свидание не пойду, — уперлась я. — Гений, ну расскажи, что это за мафия такая и как ты с ними связан?
— У каждого опера, пельмешка, если он работает не первый месяц, есть свои информаторы. В притонах, среди алкоголиков и вот таких вот воришек парковых.
— Представляю, какими методами вы заставляете их работать на вас.
— Мы просто закрываем глаза на мелкие нарушения, чтобы потом нам помогли раскрыть более крупные.
— Мелкие? Украсть последние деньги — это мелкое?
— Смотря с чем сравнивать. К примеру, это лучше, чем если бы тебя изнасиловали, верно? Или убили.
— Но это преступление!
— Да. Но поймать всех мы не можем. Можно вечность патрулировать парки и ловить за ручку каждого мелкого воришку. А потом штрафовать, выпускать и снова ловить. А можно договориться с его «старшим». Борис своих пацанов держит, те только воруют. И негласно смотрят за порядком, то есть никто другой в этом парке больше грабить не будет. Это самый безопасный парк в городе, Цветочек, тут ни одного убийства за последние три года не случилось. Ни одного изнасилования не зафиксировано. Наркотиками здесь тоже не торгуют, Боря не дает. Хотя место очень рыбное, универ же рядом. А воры… Ну, меньше надо по сторонам смотреть и сумки на виду держать.
— Получается, он вор, но хороший? Почему он выглядит как бомж и просит милостыню?
— Это его бизнес, — хмыкнул Жека.
— А налоги он платит? — ляпнула я и тут же смутилась.
— Цветочек, тебя с такими принципами из органов попрут раньше, чем ты «мяу» сказать успеешь, — снисходительно просветил меня Гений. — Не дели мир на черное и белое, в нем полно полутонов. И в итоге важно только то, чего больше приносит человек — добра или зла. Этот мир вообще не идеальный.
— Гений, да ты философ! — восхитилась я.
— Я вообще многогранная творческая личность!
— С задатками паркурщика, — снова не удержалась я.
— Не без этого! — согласился Жека.
И пока мы беседовали, я как-то упустила, что опер нагло и вероломно прижал меня к себе и опустил подбородок на мою макушку!
— Не дергайся, дай немного отдохнуть, — попросил он, — я ж не пристаю, просто хочу немного расслабиться. А с тобой хорошо и спокойно.
Не знаю, что конкретно меня остановило. То, каким тоном он это говорил, или то, что последний час посвятил моему спасению. А, может, я почувствовала, что впервые за все время с нашего знакомства Гений говорил правду. От души. Но я не отсела. Не отодвинулась. Только напряглась и попыталась разобраться в себе.
— Это ваше! — услышала я за спиной.
Развернулась и увидела паренька, который толкнул меня в очереди, когда Громов покупал кофе.
Тот стоял, переминаясь с ноги на ногу, и протягивал мне мой кошелек. Парнишка затравленно покосился на Гения, когда тот обернулся, и машинально сделал шаг назад.
Я забрала кошелек, открыла, проверила карточки, пересчитала наличные и отчиталась Громову:
— Все на месте!
Жека благосклонно кивнул, поднялся и очень легко и ловко перемахнул через лавочку, успев схватить пацана за шею. Тот заверещал:
— А нечего было в меня кроссовком!
В первый раз мне не показалось — парнишке действительно было лет шестнадцать. Угловатый, напуганный, но старался держать марку и не скатиться в панику.
— Ты так отомстить мне решил? — зарычал Гений. — Еще раз увижу — посажу. Еще раз девчонку вот эту ограбишь — ноги переломаю и скажу, что так и было! Вопросы?
— Нет вопросов, простите, — буркнул пацан.
— Иди! — Жека выдохнул и отпустил болезного.
Тот отпрыгнул на метр в сторону, и спустя несколько секунд его уже и след простыл.
— Он несовершеннолетний! Кто его родители?
— Он детдомовский, нет родителей, — отмахнулся Жека. — И, просто поверь, пельмешка, — ему лучше с Борисом, тот хоть не даст сторчаться, спиться или попасть в банду, которую мы точно задержим и посадим за какое-нибудь вооруженное нападение с тяжкими телесными.
— Не понимаю я этого, — покачала я головой.
— Какие твои годы? — улыбнулся Жека. — Поехали, я и так задержался.
Я кивнула, спрятала кошелек, обняла сумку и потопала вслед за опером.
Глава 25
Глава 25
Жека
Лиля с таким трепетом прижимала к груди сумку, что я снова позавидовал. Сумке. Дожил, то букету завидую, то дамской сумочке. А все потому, что у них доступ к телу есть, а я мог ее обнять только урывками, предварительно заговорив зубы. А обнять ее хотелось. Сонный, усталый мозг то и дело подсовывал постельные фантазии, где мы с Цветочком во всех позах высыпаемся.
Я зевнул, покосился на собранную Лилечку и хмыкнул. Будущий генеральный, млин… Азы бы для начала выучила и только потом в генеральные метила, справедливая моя и правильная.
К нам так два года назад следак пришел. Только институт закончил и, как пельмешка, требовал, чтоб все правильно. Упертый и непрошибаемый оказался, Макс зовут.
Первые пару недель мы ржали, вторые — пытались парню втолковать, что принципы его нам никуда не уперлись, опыта у нас поболее будет, и предложили просто тихо посидеть и понаблюдать, как умные люди
