магии.
— Чувствуешь их?
Вместо ответа раздались выстрелы и удары магическими заклинаниями.
— Минус три, — обернулся он и тут же потащил нас к выходу. — Быстрее к лошадям.
Следом за его словами начался окончательный разнос борделя Ла Джи на куски. Не было времени даже разбираться кто бьет по нам и чем. Мы просто бежали как в последний раз, пытаясь вырваться на свободу.
Когда мы оказались на конюшнях, я даже не могла поверить тому, что там практически не было магов.
— Садись, — приказал Морен.
Подойдя к своему коню снял с него его комплект боевой защиты и тут же закрепил ее на моем коне. Взял свою сумку и с силой швырнул в сторону здания.
— На счет три создавай иллюзию джаджарея, — приказал он, садясь за мной на коня. — Раз.
Он прижал меня ближе к себе за талию.
— Готовься к гонке. Я прикрываю нас и говорю дорогу, а с тебя сбежать ото всех. Справишься? Два…
Я лишь улыбнулась, слегка повернув к нему голову и вывела коня по центру хозяйственного двора.
— Мне кажется твое прозвище, Торнадо? — усмехнулась я, обращаясь к коню.
Как профессиональная наездница я тут же заняла позицию для быстрого старта. Чувствуя мой настрой, конь тут же приготовился показать все на что способен.
— Три!
За спиной тут же прогремел взрыв и оглушенная грохотом я еле сообразила создать иллюзию того как джаджарей вырывается из здания. Напуганный до смерти, конь тут же стартанул с места как ошпаренный.
Ворота перед нами снес кусок отлетевшей стены борделя. Следом за этим начался обвал стен и новая волна взрывов, которые я интуитивно поддерживала своей магией. Даже не задумываясь, что могло взорваться в борделе.
А мы мчались по пустынным улицам Ио, практически не встречая никого на своем пути. В душе я ожидала как нас сейчас будет встречать вся армия Аоса и Лаори, но к моему ужасу никого не было.
— Где они? — вырвалось у меня.
— Своих спасают от обвала, — отмахнулся Морен. — Я перебил в основные несущие конструкции, пока они на пару секунд отвлеклись на джаджарея.
— Куда теперь? — бросила я.
— В порт. Сверни направо через три квартала.
Я тут же пришпорила коня и мы по прямой двинулись еще быстрее. Однако стоило мне сосредоточиться на дороге, как я вдруг почувствовала, что нас быстро берут в кольцо. Резко свернув влево я ушла в другую сторону.
— Там тупик! — оглушил меня своим криком прямо в ухо Морен.
— Так убери его!
Правда стоило мне это сказать, как я вдруг поняла, что прямо за этими стенами нас уже ждут.
— Черт!
— Поздно уже!
Стены тупика начали крошиться и складываться в какое-то подобие платформы для разбега перед прыжком.
— Разгоняйся, — уверенно произнес Морен.
— Я бы не была так уверена…
— Разгоняйся! Не ты ли лучшая наездница Ярала?!
И правда… Что мне прыжок над головами двумя десятков магов, после сражения с летунами на Вихре в грозу?
Сжав зубы, я пришпорила коня.
Обратную дорогу уже перерезали, так что осталась дорога только вперед. Разгоняясь в узком переулке еще больше, я мысленно успокаивала коня, что у него все получится и вела к стремительно возникающей из всякого хлама площадки для прыжка.
— Давай, покажи им, кто тут лучший?
Морен прижал меня к себе еще ближе, окутывая еще двумя слоями магических щитов. А я в свою очередь старалась почувствовать каждого мага, каждую пулю, которая вот-вот в нас полетит и каждое заклинание.
Конструкция цветочника похожая на горную дорогу, поднимала нас метров на десять вверх. Уже разбегаясь на уровне третьего этажа, я вдруг осознала, что мы прыгаем в пустоту. И только какое-то безумие мне говорило, что нужно просто довериться Морену и прыгать.
Ветер резко ударил в лицо. Создавая знакомое ощущение полета, когда кажется сама неосязаемая стихия становится плотной и такой же твердой как земля. В воздух тут же взмыли летуны и я уже видела как все вокруг охватывает хаос схватки не на жизнь, а на смерть.
Десятки пуль летят в нас. Молнии. Заклинания.
И мы с легкой защитой застыли в полете над двумя десятками бойцов Аоса и Лаори. Обрушение борделя Ла Джи отвлекло большую часть из них, но все равно их слишком много.
Как вдруг я вижу сияющий прямо по курсу огромный белоснежный обелиск Асланы Талание и слышу до боли родной шепот.
— Чувствуешь? — шептала мне Аслана.
Слова словно эхом отдаются в голове заставляя почувствовать мир так остро как я не чувствовала даже во время битвы с летунами на Вихре. Тогда нужно было лиь уйти, а сейчас пришло время отразить удар.
Воздух словно светится тысячами огней, а мы с Мореном сплетенные едиными инстинктами как одно целое отводим магические заклинания. Сил ломать их не хватит, лишь слегка изменить траекторию. Взрываем застывшие в воздухе пули. И пробивая магическую защиту, заставляем вспыхнуть словно спичка, каждого летуна, который посмел подняться в воздух.
Конь плавно начинает падать вниз и подъем переплетенный магией до этого быстро стелется нам прямо под ноги. Ломаясь и разрушаясь от каждого заклинания, которое мы не успели отразить.
И вот мы долгожданно спрыгиваем на землю. Поднимая за собой каменные плиты центральной улицы, чтобы хоть на пару секунд задержать погоню.
Где-то в дали бордель Ла Джа рухнул окончательно и за нами уже мчалась вся освободившаяся свора охотников и аосцев. Окружая и зажимая в тиски, а я выжимала из коня все что только чем наградила его природа, чтобы опередить свою смерть.
Ритуальные татуировки горели огнем на теле, светясь золотым пламенем. И чем ближе мы были к обелиску тем больнее становилось. Казалось кожа трещит словно камень по швам, горит огнем и даже кровь стекающая по рукам пылает. Но было наплевать на боль пока я видела перед собой стремительно приближающийся обелиск Асланы Талание.
Я уже видела ряды мостиков, создающих вокруг обелиска круг, десятки ритуальных чаш и волнующееся море.
— Что ты делаешь?! — крикнул Морен.
— У нас только один выход, — твердо сказала я. — И мы через него или пройдем, или погибнем.
— Нам не выплыть!
— Поверь, это лучше встречи с охотниками.
На площади уже были десятки магов, но мне казалось, что я вижу какую-то черту. Мы пересекли ее, а потом еще одну и еще одну, стремительно приближаясь к обрыву, но ничего не происходило.
— Неужели можно…
И щелкнув пальцами я зажгла пламя в руках, фокусируясь на пламени в жертвенных чашах Талание.
Обелиск перед нами заполыхал, а следом за ним и те самые линии вокруг него, которые я
