побледнел и лишился чувств, словно хлипкая девица. Помощник едва успел подхватить его.
– Что с вами? – испуганно воскликнул он. Эри отступила.
По счастью, мужчина почти сразу очнулся.
– Ничего не понимаю, – он часто заморгал.
– Я провожу вас, – помощник взял его под руку и осторожно повел по проходу.
Эри почувствовала себя виноватой и поспешила освободить дорогу. И в этот момент случилось то, чего, как она уже боялась, не произойдет. Прямо под потолком возникла огненная воронка и втянула ее в себя. Через мгновение она уже была в комнате на кровати, под неусыпным надзором Тиары.
Приподняв голову, Эри осмотрелась. Ничего как будто не изменилось. За окном все так же темно. Что это было: сон, или она и правда куда-то перемещалась? Тиара не выглядела удивленной или встревоженной. Только внутри было нехорошо. Стоило Эри попытаться встать, как из середины тела к горлу прокатилась волна. Через мгновение ее давешний ужин оказался на полу.
– Извините, – растерялась она, обхватив руками живот.
– Ничего, это нормально, – Тиара погладила ее по голове. – Я уберу, а ты еще немного полежи.
– Но я…
– Лежи, – друид встала и направилась на кухню. Эри глубоко вдохнула и откинулась назад.
***
Тем временем Кирилл настоял, что проводит Оракула в башню.
– С вами точно все в порядке? – спросил он, когда они оказались на верхнем этаже.
– Да, не волнуйся, – владыка дал знак страже, и те оставили их с волшебником наедине.
– Это было видение? – Кирилл сдвинул брови.
– Не совсем, – Оракул описал круг по залу. – Я почувствовал, как будто меня что-то коснулось. Что-то невероятной силы, я успел понять немного, – он остановился возле окна. – И все же кое-что видел.
– Что именно? – Кирилл подошел ближе.
– Животное. Дай лист бумаги и перо.
Волшебник вскинул правую руку и, соединив кончики пальцев, легонько щелкнул. Из воздуха появились оба предмета.
Оракул взял перо, чудесным образом не требующее чернил, и, положив лист на широкий подоконник, принялся рисовать.
Кирилл внимательно смотрел, как двигается рука Оракула.
– Я не художник, – словно извиняясь, сообщил владыка. – Но выглядит как-то так.
– Поищу в книгах, что он может символизировать, – ответил Кирилл, поклонившись.
Ему показалось, что на испещренном морщинами лице Оракула в эту ночь появилась еще одна. Маленькая, но глубокая.
Глава двенадцатая – Слово колдуна
Проспав едва ли не до полудня, Эри неохотно встала. Голова была тяжелой, а тело казалось неповоротливым и чужим. Сама себе она напоминала ожившего снеговика с увесистым горшком на макушке.
Тиара что-то стряпала на кухне. Завидев Эри, она предложила травяной чай, и та с жадностью схватила кружку. Колдунья улыбнулась и, выждав, пока девушка напьется и придет в себя, попросила рассказать, что было ночью. Эри не стала ничего утаивать.
– Вы думаете, мне это не приснилось? – спросила она, ставя кружку на стол.
– Не знаю наверняка, – друид качнула головой, – но…
– Но я же все время была здесь, верно? Никуда не перемещалась.
– Твое тело было здесь, – уточнила Тиара, – а дух мог путешествовать.
– Такое возможно?
– У меня нет другого объяснения, – она развела руками.
В дверь настойчиво постучали и, не дожидаясь приглашения, на пороге показалась Айлин.
– Добрый день! – объявила она. – Эри не у тебя?
– У меня, – кивнула Тиара.
– Я не вовремя? – на всякий случай уточнила эльфийка.
– Нет, Эриал уже доедает. Вы можете идти.
– Отлично, – Айлин улыбнулась. – Пойдем на стрельбище.
Эри как-то сразу ощутила слабость в теле.
– Не ленись, – нахмурилась ее подруга.
– Ла-адно, иду.
***
– Каждый выстрел – это жизнь, – торжественно произнесла Айлин, наблюдая, как Эри натягивает тетиву.
– Чья жизнь? – не поняла она.
– Твоя.
Эри закатила бы глаза, но надо было целиться. Самым сложным для нее был момент cпуска, а вовсе не старательность и выверенность, к которым призывала подруга. Когда натянутая струна соскальзывала с кончиков пальцев, и все тело на мгновение пронзал страх, хотелось ухватиться за тетиву, сдержать, но уже было поздно, и умом она понимала, что нельзя. Только ладонь все равно судорожно сжималась, и от свиста Эри вздрагивала. Она чувствовала, что вся идеальная настройка и прицел сбивались вот в эту последнюю долю секунды, когда спуск был уже неизбежен, но еще оставалась иллюзия, что его можно остановить.
Она не знала, как объяснить это Айлин. Ей нравилась стрельба. Нравилось не только попадать в цель, но и чувствовать после тренировок боль в предплечьях. Тогда она ощущала себя сильной. Еще нравилось замирать и сосредотачиваться, сливаться с оружием в одно целое. Только пока не получалось побороть страх последнего мгновения. Помогало разве что отвлекаться.
Эри выпустила стрелу и расстроилась:
– Опять мимо.
Айлин уперла руки в бока и с еще большим занудством заговорила:
– Каждый выстрел должен быть идеален. Если ты попала вчера, это не значит, что надо расслабляться. Каждый раз – все сначала со всей отдачей.
Эри вздохнула.
– Я просто что-то делаю не так.
– Нет, все так, – возразила Айлин. – Причина не в руках и ногах, со стойкой все в порядке. Дело в голове. Ты думаешь о постороннем.
– Ты сама говорила, что не надо ждать выстрела, – напомнила Эри. – Тогда, мол, и страха спуска не будет.
– Я не имела в виду витать в облаках, – парировала эльфийка. – Не ждать – значит отпускать тетиву плавно, одним движением, без паузы.
– Тебе легко говорить.
– Смотри, – Айлин забрала у нее лук и, почти не целясь, выпустила стрелу в самый центр мишени.
Эри усмехнулась.
– И хочешь сказать, дело в голове? Ты с детства тренируешься.
– Ага, и научилась попадать, не целясь, – закончила за нее Айлин.
– Так это выглядит, – Эри развела руками.
Подруга вернула ей лук.
– Чем дольше ты целишься, тем сильнее ждешь выстрела и тем больше его боишься. Давай попробуем спонтанно.
Она взяла ее за локоть и развернула в сторону наваленных рядом со стрельбищем мешков. До них было от силы метра три.
– Стреляй как можно быстрее, – добавила Айлин.
Эри глянула на нее с сомнением.
– Чего тут стрелять, дистанции даже нет.
– Давай
