чувства, эмоции? Я не могу… Я не испытываю с Машей и сотой доли того, что у нас было с тобой.
— Значит, найди ещё кого-нибудь, третий вариант. Или сделай паузу, прислушайся к себе. Я не вернусь, Вадим. Ты должен знать, что… я уже несвободна. Я полюбила другого человека.
— Я не верю, ты лжёшь, — побледнел Вадим. — Ты не могла мне изменять.
— Я тебе и не изменяла, была верна, так же, как ты мне. Всё произошло совсем недавно. И это не назло тебе, Вадим. Надеюсь, ты меня всё-таки знаешь и не заподозришь в подобном.
Даша вовсе не была уверена в том, что их отношения с Марком можно охарактеризовать так однозначно и категорично, но сейчас она говорила о своих чувствах.
— Иииии что?.. — растерянно спросил Вадим. — У вас с ним серьёзно? Всё уже было?
— Да, — уверенно и твёрдо ответила Даша. — Прощай, Вадим. Я желаю тебе всего самого лучшего — и в продвижении по службе, и в личной жизни.
Даша кивнула и пошла к воротам.
— Я уверен, что ты ко мне ещё приползёшь! — Вадим всё же сорвался на крик. — Но я тебя не приму после того, как ты была с другим мужиком!
И он добавил пару эпитетов, очевидно, характеризующих Дашу. Даша даже не подозревала, что Вадим знает такие слова. Не обернувшись, молча захлопнула за собой ворота.
* * * * * * *
Часа через полтора, когда Людмила Евгеньевна и Даша всё ещё были в огороде, опять заглянул дед, который возводил птичник в просторном дворе.
— Даша, тут к тебе приехали, — ещё загадочнее, чем в прошлый раз сообщил он.
— Деда, я же просила Вадиму больше вообще не открывать ворота! — выпрямилась Даша, но так и застыла с открытым ртом, потому что в огород вошёл Марк и громко поздоровался.
Он был в свободной майке, в джинсах и в кроссовках. Взвизгнув, Даша быстро стянула перчатки и бросилась на шею Марку.
— Прости, я чумазая вся, — виновато пробормотала она и попыталась отстраниться, но Марк не отпустил.
— Привет, — прошептал он. — Соскучился до безумия и приехал без приглашения.
Михаил Леонтьевич и Людмила Евгеньевна понимающе переглянулись.
— Пойду самовар поставлю. И ты, Даша, заканчивай тут, на сегодня достаточно. Удели внимание гостю, — улыбнулась Людмила Евгеньевна, и они с мужем буквально испарились, прикрыв за собой деревянные ворота, ведущие в огород.
— Как ты меня нашёл? — выдохнула Даша, когда они смогли наконец прекратить целоваться. — Ты ведь даже адрес не спросил.
— Кто ищет, тот найдёт, вроде, как-то так говорят, — Марк гладил спину и плечи Даши.
— Я быстро сбегаю, переоденусь, Марк? Ты пока с моими бабушкой и дедом пообщайся. Или в дом пойдём? Там посидишь?
— Нет, пообщаюсь, — улыбнулся Марк и послушно пошёл за Дашей, которая потянула его за руку. — Только ты не задерживайся.
Даша быстро представила всех друг другу, скрылась в доме и сразу метнулась в душевую. Когда через десять минут она снова вышла во двор, дед и Марк живо обсуждали строительство птичника, энергично жестикулируя и не замечая никого и ничего вокруг.
Даша даже приостановилась от удивления: она ни разу не видела, чтобы её дед так живо и открыто общался с малознакомым человеком. Тем более, он никогда не разговаривал так с Вадимом.
Решив не мешать мужчинам и не вклиниваться в их разговор, она начала помогать бабушке делать салат и накрывать на стол на террасе.
— Симпатичный парень, — нейтрально заметила Людмила Евгеньевна, насмешливо глянув на внучку. — Мы и не знали, что у тебя такие глобальные перемены.
— Я и сама до конца не верила, бабуль, — тихо ответила Даша и почувствовала, как краснеет.
— А это ведь тот самый твой строгий и занудный шеф, я правильно понимаю? Тот, которого Миша называл "Штольц"? — Людмила Евгеньевна пыталась спрятать улыбку, но у неё ничего не получалось.
— Ага, он самый, — кивнула Даша, и они с бабушкой вдруг рассмеялись, как две девчонки.
После позднего обеда Марк предложил Даше погулять по городку. Во-первых, он никогда здесь не был, а во-вторых, ему нужно было найти отель, — оказалось, что Марк приехал на все выходные.
— Как на работе восприняли то, что ты сегодня так рано уехал? — удивилась безмерно обрадованная Даша.
— Ликовали, наверно, — пожал плечами Марк. — В любом случае, мне нужно было успеть до больших пробок.
— А зачем искать гостиницу? — удивился Михаил Леонтьевич. — Если вы сами не против, Марк, можете остановиться у нас на выходные. Здесь постоянно гостят дети и внуки, и гостевых комнат достаточно. Маленькие комнатки, конечно, не хоромы, но… Правда, Людочка?
— Конечно, — согласилась с мужем Людмила Евгеньевна. — А пока вы гуляете, я пирогов напеку к ужину. Хорошо, что зелёный лук не срезала, не заморозила, будто знала.
Даша нерешительно посмотрела на Марка, но тут же вздохнула с облегчением, — ещё до того, как он ответил, поняла, что он согласен. После чая Марк загнал машину во двор, достал сумку с вещами и расположился в одной из комнат. Выбрал летнюю, в пристрое, как раз с видом на будущий птичник.
— Я что-то слышал про Вадима? — спросил он сразу, как только они с Дашей вышли за ворота. — Неужели приезжал? Когда только успел? И меня опередил. Жаль, что я не успел застать его.
— И зачем? — воскликнула Даша. — Чтобы вы сжимали челюсти и смотрели друг на друга исподлобья, как два кота? Я всё объяснила Вадиму сама.
— Всё?
— Да. Сказала, что люблю другого человека.
— Любишь? Правда? — Марк остановился и взволнованно заглянул в лицо Даши.
— А я разве не говорила тебе? — смутилась она.
Мимо промчались два подростка на самокатах и с любопытством посмотрели на Дашу и Марка.
— Мы об этом в более приватной обстановке поговорим, — Марк вздохнул и неохотно отпустил Дашу, но тут же взял её ладонь в свою.
Они до вечера гуляли по городу, и вернулись только тогда, когда Людмила Евгеньевна позвонила внучке и сообщила, что пирожки готовы. Потом до ночи сидели вчетвером на террасе, разговаривая и слушая пение сверчков.
Перед сном Даша проводила для Марка небольшую экскурсию по дому, показывая, где что находится, и в какой-то момент они оказались в гостиной. Даше казалось, что Марк уже почти засыпает и держится из последних сил, — это и неудивительно, он ведь с утра работал, а потом ещё ехал в Подмосковье.
Однако гость вдруг замер у стены с портретами и указал на одну из фотографий:
— А что это за фотография? Кто на ней?
Большое портретное чёрно-белое фото было датировано тысяча девятьсот восемьдесят пятым годом — в нижнем
