клятвами перед лицом первых богов. А потом он расплетет твою косу.
Царсина выпрямилась и с вызовом посмотрела на мать. Жрица Эдна прикрыла глаза, показывая, что разговор окончен.
— Хорошо, мама. — Хочет расплести ее косу? Пусть расплетает. Ему понравится. — Я хочу золотое платье. Надеюсь, оно придется моему Жрецу по душе.
— Как пожелаешь, дитя. Я распоряжусь.
Глава пятая. Эрфиан
1967 год до нашей эры
Деревня янтарных Жрецов
Когда Эрфиан вышел из леса и взобрался на холм, откуда открывался вид на деревню янтарных Жрецов, солнце почти спряталось за горизонт. Он бросил на землю дорожную сумку, сел на траву и вздохнул. Последние несколько ночей он шел без остановок, потому что любопытство, разбуженное словами Табала, стало нестерпимым. Свадьба Айши? Вряд ли, скорее всего, она уже обзавелась мужем. Оден передаст обруч Жреца Нориэлю? Но он еще не обзавелся Жрицей. Или успел обзавестись?.. Если так, кто это? Царсина? Эта мысль рассмешила Эрфиана. Жрица относилась к младшему брату с жалостью — такие же чувства она испытывала бы к единорогу, если бы беднягу угораздило появиться на свет с тремя ногам или единственным глазом.
Деревня разрослась. Эрфиан видел воинов-охранников — их было вдвое больше обычного, и они, суетясь, разводили костер. С противоположной стороны, из другой части леса, возвращались женщины с корзинами ягод, за ними следовали охотники. Содержимого корзин и мешков с дичью с лихвой хватило бы для того, чтобы накормить всю округу. Намечался праздник. Самым шумным торжеством на памяти Эрфиана был пир в честь рождения одной из дочерей Эдны и Одена — деревня гуляла несколько дней, а потом эльфы-виноделы сокрушались по поводу того, что их запасы выпили подчистую.
— Эй ты! Чего здесь забыл?!
Эрфиан обернулся и увидел девочку, стоявшую шагах в семи от него. Лук, который она держала в руках, был детским, а стрела — настоящей, и ее наконечник смотрел ему в лоб.
— Когда-то эльфы из этой деревни были гостеприимнее.
Девочка отдула со лба прядь темных волос. Она не двигалась и не опускала лук, а лазурные глаза внимательно следили за Эрфианом.
— Кто ты такой? — спросила она с вызовом.
— Темный эльф, как и ты.
— Как тебя зовут?
— Безликий.
Девочка натянула тетиву чуть сильнее.
— Это не имя, — сказала она. — Так называют убийц, которые берут за свою работу кучу денег, а потом улепетывают без оглядки.
— Опусти лук — и мы поговорим.
— А если ты пришел кого-то убить?
Наконечник стрелы опустился чуть ниже — теперь он смотрел Эрфиану в грудь.
— Говорят, Безликие бессмертны, и в них можно пустить хоть тысячу стрел — а им все нипочем.
— Длинные языки много болтают.
— Если ты и вправду Безликий, значит, моя стрела тебя не ранит.
Девочка отпустила тетиву.
— Ну? — спросил Эрфиан, показывая ей пойманную стрелу. — Довольна?
Ее глаза расширились, и она изумленно ахнула, опуская лук.
— Ты обманываешь, это магия!
— Что же, значит, я мертв.
Эрфиан снял с плеча свой колчан и отправил туда стрелу.
— Расскажи-ка мне, кто ты. Назови хотя бы твое имя.
— Меня зовут Таир, — представилась девочка и добавила не без гордости: — Я — дочь Царсины Воительницы.
— И неизвестного воина, так как янтарных глаз у тебя нет. Я твой брат, Таир. Меня зовут Эрфиан.
Таир села рядом с ним.
— Верни стрелу, — потребовала она.
— Верну. Когда-нибудь. Сколько тебе лет, дитя?
Девочка насмешливо фыркнула.
— Я не дитя, — отрубила она. — Какая разница, сколько мне лет? Когда я встречу пятнадцатую весну, то стану воином. Я уже получила согласие Жрицы Царсины.
— Сколько весен тебе придется подождать? Пять или шесть?
Таир покраснела. Эрфиан поднялся и взял сумку.
— Проводи меня до деревни. Скоро стемнеет, а такая воительница, как ты, сможет защитить любого.
— Ты надо мной смеешься! — возмутилась девочка.
— А еще великие воительницы не нападают на безоружных. И уж тем более не целятся кому-то в спину.
Таир пристыженно кивнула, и они побрели по склону холма.
— Ты хорошо стреляешь из лука? — полюбопытствовала она. — Кто тебя учил?
— Мой приемный отец, первый воин Хаддат. Ты, конечно же, знаешь его.
— Еще бы нет! Он — один из приближенных Жрицы Царсины. Любой эльф почтет за честь оказаться в одном из его отрядов. Правда, теперь он отправляется в походы редко, потому что обучает воинов.
— А сейчас он в деревне?
— А то как же! Завтра праздник. Придет даже его величество король светлых эльфов вместе с женами.
Эрфиан бросил на Таир короткий взгляд.
— Какой праздник?
— Нориэль и Царсина произнесут клятву перед лицом первых богов. Как ты думаешь, отец позволит мне попробовать янтарное вино? Маленький глоточек?
— Наверное, — ответил Эрфиан, думая о своем.
— Жрица Царсина делает это не по доброй воле, а потому, что на этом настоял Жрец Оден. Но меня никто и никогда не заставит! Зачем мне муж, если я буду воином?..
* * *
Несмотря на поздний час, в деревне было шумно — слуги заканчивали приготовления к церемонии. Часть гостей уже прибыла, и их водили между шатров, проверяя, где они могут остановиться. Среди знакомых и незнакомых лиц сложно было кого-то разглядеть, но Джагад узнал Эрфиана и окликнул его. Старый эльф подошел к спутникам, окруженный внуками — стайкой из семи малышей, не так давно научившихся ходить.
— Нашел ответ на самый главный вопрос? — осведомился Джагад, подмигнув.
— Боюсь, что нет, — признался Эрфиан.
— Это хорошо. Смысл поиска не в последнем шаге, а в том, чтобы наслаждаться дорогой. Приходи к костру — молодые эльфы послушают рассказы о твоих приключениях.
— Вижу, внуков у тебя прибавилось.
Джагад потрепал одного из мальчиков по волосам. Остальные дети с любопытством разглядывали Эрфиана.
— Да. Мои младшие дочери, слава богам, нашли себе мужей. Кто бы мог подумать? Воинов. И плачут, жалуясь на то, что видятся с мужьями раз в две луны.
Айша увидела Эрфиана первой. Она беседовала с высоким коротко стриженным эльфом, державшим в руках кувшин из белой глины.
