Рома загоготал в голос.
– Муж и жена – одна сатана, – перевала Анечка.
Рома не мог успокоиться. Он смеялся до слёз, даже скорость был вынужден снизить.
Однозначно он не ней женится, это просто сокровище, а не женщина.
– А лох – это рыба. Поморы так называли лососёвую рыбу, отметавшую икру, неповоротливую и глухую.
– Всё, – заливался Рома, – Анюта, я пас. Прекрати!!!
Анечка улыбалась ему. Была довольна и смотрела влюблённо.
Рома протянул к ней руку. За шейку выловил и подтащил к себе. Поцеловал мимолётом, не отрываюсь от вождения.
– Выходи за меня замуж.
– Обязательно, – усмехнулась Анечка, поправляя платье. – Разобрался со своими любовницами?
– Нет у меня любовницы, кроме тебя.
– А та о которой говорил. Порвал с ней?
– Да, – скорее это было решением, чем правдивым ответом. – Сейчас с фирмой разберусь. У меня чутка неприятности. С понедельника буду искать хорошего пластического хирурга. Уберём твои шрамы, а то пристёгнутым ремнём к спинке кровати трахаться неудобно.
Они рассмеялись. Даже не заметили за разговорами, как вернулись в город.
А прощались у её подъезда, как в юности. Просто стояли и молчали некоторое время. У Ромы беспрерывно бренчал телефон, но он смотрел свысока на опущенные белые ресницы и не мог насладиться ими.
– Я на ужин приеду. Можно в ресторане заказать, – прошептал он, проводя рукой по её нежнейшей белой коже на лице.
– Приготовим сами, – сладко прошептала она и чмокнула его в губы Анечка. – Беги, любимый.
Он с ней пальцы не мог разомкнуть. Отходил назад, а смотрел в голубые добрые глаза.
– Я очень люблю тебя, – говорила Аня, сама шла к двери с кодовым замком. – И если у тебя неприятности, я помогу…
Глава 8Рома смотрел документы и не верил в то, что происходило у него под носом. Просто слить клиентскую базу с такими последствиями, невозможно. Со счетов списывались деньги на оплаты, а поступлений не было. Он ждал доклад из магазинов. Куда они отправляют прибыль. Понятно, что на другие счета, но по какой причине?
В бухгалтерских отчётах всё было чисто. Учредительные документы в порядке.
Журавлёв суетился. От него ушла жена. Очень быстро смылась, как только дружки Миши Жмурика пришли навестить их квартиру.
По поводу Миши пришлось потратить час на следователей, которые наведались в офис. Ничего интересного он сказать не мог. Наотрез отказался общаться тета-тет. И то, что лысый скинхед, которому он прострелил плечо, сказал, что стрелял Шиша, доказать это было невозможно, потому что у Ромы стопроцентное алиби. По поводу трупа некого Платона, попросил спросить у того самого фашиста.
Официальный разговор обещали по повестке.
Шиша был безразличен к этому.
Он опять зарылся в бумагах, сидя в своём кабинете. Пил третью чашку кофе, забыл побриться и переодеться.
В кабинет заглянула Саша. У неё выходной, но они с Лёшей не бросили боса в трудную минуту.
– Роман Владимирович, к вам женщина.
Рома только кивнул, ничего не сказал.
Стук каблуков. Отвратная вонь лосьонов и духов. Рома не поднял глаза на Ингу, полез смотреть отчёты магазинов. Так и есть! Деньги уходили совершенно на посторонний счёт да ещё в такой банк, что проверять, есть ли лицензия. А не в офшоры ли?
– Что тебе? – рявкнул Рома.
– Я уезжаю, – отвратно протянула она. – Хочу последний секс попросить.
Член надрывно заныл острой болью, даже не думая рыпаться. Он после Виагры месяц точно стоять не будет.
– Нет, – отрезал Рома.
Нависла пауза, Инга села на диван. Рома откинул голову назад, и по вискам провёл руками. Она его бесила так, что он готов был взорваться. Так его даже клава не бесила, когда он от неё уходил, а та волоклась, как тряпка, цепляясь за его ногу.
В чёрном пальто, чёрных непроницаемых колготках, на каблуках. Шляпа прятала всё перемазанное лицо. А когда Инга подняла голову, то оказалось, она ещё и в очках солнцезащитных.
Сняла очки.
Рома кинул злой взгляд на неё.
Она сидела на диване, рядом с его курткой и сиротливо теребила рукав.
– Деньги нужны? – зло спросил он.
Она была ему отвратительна. Он пытался найти хоть каплю сочувствия к ней, вспомнить, что был первым. Но ничто не перекрывало её пустоту и бл*дскую покорность. Они настолько разные, что даже говорить ей что-то – просто время терять.
– Поцелуй на прощание, – стоном попросила Лань и сняла очки и шляпу. По замазанным тональным кремом щекам текли слёзы.
– Нет! Если деньги нужны, говори сейчас, потом будет поздно. – Он помолчал и добавил. – Все приличные девушки берут отступные.
– Ты подонок, Рома, – проскулила Лань – Мне ничего от тебя не нужно. Пусть та женщина тебя прогонит!
– Вряд ли, – хмыкнул Шиша и проводил её взглядом. Она шла гордо. Шляпа, пальто, каблуки делали её неотразимой. Приехала наверно на такси, потому что день за окном, а притащилась.
Вот так он поступил с девушкой. Ничего, пусть привыкает к суровой жизни.
Лань грохнула дверью.
Подонок.
– То же мне открытие, – усмехнулся Рома.
Буквально через пять минут позвонила Анечка.
– Ромик! – радостный голос любимой женщины создал контраст, и Шиша расслабился. – В аптеку привезли товар, а младшая не справилась, я тут сбегаю, помогу. Давай через два часа приезжай.
– Отлично, – устало ответил он.
– Я такие грибочки нашла! Объедение! Купи картохи и лука. Нажарим и с маринованными грибами!
– Уже хочу.
– Ром, всё в порядке?
– Через два часа, моё солнышко. Целую.
Отключил звонок, а сам расслабленно развалился на кресле.
Два часа пролетели незаметно.
Шиша заехал в маркет.
Озабоченный поднялся к Анечке на этаж. Она одна его радовала. Встретила счастливая, а он ей сразу букет белых роз сунул. Ну, любит его Белоснежка белый цвет. Ей понравилось. По глазам увидел, что рада безумно. От простого веника столько счастья!
Кинулась на шею и забрала пакет. Рома стянул куртку и кинул на полку в прихожей. Снял обувь и прошёл на кухню, где его женщина мыла картошку. На столе стояла большая банка с маринованными опятами. В небольшой хрустальной вазе уже стоял подаренный им букет роз.
Он обнял её сзади и, прощупав под шерстяным платьем толстые кофты, уложил подбородок на снежную макушку.
