– Что теперь делать? – спросила я, растерянно опустившись на стул.
– Бежать надо! – горячо заявила Лера. – Эм, ты прости, если что-то скажу не то, но от Крамольского твоего сплошные неприятности! Он тут, – она презрительно тыкнула в кипу газет, – выставляется таким героем! А я думаю, что если бы он не замутил всю эту борьбу с коллекторами и они не пронюхали, что у него денежки водятся, то и Лису бы никто не похитил! Не говоря уже о его ненормальной мамаше, которая хочет отобрать внучку! Ты подумай, воспитает она ее достойным человеком, кошелка старая! Себя бы для начала воспитала!
Несмотря на весь ужас ситуации, я невольно хмыкнула от комментария подруги. И, конечно, она была права – нужно было срочно скрыться от всего этого и в первую очередь – огородить Алису от того, что теперь польется на нас со всех сторон.
Не успела я что-либо ответить Лере, как раздался звонок на мой телефон с незнакомого номера. Включив громкую связь, я услышала:
– Эмма? Вас беспокоят с канала «ТНВ». Мы бы хотели пригласить вас на наше ток-шоу….
Не дослушав, я сбросила звонок и вскочила на ноги. Не было сомнений – это только начало.
– Вот, а я тебе говорила – спасаться надо! – тут же отреагировала Лера. – Еще полчаса – и у твоего дома соберется стая шакалов, несмотря на то, что еще нет и десяти утра! Мне кажется, я уже видела какого-то подозрительного типа с камерой, когда бежала к тебе.
– Лера, мне некуда ехать. И не на что. Я не знаю, что делать, просто не знаю!
– А я – знаю! – горячо заверила подруга. – Я уже все продумала. Ты же помнишь, мне от деда в наследство достался деревенский дом, в трехстах километрах отсюда. Не бог весть что, но перекантоваться какое-то время можно.
Внутри у меня забрезжила надежда на спасение, но оставалось еще слишком много нерешенных вопросов.
– А как я доберусь до деревни? Туда ходят автобусы?
– Некогда нам по автобусам бегать, тем более тебя могут узнать! Твои фото во всех газетах! – возмутилась подруга. – Я Генку попрошу вас отвезти.
– Твоего давнего поклонника? – приподняла я бровь. – Ты ведь, кажется, была не в восторге от его ухаживаний?
– Знаешь, Эм, я тут решила, что он не так уж и плох. Тем более, на твоем примере стало ясно – от красавчиков-миллионеров – одни сплошные неприятности!
Мы невесело рассмеялись, и я, сгорая от стыда, призналась:
– Лер, у меня почти нет денег. Я даже не смогу с твоим Геной за потраченный бензин расплатиться….
– Ерунда! Я расплачусь с ним парой поцелуев – ему хватит! – рассмеялась та и тут же снова посерьезнела. – Собираться надо. Я тебе тут продуктов прихватила. Немного, конечно, но на первое время хватит.
Только сейчас я заметила, что подруга притащила с собой еще и огромный пакет. Горло сжало, словно тисками. Вместо слов благодарности, которые не могли выразить и сотую долю того, что я испытывала, я крепко обняла Леру. Если бы не она – я бы просто пропала. И не раз.
Снова зазвонил мой телефон. На сей раз это был Крамольский. И этот звонок мгновенно подтолкнул меня к решительным действиям – я прекрасно понимала, что просьба не приезжать Влада никак не остановит. И пусть он был не виноват во всем этом, мне сейчас хотелось побыть от него подальше. От него и всего того, что за ним тянулось, как бесконечный хвост из неприятностей.
– Лис, собирайся, мы уезжаем, – сказала я дочери, проходя к ней в комнату.
– Папа за нами приедет? – спросила она.
Это была сложная и чертовски трудная тема. И сейчас было совсем не время ее развивать.
– Нет. Папа занят. А нам с тобой нужно на какое-то время уехать, чтобы… тебя у меня не отобрали. Понимаешь?
Дочь кивнула и я, не зная, чем еще ее утешить, добавила:
– Мы поедем в деревню, в дом к тете Лере. Папа навестит нас позже. Собирайся скорее, а то мы опаздываем.
Двадцать минут спустя, забрав документы и самые нужные вещи, мы с Лисой садились в машину к Гене. Что нас ждало дальше – я не знала. Зато твердо знала другое – я никому не позволю отобрать у меня дочь. Даже если ради этого придется скрываться от ее отца.
– Владик! Нам нужно поговорить!
Я возвел глаза к потолку, когда в домофоне раздался голос матери. До этого она пыталась дозвониться до меня, должно быть, с десяток раз, но брать трубку я не желал.
Теперь же пришлось открыть. Конечно, беседовать с мамой я не особо желал, но и прятаться от нее в собственном доме не планировал.
– Заходи, – буркнул я, и мгновением позже она нарисовалась на пороге моего жилища.
Быстро разулась, подошла ко мне и, заламывая руки, сказала:
– Это не я, Владик! Понимаешь? Не я!
Откровенно говоря, мне уже было плевать, она это, или нет. Я ума не мог приложить, где сейчас Эмма с Лисой и как их можно будет отыскать. И у меня не имелось даже предположений о том, кого подключить к поискам. Я метался по собственному жилищу, словно тигр, запертый в клетке, и чувствовал себя примерно так же. Впервые в жизни столкнулся с тем, что не мог решить никоим образом, привлекая все возможные средства, или же без них вовсе. Вообще никак.
– Понимаю, – кивнул, заложив руки в карманы джинсов. – Ты только за этим здесь?
Вышло довольно грубо, но разводить политесы я не собирался. Наверно, если бы мать проявила хоть каплю тепла по отношению к Алисе, я бы и вел себя иначе, но… Но она желала себе внучку, как желают дорогую собачку, выставленную в витрине зоомагазина, а этого я понять и принять не мог.
– Не только…
Она отошла к дивану и, присев на самый его краешек, сложила руки на коленях.
– Эмма и Алиса ведь исчезли, да?
В этот момент я понял, что что-то с визитом матери не так. Но давать понять, что подозреваю неладное, не стал.
– Они уехали, – как можно спокойнее сказал я, подходя к кофемашине. Безмятежно (насколько хватало выдержки, разумеется) сделал себе американо, потом повернулся к матери. – А что? – уточнил, почти не повысив тона.
– Это все Тоня! Это она забрала у Али запись… это она ее обнародовала! Она хотела сделать плохо Эмме.
Ага, ну в целом, я примерно понимал, что к чему, но теперь все окончательно встало на свои места.
– И сделала, – кивнул я. – И не только Эмме. Она сделала плохо своей внучке. Она сделала плохо мне.
– Я так и знала.
Мать прикрыла глаза, и если бы я уже не столкнулся с тем, что она выказывала на протяжении последнего времени, пожалуй, даже бы проникся этим покаянным видом.
– Мама, извини, но у меня нет времени на эти спектакли.
Я отставил пустую чашку и, поморщившись, покачал головой. Какая же чертовская усталость сейчас охватила меня целиком. Усталость, в которой красной нитью проходила потребность как можно скорее отыскать Эмму и Алису. Вернуть их… попробовать построить счастье, одно на троих. Где будет хорошо нам всем, где я смогу защитить их от любого зла.
