хотела произнести, после чего она поклонилась Цингали и неуверенными шагами двинулась к выходу.
Стас дождался, когда за нею закроется дверь, и повернулся к Цингали.
– Я понимаю, что все упирается в это идиотское наследство, только не могу понять, что это может быть? Какие тайны войны могут быть актуальны до сих пор? Дислокация войск, расположение штабов, что?… Или маршал знал радикальное средство противостояния? Но если бы он знал что-то такое, то почему не применил сразу?
– Да, Бельский, – сказал Цингали. – Вы всего лишь шкатулка с ценной информацией. Но мы не собираемся взламывать эту шкатулку, не пугайтесь. Мы дождемся, когда она раскроется сама.
Стас хмыкнул.
– Но если вы намерены меня съесть, то вряд ли сможете получить ожидаемый результат.
Цингали рассмеялся.
– Хорошо, что вы меня предупредили, – сказал он. – Ну, а если я захочу съесть вашу сестру, или племянницу?
Стас засопел.
– Это будет радикально, – сказал он. – Но вы ведь понимаете, что раскрытие моей шкатулки никак не связано с моей волей. Нет никакой необходимости давить на меня.
– Кто может сказать определенно, что тут подействует? – сказал Цингали. – Мне в голову приходят самые разные варианты воздействия на вас, Бельский, и большинство из них вам покажутся чрезвычайно жестокими. И меня надо убедить, что в их применении нет никакой необходимости.
– Не знаю, помогут ли вам мои гарантии, – пробормотал Стас.
Цингали опять посмеялся.
– Нет, вы мне нравитесь, Бельский. Война вас определено закалила, но при этом вы сохранили высокий уровень интеллекта. Правда, наши культурные коды слишком расходятся. Давайте пройдем еще одно испытание. Вашу сестру я оставлю в покое, так и быть. Но что мне делать с Ланго? Он так глубоко влез в культуру землян, что начинает почти ненавидеть свою собственную! Я считаю, что ему пришло время уйти, а вы?
Стас посмотрел на Ланго. Тот стоял, замерев как камень, но в выражении его крокодильей морды не было никакого страха. Он просто ждал своей участи.
– Разумеется, я против ликвидации, – сказал Стас. – Но вам, как я понимаю, нужны причины моего решения? Я готов их сформулировать.
– Ну, ну, – ухмыльнулся Цингали.
– Его погружение в земную культуру, – заговорил Стас. – Это смелый и отчаянный эксперимент, и его результат может серьезно сдвинуть тему нашего культурного контакта. Мне представляется, что господин Ланго является героем научного проникновения в тему, и достоин всяческого поощрения. Во всяком случае, мне бы очень хотелось продолжить наше общение, которое обогащает и его, и меня. И Агату, конечно.
Цингали выпростал из широкого рукава свою лапу и поскреб основание шеи. Точно также, как любой человек мог машинально почесать затылок. Стас вдруг почувствовал в его отношении некую умильную теплоту.
– Но может быть и иначе, – сказал Цингали. – Потеря такого контакта может вас потрясти, и вывести на нужное нервное напряжение.
Стас крякнул.
– Боюсь, наши отношения еще не на таком уровне, чтобы меня потрясти. Возможно позже ваши предположения смогут быть реализованы, но не сейчас.
Цингали откинулся на спинку кресла и раскрыл рот, демонстрируя расслабленность.
– Я удовлетворен, – сказал он. – Все были хороши, и Ланго, и ваша сестра, но более всех меня порадовали вы, Бельский. Вы такой наивный, что хочется играть с вами в куклы. Не могу понять, почему маршал Гремин выбрал вас?
– Случайно, – сказал Стас. – Никого рядом не оказалось.
Цингали покачал головой.
– Не думаю, – сказал он. – Эта игра далека от случайностей. Но, как вы правильно сказали, употреблять вас в пищу преждевременно. Вы останетесь жить в доме вашей сестры, чтобы нам было удобнее наблюдать за вами. Что касается Неделина и интриг этого жулика Лембы, то поступайте, как вам подсказывает ваша совесть. Только имейте в виду, Неделин остается в числе наших противников, и всякое сближение с ним будет рассматриваться нами соответственно. Думайте сами, стоит ли вам рисковать.
– Кто он такой? – опешил Стас. – Если он ваш противник, то почему он еще жив?
– Ланго вам все объяснит, – сказал Цингали. – Я итак потратил на вас слишком много времени, мне пора заниматься серьезными политическими проблемами. Ступайте!
Он чуть брезгливо дернул рукой, и Ланго немедленно стал кланяться ему, прижимая руки к груди. Стас тоже слегка поклонился, и пошел вслед за Ланго к двери. У самой двери он обернулся, но увидел только пустое кресло. Сам магистр уже успел куда-то деться.
25
Пока они шли по коридору, им навстречу попалось сразу несколько постов, где стояли угрюмые охранники, провожающие их жадными взглядами. Стас подумал, что они бы непременно остановили его, если бы рядом не ковылял рептилид, перед которым они были вынуждены вытягиваться в струнку.
Агата сидела в своем кабинете, попивая какой-то зеленый сок из пакета, и когда они вошли, она вскочила.
– Что там? – спросила она отрывисто. – Чем все кончилось?…
– Обошлось, – сказал Ланго. – Успокойтесь, Агата, вам ничего не грозит.
– А вам? – вырвалось у нее.
Тот сдавленно крякнул и ответил в том же тоне:
– Мне тоже. Наш друг провел беседу буквально пройдя по лезвию бритвы.
Он тоже сел, и Агата кинулась к холодильнику, чтобы налить какой-то сок и ему. Стас устроился в кресле.
– Боже мой, как он меня напугал! – бормотала Агата.
– Меня тоже, – сказал Ланго. – Это его функция, пугать сотрудников.
– Не понимаю, чего вы все так испугались? – сказал Стас.
Ланго покосился на него.
– Это же Цингали, – сказал он. – Когда он в прошлый раз проводил инспекцию, то в расход ушли сразу трое наших сотрудников. Вы думаете, он шутил?
Стас пожал плечами.
– Честно говоря, я с самого начала не принимал его всерьез. Он ведь не присутствовал там реально, верно? Это же была голограмма.
– Разумеется, – фыркнул Ланго. – Фенцеры никогда не выходят на прямой контакт с людьми. Но это ничего не значит. По первому его слову нас бы очень быстро упаковали в надлежащую упаковку.
Стас посмотрел на Агату.
– А что он там говорил про отсечение конечностей? Тебе в самом деле делали какую-то операцию?
Агата кашлянула.
– Я не могу об этом говорить, – сказала она.
Стас покачал головой.
– Интересно тут у вас, – сказал он. – А люди в городе считают, что вы тут купаетесь в роскоши.
– Мы купаемся в роскоши, – сказал Ланго.
Стас так и не понял, то ли он говорил серьезно, то ли иронизировал.
– Вы мне расскажете про этого Неделина? – спросил он.
Ланго посмотрел на него.
– Олег Неделин, – сказал он. – Да, это серьезный противник. Он начинал войну на вашей стороне, но потом оказался среди обращенных, работал добровольцем в наших санитарных частях. Прошел школу разведки, участвовал в диверсиях в Европе,
