– Не знаю, насколько данная информация будет для вас полезной, сэр, но президент клуба провёл свою приветственную речь где-то с полчаса назад.
– Спасибо, Артур. Но я не смог приехать сюда раньше по определённым причинам.
– Несомненно, сэр. Как и некоторые другие члены клуба.
Я тоже не стояла с открытым ртом всё это время, прислушиваясь к ставшей более громкой (наверное, какой-то классической) музыке и прочих звуков за ближайшими к нам стенами. Поспешно развязала шнуровку капюшона собственного балахона, позволив Кэвину помочь снять его с себя.
– Тебе не обязательно раздеваться прямо здесь. – Кэвин негромко «шепнул» мне на ухо до того, как я окончательно избавилась от не особой удобной части своего карнавального туалета.
– И как же тогда другие узнают, что я уже занята? – я чуть обернулась, высвобождая руки из широких прорезей рукавов, скользнув дразнящим взглядом по прорезям маски стоящего за моей спиной Мистера Икса.
И, конечно же, Кэвин не смог сдержаться от соблазна и не окинуть меня с головы до ног едва ли оценивающим взором. Точнее, мою фигурку в прямом до колен платье в стиле 20-х годов, с очень глубоким вырезом на спине и с длинной бахромой по всему подолу ажурной юбки. Мне даже показалось, что я почувствовала буквально кожей, его плотоядный взгляд, оставивший на мне восхитительную дорожку из колких мурашек.
– Я ведь не собираюсь тебя отпускать от себя всё это время…
– Не желаете ли снять отдельный кабинет, сэр? – как вовремя Артур напомнил нам о том, какими ещё привилегиями обладали особые посетители данного места.
– Да. Было бы неплохо.
– Что-нибудь ещё? Или закажите ужин, выпивку и… прочие виды услуг уже оттуда?
– Определимся с остальным уже на месте. Спасибо, Артур.
Я почему-то ожидала, что Кэвин всунет в руку привратника банкноту с минимальным трёхзначным номиналом, но тот лишь вежливо склонил голову, после чего отошёл в сторону, перед тем, как окончательно скрыться за ближайшими дверьми предполагаемой гардеробной. Мы тоже сделали несколько шагов к центральным дверям пока ещё неизвестного мне помещения, по обе стороны которых застыли в неподвижных позах и с чёрными масками на полностью скрытых лицах два безмолвных швейцара. И Кэвин чуть ли не сразу перехватил меня за руку, намереваясь удерживать меня подле себя весь наш дальнейший переход по скрытому лабиринту чуждого мне мира.
– Только, пожалуйста, не спрашивай меня в стотысячный первый раз, готова ли я туда войти! – я снова понизила голос, надеясь, что меня расслышит только тот, кому предназначались мои слова.
– Больше не собираюсь. Буду просто ждать, когда ты сама попросишься, чтобы я увёл тебя отсюда.
Я злорадно хохотнула, с нескрываемым интересом изучая двух брутальных охранников с военной выправкой и в чёрных френчах с воротниками-стойками, тоже напоминающих чем-то военные мундиры.
– Не дождёшься. Буду специально терпеть, даже если там действительно уже успели устроить полный Садом с Гоморрой.
Как только между нами и дверьми осталось где-то чуть больше двух ярдов, охранники, как по команде протянули руки в белых лайковых перчатках к дверным ручкам обоих створок и молча открыли перед нами вход в новый портал. Иначе его и не назовёшь. Пусть он и выглядел как длинный коридор, тускло освещённый жёлтыми лампами в канделябрах с двух сторон зашитых в деревянные панели стен, но назвать его земным или обычным для простого обывателя – не поворачивался язык.
– Звучит так, будто ты сюда для этого и приехала – увидеть что-то безумно аморальное и выходящее за рамки любого здравого восприятия.
Голос Кэвина тоже прозвучал с ощутимой иронией и усмешкой, причём как раз в тот момент, когда за нами закрылись двери. Я даже интуитивно обернулась, почувствовав, как по спине прошёлся то ли ментоловый холодок, то ли созданный движением дверных панелей лёгкий поток воздуха. Но, продолжая идти по коридору дальше, пробравший меня от макушки до пят будоражащий озноб так и не прошёл. Если не наоборот – ещё больше усилился, проникая под кожу и даже под черепную коробку шокирующими приливами беспричинного волнения. А может и причинного, и даже более чем.
Как-никак, но я находилась на запретной для таких, как я, везунчиков, территории и ощущала это как никогда – всеми дрожащими поджилками, ошалевшим сознанием и совершенно незащищённым от внешних атак телом. А пропускала я через все свои натянутые и будто оголённые нервы-провода абсолютно всё! И звучащую откуда-то спереди инструментальную музыку (увы, но в старой классике я разбиралась ещё хуже, чем в китайских иероглифах), и застывший в воздухе плотный эфир из смешанных ароматов, приглушённых голосов и прочей невидимой материи – теней, взглядов, всхлипов-стонов, густой концентрации чужих безумных желаний… Причём до такой степени, что от их переизбытка начинало слегка першить в горле, чуть кружиться голова и даже вести, как от выпитого на голодный желудок крепкого алкоголя. Из-за чего пришлось покрепче схватиться за ладонь Кэвина. Особенно тогда, когда мы приблизились к одной из открытых дверей коридора, коих оказалось здесь с обеих сторон не так уж и мало.
Я не успела ничего ответить из того, что собиралась, поскольку скосила взгляд в раскрытый настежь проём и… потеряла дар речи на несколько затянувшихся в целую вечность мгновений.
Я, наверное, действительно как-то бездумно погорячилась, не подумав с самого начала о последствиях. Нельзя, делать то, что сделала я, подобно наивной девочке Алисе, погнавшейся за белым Кроликом и в мгновение ока угодившей в кроличью нору. Так и я, буквально шагнула из привычной мне реальности в мир, о существовании которого догадывалась, но не имела никакого понятия, что же находится за этой чертой. Шагнула и обомлела, будто и вправду переступила грань, отделявшую два абсолютно противоположных измерения невидимой стеной или дверью, которая тут же захлопнулась за моей спиной, выбросив из прошлой жизни одним бешеным рывком. И всё, что я успевала осознать в этот момент – это испытанный глубокий шок от чувства стремительного падения. Падения в ненасытную бездну, в которую я так неосторожно заглянула, а та в ответ – затянула меня или моё сознание в себя.
И едва ли всё это можно было списать на отголоски моего лёгкого опьянения. Алкоголь здесь уж точно был ни причём. Меня ударило в голову совершенно иным приходом: окружающим спёртым воздухом чужих страстей, острыми гранулами опия остервенелой похоти и ничем неприкрытого разврата. Даже звучавшая до этого музыка из другого помещения словно растворилась в громком женском стоне и в остальных звуках/движениях, исходивших из этой жутко прекрасной комнаты. Вроде бы и тёмной (из-за почти чёрной деревянной и мягкой мебели с багровым или кровавым отблеском), но хорошо освещённой бронзово-жёлтыми лампами, и в центре которой…
Это первое, что бросилось в глаза, врезавшись в мозг и ошалевшую память искажённой картинкой из какого-нибудь сюрреалистического кошмара в стиле Ганса Гигера*. Буквально распятое на каком-то футуристическом станке голое женское тело и выставленное по центру комнаты напротив дверей почти в вертикальном положении, но под небольшим наклоном. Руки растянуты в стороны чёрными ремнями, ноги широко разведены и, видимо для удобства, чуть согнуты в коленях, а голова с лицом полностью скрыты большой маской с несколькими змееподобными рогами. Я даже не успела заметить, действительно ли она была голой или же это была какая-то сценическая постановка для окружавшей её публики. В тот момент, когда мы проходили мимо, к этой стонущей «жертве» уже пристраивался не менее обнажённый партнёр и почти с такой же схожей маской на голове. Здоровый, раскачанный монстр, с мощной мускулистой спиной и впечатляющими ягодицами. Даже с беглого взгляда бросалась в глаза его блестящая от какого-то крема или краски полностью гладкая кожа. Он как раз хватался руками за свисавшие с верхнего края станка кожаные петли, накручивая их на свои запястья и кулаки, и… плавно раскачивая своеобразными движениями бёдрами и тазом между раздвинутых ног распятой девушки, вскоре сделал резкий рывок вперёд. Комнату тут же заполнил несдержанный женский вскрик, смешавшись с хриплым, самым настоящим звериным рычанием. От чего даже у меня встали дыбом по всему телу волоски, а по затылку и спине будто разрядом ледяного тока процарапало.
