Сергей Петрович перевернул наконечник на другую сторону, надеясь прочитать еще что-нибудь, что помогло бы ему разобраться в смысле этой фразы. Но на другой стороне наконечника никаких надписей не было. Вороненый слой нигде не был тронут, если не считать нескольких случайных царапин.
— Что же это может означать? — спросил сам себя шепотом молодой ученый, усиленно растирая правой рукой лоб и кусая губы. — Что за верховный магистр? У какого храма он спит? Неужели за этой бессмысленной надписью гонялся Симгай, если только похитителем наконечника был действительно он?..
Приступая к осмотру наконечника, Сергей Петрович готовился ко всяким неожиданностям. Но только не к такой! Непонятная надпись внесла еще большую путаницу. Теперь голова окончательно пошла кругом. Все смешалось в кучу: магистр, Симгай с его усами, Черный Принц, иностранный художник, Рыжий… Одним новый сюрприз сослужил пользу: стало ясно, что дело это значительно серьезней, чем казалось вначале.
По какому пути следовало теперь продолжать поиски? Не выпускать из виду Симгая — это первое! Он увольняется? Пусть. Так даже лучше. Со стороны удобнее будет наблюдать.
Сергей Петрович записал на листке бумаги прочитанную фразу, сунул листок в карман, взял наконечник и отнес его на место, в зал.
Если б только знать, что это за храм, возле которого спит «господин верховный магистр»! Спит, это скорее всего покоится, похоронен. Ученый стал перебирать в памяти все места захоронений в городе, все могилы исторических лиц. В одном здешнем лютеранском соборе, насчитывающем пять веков, похоронен его первый настоятель. Но могила находится внутри, этот факт ни для кого не является тайной. У какого из местных храмов имеются колонны по фасаду? А кто сказал по фасаду? Почему по фасаду, а не внутри?
В городе было много храмов. Как музейный работник, Сергей Петрович знал их все. Колонны были почти в каждом. Но вскрывать пол, ломать плиты никто не позволит. А вдруг все это — мистификация? Вдруг окажется, что надпись фиктивная, сочиненная каким-нибудь любителем подурачиться?
Но тут снова всплыла тревожащая мысль: в свое время копьем Черного Принца владел немец. И надпись насчет магистра, спящего возле храма, сделана по-немецки. Что это? Случайное совпадение или прямая связь? Проще всего думать, что эсэсовец и является автором этой надписи. Проще всего? Но это не значит — вернее всего! Тут есть несколько несообразностей, если не сказать больше.
Во-первых, если эту надпись делал современный немец-фашист, то по-своему он должен быть логичным до конца, не впутывать сюда никаких древних магистров. И наоборот, — если в тайну впутаны персонажи из рыцарских времен, естественнее всего было для полной конспирации — сделать надпись по-латыни.
Во-вторых, кому нужна эта надпись? Если самому ее автору, то он мог прекрасно обойтись без этого: не так трудно запомнить, в каком месте спит уважаемый магистр… Если же фраза о спящем магистре должна была служить руководством для кого-то, кто будет жить после эсэсовца, то это противоречило всему тому, что Сергей Петрович знал о гитлеровцах. Не в их правилах было оставлять что-либо «по наследству». Уходя, они все ломали, взрывали, превращали в пепел.
Правда, исключения могли быть допущены в двух случаях. Первый случай — если таинственный магистр действительно существует и является предком кичливого немца. Тогда потомку имело смысл заботиться о нем.
И второй — если это не магистр, а допустим… тайный склад оружия. А что? И в самом деле! Последняя версия наиболее вероятна.
Но тогда, — кто Симгай? Тогда эта личность становится зловещей, и все дело приобретает не только серьезный, но и опасный характер… Надо теперь еще внимательнее следить за каждым шагом ребят — как бы они не допустили оплошности. Любая оплошность может окончиться трагически, если спящий магистр является тайным складом оружия.
Сергей Петрович очень плохо спал в эту ночь. Ему приснился сухой, горбоносый магистр ордена крестоносцев, провожающий свою паству в поход. В толпе рыцарей, облаченных в белые балахоны, с длинными черными крестами на спине и на груди, стоял Сергей Петрович в обычном своем костюме, в очках и старой фетровой шляпе. Отыскав его взглядом, магистр ордена растолкал рыцарей, подошел к нему и каким-то противным, нутряным голосом прокаркал:
— Не трогай меня в моем храме!
Сергей Петрович проснулся и до утра ворочался, не в силах заснуть.
В первую половину дня он несколько раз ловил себя на том, что с нетерпением ждет прихода ребят. «Но зачем?» — тут же спрашивал он. Чем ребята могут быть полезными, когда он сам не в состоянии ни в чем разобраться!
Янка и Генка примчались сразу после уроков.
Симгай уже не работал. Вместо него на лестнице стоял высокий незнакомый старик. После того как Янка сказал, что у него тут служит мать, старик согласился пропустить Янку, но Генку, когда тот хотел прошмыгнуть, решительно задержал. Пришлось Янке бежать к Сергею Петровичу, звать его на выручку.
Когда, наконец, все трое оказались в кабинете заведующего отделом средневековья, Сергей Петрович плотно притворил дверь, медленными торжественными шагами подошел к мальчикам, вынул из кармана записку и протянул ее Генке.
— Прочти-ка вот это.
Генка быстро пробежал записку взглядом и ничего не понял.
— Что это такое? — спросил он.
— Попробуй догадаться. Прочти еще раз вслух.
— Господин… верховный магистр… спит в трех метрах на юго-запад… от правой колонны храма… — с перерывами прочитал Генка.
— Теперь понял?
— Нет, — смущенно ответил Генка.
— И я ничего не понял, — сказал Янка. — Вы уж не мучайте нас, Сергей Петрович, скажите, что это такое?
— Эти слова были выцарапаны на наконечнике копья Черного Принца, — торжественно произнес Сергей Петрович и отступил на шаг, явно любуясь произведенным эффектом.
Друзья были потрясены.
— Выцарапаны… на наконечнике? — воскликнул Генка.
— Да, причем по-немецки.
— Вот это да-а! — протянул изумленный Янка.
Генка в третий раз прочитал записку и в раздумье почесал затылок.
— Здорово!
Менее эрудированный Янка показал свою серость, наивно спросив:
— А кто такой верховный магистр?
— Глава рыцарей-духовников, — охотно ответил Генка.
— Ого! Значит, он умер?
— Конечно! Не может же он спать столько лет!
Слушая высказывания юных друзей, Сергей Петрович в первую минуту решил было поделиться с ними своим предположением, что спящий магистр в действительности является не магистром, а тайным складом оружия, оставленным немцами. Но, подумав немного, он отказался от этой мысли. Зачем вносить в умы ребят лишнюю сумятицу? Кроме того, не будучи подтвержденным, предположение насчет тайного склада оружия походило на безответственную болтовню, на выдумку, вроде тех, что сочиняют кумушки в очередях.
«Если мое предположение хоть чем-нибудь подтвердится, тогда скажу, — решил Сергей Петрович. — А пока послушаем, что думают по этому поводу сами юные историки».
