советский писательТолько когда по столице пошли слухи, и французский посол стал отрыто потешаться над сложившейся ситуацией, императрица Елизавета Петровна выслала Понятовского из России. После его отъезда Екатерина страшно тосковала и продолжала с ним переписываться.
После государственного переворота 28 июня 1762 года, когда Петра III свергли, и трон заняла Екатерина, Понятовский захотел вернуться, но его остановила императрица. Она сообщила, что приезжать в Россию опасно, Понятовского могли просто убить. Место рядом с Екатериной заняли братья Григорий и Алексей Орловы. Могла возникнуть и негативная реакция дворянства – поляк у трона русской императрицы мог стать слишком сильным раздражителем.
В это время в Польше усилилось противостояние «Фамилии» и придворной партии. Чарторыйские обвиняли в злоупотреблениях «саксонских» министров и чиновников. Придворная партия пригрозила магнатам арестом. В ответ Екатерина пообещала Варшаве «населить Сибирь» врагами России и «спустить запорожских казаков», которые хотят отомстить за оскорбления, понесенные от польского короля. Одновременно русская императрица попросила русского посла сдержать рьяность Чарторыйских. Просто армия не была готова к войне, финансы были в расстройстве.
Здоровье короля Августа III Саксонца продолжало ухудшаться.
И на самом деле не одну Варшаву волновал вопрос: кому быть королем после его смерти? Канцлер граф А. П. Бестужев-Рюмин настаивал на том, что лучше всего возвести на престол сына Августа III, но иначе определил специальный совет, созванный императрицей: он решил, что при будущих выборах надо действовать в пользу «природного поляка» Понятовского. А для обеспечения этого было решено сосредоточить 30-тысячную армию на границе с Речью Посполитой и держать наготове еще 50 000 солдат.
5 октября 1763 года Август III Саксонец скончался.
«Не смейтесь мне, что я со стула вскочила, как получила известие о смерти короля польского; король прусский из-за стола вскочил, как услышал», – написала тогда Екатерина главе русской внешней политики графу Н. И. Панину. А далее последовало такое высочайшее мнение: «граф Понятовский для России и ее интересов гораздо надежнейшим и полезнейшим был бы».
Фридрих II Великий написал Екатерине: «Если Ваше Императорское Величество подкрепите теперь свою партию в Польше, то никакое государство не будет иметь права этим оскорбиться». А если что-то пойдет не так, это даст России предлог отправить войско в Польшу. «Мне кажется, – писал Фридрих, – что если вы объявите саксонскому двору, что не можете согласиться на избрание курфюрста в короли польские, то Саксония не двинется и не запутает дела».
В ответ на это из Санкт-Петербурга в Берлин пришло письмо следующего содержания:
Получивши известие о смерти короля польского, мне было естественно обратиться к Вашему Величеству. Так как мы согласны насчет избрания Пяста [то есть поляка – Авт.], то следует нам теперь объясниться, и без дальнейших околичностей я предлагаю Вашему Величеству между Пястами такого, который более других будет обязан Вашему Величеству и мне за то, что мы для него сделаем. Если Ваше Величество согласны, то это стольник литовский, граф Станислав Понятовской Ваше Величество не удивляйтесь движениям войск на моих границах: они в связи с моими государственными правилами. Всякая смута мне противна, и я пламенно желаю, чтобы великое дело совершилось спокойно.
