Поначалу, Эрина не придала просьбе Играна, разрешить его помощнику организовать сад в крепости, особого значения. Но в последнее время, все чаще, сама приходила сюда вечерами, чтобы окунуться в сладковатый запах и разноцветные воспоминания из прошлого, связанные с такими же цветами.
— Добрый вечер, лея Эрина, — Аргун был здесь, впрочем, как и каждый вечер.
— Добрый вечер, Аргун. Спасибо, за вашу идею с садом. Только теперь, я понимаю, как мне этого не хватало, — Эрина присела на скамейку, поставленную здесь для нее, заботливым плотником Алинисом, под чутким присмотром садовника.
— Что вы, Лея Эрина! Это я должен благодарить вас, за то, что разрешили мне здесь хозяйничать, — Аргун отряхнул руки от земли и внимательно взглянул на хозяйку.
— Аргун, скажите, если бы у вас была возможность изменить что-то в своей прошлой жизни, вы бы ею воспользовались? — Эрина перевела задумчивый взгляд с цветущих роз, на садовника.
— Лея Эрина, если бы я изменил одно событие, то за ним не последовало бы другое. А ведь жизнь не может состоять только из плохого или хорошего. Ведь, если бы не было того нападения на деревню, то я так и остался бы одиноким, никому не нужным стариком и ни встретил бы ни вас, ни всех тех людей, которые стали мне семьей, — мужчина присел на скамью, рядом с женщиной.
-А как же Герман? Варнак? Двое других ваших спутников? Разве вы не общались с ними в деревне? — Эрина вопросительно взглянула на задумчивого мужчину.
— Там, каждый был за себя. У нас не было времени на общение и на поддержку друг друга. То, как люди живут здесь и как мы жили там… Это ни одно и тоже. И я благодарен Герману, что привел нас сюда, даже не подозревая о том, что нас ждет. Вам, что приняли нас и доверились. Я ни о чем не жалею, лея Эрина, — мужчина грустно улыбнулся и покинул задумчивую хозяйку.
Эрина догадывалась, что есть хозяева, которые выжимают из крестьян последнее, на примере их соседа, который живет рядом с поместьем отца…бывшим, теперь уже, родительским поместьем. Но она думала, что такие случаи единичны, сейчас же, она поняла, что такое происходит сплошь и рядом. Поместье, где жили Герман с сыном и поместье "Хрустальный ручей", откуда пришли желающие поживиться ульями, тому доказательство.
27
Столица Озерного Королевства, город Мирд.
Столичный особняк баронессы Рэи ит Ваена.
— Что значит, не дали? — высокая, худая женщина в годах, встала из-за тяжелого дубового стола, стоящего в кабинете погибшего супруга. Она, нависла над сидящем перед ней мужчиной в кресле. Тот весь сгорбился, под ее пронзительным взглядом.
— Лея Эрина, по приезду в поместье, сразу вступила в права наследования… Без ее разрешения, даже вам… как ее свекрови, не дадут выписку о доходах с поместья "Крепость", — закончив предложение, мужчина не смел, поднять глаза на хозяйку особняка, и сжался еще сильнее.
— Я что, мало дала тебе денег? Ты не мог подкупить всех, кого необходимо?! — ее голос сорвался на визг, отчего мужчине хотелось зажать уши руками и броситься прочь из кабинета.
— Я пытался… — Освальд и сам не понимал, с каких это пор чинуши отказывались от взяток. Он сбил ноги, пытаясь отыскать того, кто сможет достать для него эту злосчастную бумагу. Но у него ничего не вышло. Все, как один знали о том, что поместье "Крепость" находится под особым наблюдением градоправителя. А тот в свою очередь, боялся столичного следователя, которому отправлял все новости, связанные с этим поместьем.
— Значит, не достаточно пытался! — лея Рэя, считала себя хорошей хозяйкой, но, к сожалению, в вопросах юридических, была не сильна. Она уже пожалела, что, не подумав, отдала поместье бывшей снохе. Нужно было самой вступить в наследство, а потом просто получать с него доход, а Эрина бы просто управляла им, живя подальше от свекрови.
— Мне нужен хороший юрист, который поможет забрать поместье, — она взглянула на мужчину и ее лицо исказила самодовольная гримаса.
— Лея Рэя, — мужчина аккуратно подбирал слова, страшась гнева женщины, — не думаю, что теперь можно что-то изменить… законным путем.
— А ты вообще не думаешь! Если бы думал, то три моих поместья, не пришли бы в упадок!!! — она злобно взглянула на управляющего, понимая, что он просто попал под горячую руку.
— Но, я… Я же советовал вам… Вы же сами… — Освальд оборвал свою речь, понимая, что все, что он сейчас скажет, может обернуться против него самого.
— Хватит! Советовал он! Если бы советовал, то я не оказалась бы сейчас в таком положении! — она понимала, что обвиняет ни в чем ни повинного человека, но ведь ей нужно было кого-то обвинить! Если бы Освальд был действительно виноват в сложившейся ситуации, то он не задержался бы на должности управляющего, как и трое других.
— Ты почему не остался в поместье?! Почему не втерся в доверие?! Тогда не пришлось бы искать возможность, заполучить выписки о доходах! Я же дала тебе четкие инструкции! Тебе и нужно-то было всего лишь заполучить расходные книги! — голос женщины снова перешел на визг.
— Она даже слушать меня не стала…
— А должна была! Она же ничего не смыслит в управлении хозяйством! А тут целое поместье! Что ты узнал?! Кто работает у нее управляющим? Не сама же она смогла поднять разрушенное поместье?! А я прекрасно знаю, что там было до ее приезда!
— Но я, же вам уже сказал, что она ничего мне не сказала. Просто выставила меня…
— Что значит, выставила?! Тебя? Человека, которого отправила к ней Я?!! Да как она посмела?!
— Лея Рэя, может все же стоит оставить это дело с леей Эриной и заняться делами ваших поместий? — он снова весь сжался, даже глаза зажмурил, в ожидании очередного визга.
— Вот ты этим и займешься! Но сначала найди мне юриста! — женщина дала понять, что более не задерживает Освальда. Тот выскочил из кабинета и только когда закрыл за собой дверь, облегченно выдохнул.
Баронесса мерила шагами кабинет. После ухода управляющего, ее не оставляли мысли о бывшей невестке. Как она посмела перечить ей? Раньше была покладистой и никогда, даже слова поперек не могла сказать! А уж после смерти мужа, сына Рэи, совсем не выходила из особняка. Но баронессу это вполне устраивало. Она никогда не любила невестку, и каждый раз ей об этом напоминала. Когда был жив Дамиен, Рэя, конечно, старалась не показывать сыну свое отношение к его жене. Но после его смерти, Эрина не давала ей поводов, для злости и гнева, сидя в своей комнате и оплакивая погибшего мужа.
