Можешь отворачиваться сколько хочешь и изображать пугливого ребенка. Хотя, возможно, ты не в настроении выслушивать мои речи. И, пожалуйста, не смотри на меня, как робкая ученица на строгого учителя!
Последнее замечание заставило Джуд одуматься.
— Не надо ничего больше говорить, Лука, — ответила она ему, покорно опустив плечи. — Ты, конечно, прав. Я слишком бурно на все реагирую.
Ее неожиданная капитуляция застала Луку врасплох. Помолчав, он осторожно сказал:
— Я тоже погорячился, во всяком случае с Марко.
Он не раз пытался увести у меня женщин.
— Вот поэтому ты так разозлился на него. — Она понимающе кивнула.
— Да и я тоже хорош, он играл, а я попустительствовал. Но, поверь, никогда еще мне не хотелось из-за этого надавать ему по физиономии, — говорил он.
Джуд округлила глаза:
— Ото!
— Думаю, моя реакция, когда я увидел его рядом с тобой… подвела меня.
— Он так перепугался!
Лука прикрыл глаза длинными ресницами и слегка улыбнулся.
— Дело в том, что одна лишь мысль о том, что кто-то может коснуться тебя, лишает меня разума. — Он откашлялся и продолжал:
— Ты — женщина с горячим характером. — Его агатовые глаза изучающе разглядывали ее лицо.
— Только с тобой, — невольно отозвалась очарованная его взглядом Джуд.
Он застыл на месте. Потом медленно, очень медленно его черты расслабились, и он спросил:
— Это правда, сага?
— Я все время пыталась тебе объяснить, что меня совершенно не привлекает Марко. Я не настолько глупа и понимаю, что в любви он ищет лишь удовольствий…
Под пристальным и испытующим взглядом его загадочных глаз ей было очень трудно говорить, слова никак не хотели складываться в связные фразы.
— Мне больше нравится, как ты сказала это в первый раз, — проговорил Лука, дотрагиваясь до нее.
Вздохнув, Джуд нырнула к нему в объятия, которые тут же жарко сомкнулись. Она чувствовала, как он целует ее волосы, шею, плечи. Наконец его губы нашли ее рот.
От поцелуя у нее отчаянно закружилась голова.
— Люби меня, — попросила она.
— Несмотря на свой плотный рабочий график, я отыщу время для этого, — ответил он с невозмутимым выражением лица.
— Ты смеешься надо мной? — возмутилась она, заглянув ему в глаза.
— Это уже стало главным развлечением в моей жизни, — уверенно подтвердил Лука, беря ее за руку.
Она непонимающе смотрела на него, и он добавил, сопровождая слова загадочной улыбкой:
— Идем в спальню, там все и выясним.
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Волнение Джуд относительно поведения детей в полете оказалось беспочвенным. Дети вели себя примерно. Они расшумелись лишь один раз, когда им пришлось остаться в зале ожидания: Джуд вдруг вспомнила, что, кажется, не выключила дома утюг, и частный самолет Луки был снова отведен в ангар.
— Нам надо быть на месте около трех, — обратился Лука к пилоту, когда все наконец расселись по местам.
— Теперь ты мне житья не дашь, все время станешь напоминать, что мы опаздываем по моей вине, — виновато заметила Джуд.
— Я пока ни разу и ни в чем тебя не упрекнул… Он с любопытством покосился в ее сторону.
Джуд нахмурилась:
— Но ты, конечно же, об этом думал, я уверена.
Утюг был выключен, но что было бы, если бы он был включен?
— Ты уже это говорила, — спокойно ответил он, поправляя выбившийся локон на ее щеке.
Джуд с отчаянием призналась себе, что даже этот случайный знак внимания с его стороны действует на нее катастрофически.
— Когда мы проживем с тобой лет двадцать, ты, может быть, и научишься читать мои мысли, — мягко произнес Лука. — Но сейчас ты, признаюсь, совсем не угадала, о чем я думал.
Увидев его взгляд, она решила, что лучше не спрашивать, о чем он думал тогда и думает в настоящий момент.
— Трусиха, — прошептал Лука ей на ухо, видя, как она, чтобы скрыть смущение, взяла журнал и притворилась, будто внимательно его читает.
Однако сам Лука, похоже, очень хорошо читал ее мысли. Листая журнал, Джуд наткнулась на фотографии со свадьбы какого-то важного лица, где присутствовало великое множество весьма именитых гостей, и ее сердце невольно дрогнуло от предчувствия.
Джуд быстро захлопнула журнал и отшвырнула его в сторону. Покосившись на Луку, она увидела, что он смотрит на нее, — Обычное скучное сборище знаменитостей в вечерних платьях и смокингах, — сказала она, чтобы заполнить паузу и как-то объяснить свой поступок. — И как только людям может все это нравиться. — Она осуждающе наморщила лоб. — Что это за жизнь, если без макияжа нельзя даже носа из дому высунуть, ведь в любой момент они рискуют попасть в объектив какого-нибудь папарацци в самом неприглядном виде.
Она выразительно пожала плечами, но тут же спохватилась, вспомнив, что рядом с ней сидит человек как раз такого круга. Ей стало неловко.
— Я не имела в виду тебя, — принялась оправдываться она.
— Хотя бы за это спасибо.
Она слегка покраснела.
— Было бы глупо с моей стороны защищать человека, которому плевать на общественное мнение.
— Нет, одно мнение для меня очень важно: мнение судьи, который может решить, что я как отец недостоин воспитывать Валентину. — Он печальным взглядом посмотрел на дочь, которая старательно поправляла пышный бант в прическе Софии.
Наблюдая за ним, Джуд почувствовала такую мощную волну любви, что чуть не задохнулась. Внутри у нее росла уверенность, что самое страшное, чего боялся Лука, никогда не произойдет. Она импульсивно взяла загорелую руку, которая покоилась на его колене, с чувством сжала ее и порывисто произнесла:
— Лука, мы никому не позволим отнять у нас Валентину.
Лука поднес ее маленькую ладошку к губам.
Джуд от смущения вырвала у него свою ладонь.
— Извини, — пробормотала она.
— Ты раньше не имела привычки извиняться, когда прикасалась ко мне.
— Это произошло под влиянием момента, — сказала Джуд, надеясь, что ее ответ подтвердит, что она не собирается переступать установленные им самим невидимые границы и смешивать то, что происходит между ними в спальне, с тем, что касается других сторон их жизни.
Но только как она сможет сохранять поверхностные отношения с человеком, которого безумно любит, который для нее — центр вселенной!
— Ты не испытываешь ко мне влечения? — спросил он, и сердце его заныло в тоскливом ожидании.
