Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
– То есть?
– В город приезжать, жить у нее. Но я ведь не такая!
Мирослава улыбнулась:
– Я думаю, что Зина знает, что вы не такая.
– Знает, конечно, – снова вздохнула Катя.
Когда Волгина уже уходила, девушка попросила:
– Если найдете Зину, скажите ей, чтобы мне написала или позвонила. Она знает мой домашний адрес и телефон.
– Если найду, то скажу обязательно, – твердо пообещала Мирослава.
– Спасибо вам! – горячо поблагодарила девушка.
– Пока что не за что, – ответила Мирослава и предложила: – Если хотите, то продиктуйте мне свой телефон, а я сообщу вам, нашла ли я Зину и передала ли ей вашу просьбу.
– Конечно! – обрадовалась Катя и продиктовала Волгиной номер своего сотового.
Отъезжая от Катиного магазина, Мирослава удивлялась про себя доверчивости провинциальных девушек. Ведь Катя даже не спросила ее, кто она и зачем ищет Зину.
Родительский дом Серафимы Усатовой действительно находился в частном секторе на одной улице с бывшим домом Болотовых.
Хотя домом назвать строение Усатовых, представшее перед глазами Мирославы, было сложно. За низким покосившимся забором стояла настоящая развалюха. Она даже не стояла, а точно присела на корточки от изнеможения, готовая в любой момент завалиться навзничь.
Калитка была распахнута настежь и жалобно скрипела под порывами забавляющегося с ней ветра.
– Хозяева! – крикнула Мирослава.
Никто не отозвался.
– Есть кто дома? – сделала она вторую попытку.
И снова не получила ответа.
Зато во дворе соседнего дома появилась пожилая женщина в шапке-ушанке, не иначе как с головы мужа, фуфайке и валенках.
Она внимательно посмотрела на Мирославу и спросила:
– Вы из пенсионного фонда?
– Нет, – ответила Мирослава, – я детектив.
– О! Это хорошо! – обрадовалась дама в фуфайке. – Давно уже пора полиции заняться этими пьяницами!
Мирослава не стала говорить, что она частный детектив.
А женщина тем временем продолжала:
– Я сколько уже говорила участковому: Степаныч, займись ты этими алкоголиками! А то они весь переулок когда-нибудь спалят. А он заладил, как долдон: прав не имею их трогать. Ну где это видано? Они ж не просыхают! Двор загадили, в хату войти страшно! А вы, кстати, зря стучите! Они оба пьяные вверх тормашками валяются! Их и пушками не добудишься! Так что идите вовнутрь!
– А Серафимы нет дома? – спросила Мирослава, чтобы хоть что-то выведать.
– Какой Серафимы? – удивилась соседка.
– Дочери их.
– Ах, вы про Симку, – развела руки в стороны женщина, – так она давно в городе и носа сюда не кажет!
– И никто ей не звонил, не говорил, что родители спиваются?
– А то она не знает, – хмыкнула дама, – они уже лет двадцать спиваются.
– Но все-таки позвонить надо.
– Ой, умоляю вас! Кому надо? Да и телефона своего Симка никому не оставила, побоялась, что кто-нибудь номер даст папаше с мамашей, а уж они-то ей точно станут названивать.
– Зачем?
– Как зачем? – удивилась женщина. – Чтобы денег выцыганить.
– Откуда же они возьмут деньги на звонки, если такие безденежные?
– С почты позвонят, там, чтобы отвязаться, разрешат им бесплатно позвонить.
– Понятно. – Мирослава воспользовалась советом соседки и вошла в сени без приглашения хозяев. Прогнившие доски заскрипели и затрещали под ее ногами. Она пошарила рукой по стене, нашла выключатель и нажала на него. Раздался щелчок, но свет не зажегся. Видно, лампочка давно перегорела и менять ее никто не собирался.
На ощупь она добралась до входной двери, отворила ее, переступила порог и оказалась на большой кухне, совмещенной с прихожей.
Прямо у порога валялась грязная уличная одежда, так как вешалка была сорвана.
Несколько перевернутых стульев. На столе груды грязной посуды, бутылок и остатков еды.
Запах стоял еще тот. Мирослава добралась до окна и приоткрыла его. В помещение хлынул холодный освежающий воздух.
Из кухни две двери вели в комнаты. Мирослава открыла первую из них. Там стояли неубранная постель, древняя швейная машинка, продавленное кресло, тумбочка и витал запах давно не стиранного белья.
Мирослава вышла из этой комнаты и открыла вторую дверь.
Вероятно, когда-то эта комната считалась гостиной. Здесь имелась стенка советских времен, давно не работающий телевизор, диван, стол, стулья.
И вещь, которая особенно потрясла Мирославу, – старый кованый сундук.
Только тут она вспомнила, что нигде не видела шифоньера или шкафа.
На сундуке спала женщина.
Она была не только одета, но и обута.
Ее булькающий храп свидетельствовал о том, что она жива.
Мирослава подошла к женщине и, превозмогая отвращение, попыталась ее разбудить.
Но даже сильная тряска, к которой перешла детектив после более щадящих методов, так и не привела к желаемому результату.
Женщина просто тряслась в ее руках, как большая тряпичная кукла.
Подумав, Мирослава вышла в сени, дверь в жилище она оставила открытой. Теперь сени освещались скудным светом, проникающим из кухни.
Волгина увидела шаткую деревянную скамью и на ней два ведра. Одно из них, к ее радости, оказалось доверху наполненным холодной водой. Она взяла его, вернулась в гостиную и вылила все без остатка на женщину.
Результат последовал незамедлительно, женщина, еще не совсем очнувшись от пьяного морока, подскочила на сундуке и издала горловые звуки, похожие на воронье карканье, а потом закричала:
– Караул! Тону! Помогите! Спасите!
– Не тонете вы, – сказала Мирослава и сунула ей в руки валявшуюся рядом с сундуком тряпку.
Однако женщина вместо того, чтобы вытереться ею, накинула ее на голову и попыталась завязать под подбородком, как платок. Но трясущиеся руки не слушались ее, и она все время промахивалась.
– Где Сима? – спросила Мирослава.
– Что? Где? Кто?
– Ваша дочь Серафима где?
– Симочка, кровиночка моя, – вдруг завыла женщина, – на кого ты нас оставила? Мы ли тебя не холили, не лелеяли? – Рыдая, она принялась раскачиваться из стороны в сторону.
Мирослава приподняла с пола пустое ведро.
Женщина перестала рыдать и испуганно уставилась на нее.
– Нет, не надо! – завопила она. – Не топите меня! Я все скажу!
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 59
