Майк сконцентрировался на ненависти. Затем он внезапно был ошеломлен странным ощущением искажения, словно кто-то взял его голову в одну руку, его ноги – в другую и смял его, как старую пожелтевшую бумагу. Комната поплыла. Он посмотрел на Лизу и увидел размытый рисунок, туманный образ. Выпадение. Они попали в Выпадение, но в один и тот же миг. Никогда с ними такого не было, чтобы попасть в Выпадение и осознавать это. Это всегда было как-то расплывчато и нереально, не как сейчас – определенно и ужасающе. Неожиданно комната пропала. Он попытался закричать, но крик застрял в горле, а язык не повиновался. Со всех сторон его окружала тьма, всеохватывающая и бесконечная. Великая ночь. Смерть? Он не успел еще обдумать эту возможность, как раздался крик, вонзившийся в темноту, как лезвие в руку. Лиза была здесь, с ним. Призрачная Лиза, подобная привидению.
– Майк...
Он посмотрел на свои руки, поднес их к лицу. Он мог сквозь них видеть. Он смотрел насквозь через свои руки и видел Лизу. И сквозь нее он видел почти материальное тело ночи. Ночь тянулась в неопределенность, предвещая зло.
– Майк, – снова сказала Лиза. Она парила в нескольких футах от него, выпрямившись, очень спокойно, но губы ее дрожали так, что было понятно: вот-вот с них вместо его имени сорвутся рыдания.
– Лиза...
– Где мы?
Он видел, что она находится на грани истерики, готовая сломаться и выпустить наружу все страхи и гнусные кошмары, похороненные где-то в глубинах ее ид. Он тоже был испуган, но страх его был почти терпимым. Почти. Майк знал, что будет лучше скрыть свой собственный страх и попытаться успокоить Лизу, нежели находиться здесь с обезумевшей от ужаса женщиной – где бы ни было это “здесь”. Он задвигал руками, словно пытаясь плыть, но не мог преодолеть расстояния, разделявшего их. Здесь не было трения тела о воду, которое могло бы сдвинуть его с места. Ночь была невещественной, она не была водой; и его тело тоже казалось нематериальным. Майк ничего не желал сильнее, чем оказаться подле нее и коснуться ее, но он понимал, что все усилия бесполезны. Он выругался про себя.., и неожиданно оказался рядом с Лизой. Он едва не вскрикнул снова, но сдержался и попытался осмыслить случившееся. Он желал быть возле нее – и он был здесь. Очевидно, перенесло его не ругательство, хотя оно и было произнесено в тот самый миг. Они не были заперты в Аду, где богохульства становились движущей силой. Если они и находились в каком-либо месте, упоминаемом религией, то это было скорее Чистилище. Но и в этом он весьма сомневался, поскольку они были здесь одни.
– Где мы? – вновь спросила она, на этот раз более настойчиво.
– Это Выпадение, – сказал он, обнимая ее. Он обнаружил, что, если судить по осязанию, она в высшей степени реальна.
– Но мы и раньше Выпадали. И никогда не было так, как сейчас!
– Мы попали в какое-то.., другое.., измерение. Нижний мир, более призрачный по отношению к реальному. Может быть, мы проходили через него в любом другом Выпадении, только не помнили этого.
Лиза дрожала уже меньше, но еще не успокоилась.
– Смотри, ведь сейчас одновременно работали два передатчика глобальных масштабов – установка Шоу и установка Революционеров. Излучаемая мощность возросла вдвое, слилась, увеличилась. Может быть, это Выпадение – первое Выпадение, доведенное до конца.
– Значит, мы застряли здесь?
– Не должны бы. Я пожелал, просто пожелал оказаться рядом с тобой и неожиданно оказался рядом. Что-то вроде телепортации, вроде как продолжение сна. Может быть, нам стоит только пожелать выйти из этой тьмы. Держись за меня. Желай вместе со мной. Пожелай вынырнуть из этой тьмы и очутиться в реальном мире. Пожелай этого очень сильно.
Она ухватилась за него.
Всюду была тьма.
Она скрывала все.
Они пожелали.
И тут же понеслись с ужасной скоростью. Они были пулями, несомыми ветром, дующим ниоткуда. И было множество красок.
Неоновые огни. Оранжевые, зеленые круги – пять тысяч концентрических зеленых кругов, пять миллионов... Они пытались кричать, пытались смеяться. На краткий миг они услышали вокруг себя голоса, жалобные голоса, которые причитали и говорили странные фразы, почти лишенные смысла. Но они миновали эту точку и пронеслись дальше.
"Элис Белло перевалилась через пурпурный бортик и скользнула в янтарный бассейн, где были и другие люди. Другие люди лежали словно грешные души в Аду. Присмотревшись, она нашла мужчину, которого уже встречала раньше.
Вокруг нее стенали и кричали.
– Почему они не остановились помочь нам? – спросила она у него.
– Это были Исполнители.
Она разозлилась. Он был благодушен. Вместо того чтобы искать ответ на вопрос, он сдался, позволил себе попасть в янтарный бассейн безумия.
– Что это может значить ? Они все-таки могут спастись. Они промчались мимо. Как они могли промчаться мимо такого? Почему они не попались, как мы ?
– Я уже сказал. Они были Исполнителями, не Эмпатисты вроде нас. Мы падаем в центр, становясь частью коллективного сознания, которое окружает нас. Но Исполнители из центра стремятся вовне. Они движутся к ободу. Их сознание распространяется, а не сжимается. Они используют это измерение как мост между различными точками их собственного мира. Они свободны. Это единственный возможный путь.
– Этого не может быть, – сказала она. – Мы не можем быть пойманы здесь навсегда.
– Я боюсь, что это именно так: мы здесь навеки.
– Но что мы можем сделать?
– Мы можем сойти с ума, как все остальные, – сказал он. И он начал выть на странно высокой ноте, и вой его сливался с голосами всех остальных, несущих тяжкий крест своего безумия.
И она вдруг поняла, что ей нравится этот хор. На самом деле очень нравится”.
Голоса умолкли. Майк и Лиза снова видели огни, потом опять тьму. Они летели все быстрее и быстрее. Казалось, они падают, но падают вверх и наружу, а не внутрь и вниз. И это ощущение не было неприятным. Затем внезапно темнота исчезла; оба они, выпав из купола ауры, рухнули на женщину в кресле, а потом на ковер, покрывающий пол гостиной. Майк вскочил на ноги, помог подняться Лизе.
Женщина, которую они свалили, вставала, елозя по полу коленями. Она была осанистой, полной и седовласой.
– Что за черт? – сказала она, поворачиваясь к креслу. – Что за черт, что за черт? – Внезапно она обратила внимание на Майка и Лизу, стоящих слева от кресла. Женщина открыла было рот, чтобы задать вопрос, потом словно задумалась, судорожно дернулась к креслу и упала на ковер в глубоком обмороке.
– Она умерла? – спросила Лиза.
– Я думаю, потеряла сознание.
Они обернулись и посмотрели на ауру.
– Что с нами произошло? – задала вопрос Лиза.
