вернусь домой…
— Я думал… папа твой муж!
— Муж. — согласилась я. — Но тогда я ещё не была замужем за ним. Я думала проживу в прошлом всю жизнь. Влюбилась в графа, ставшего моим мужем и у нас должен был родиться ребенок, когда твои тетки нашли меня. Я… мне пришлось выбрать их и вернуться в этот мир. Там я не могла остаться, раз могла вернуться.
— А ребенок? Что с ним?
— Ребенок это ты.
Ланс поднял вверх брови и резко отдёрнул руки, отступив назад.
— Что ты такое говоришь, мама?
— Я знаю, ты очень любишь Никиту и я не собираюсь отнимать тебя у него и разрушать ваши отношения.
— Мама! Он — мой папа!
— Не кричи! — взмолилась я. — Пожалуйста, не кричи! Он твой отец, он вырастил тебя! Я лишь хотела попросить тебя… познакомиться с твоим биологическим отцом. Я не заставляю тебя. Прошу просто о встрече с ним.
— Ты специально ушла к нему, да? — нахмурился. Сердится.
— Нет. Я должна была умереть. Меня спасла твоя бабушка Сиринадина и отправила к нему. Она запретила мне возвращаться сюда…и я не вернусь. Я пришла увидеться с тобой и…попросить тебя встретиться с Деком. Кроме того, мраморный дворец по праву принадлежит тебе и ты можешь жить там когда захочешь и управлять хозяйством. Ты — Ланселот, сын графа Кроун д’Сьюфен де Жессан де Туолин, одного из первых людей при короле Франции, Людовике XIV и самого страшного и не уловимого из всех существовавших тогда пиратов. Пожалуйста, не отталкивай меня…
— Мама! — воскликнул он и снова крепко обнял. — Ох, мама, ты говоришь что-то невероятное. Папа… ни за что не поверит в это…
— Никита ни в коем случае не должен знать об этом и вообще никто! — быстро заверила я. — Я открылась лишь тебе, Ланс, слышишь меня?
— Да, но…
— Обещай мне, что это всё останется лишь между нами и ни одна живая душа не узнает об этом.
— Обещаю.
— Ты готов сейчас встретиться с отцом? Я не тороплю и ты можешь отказаться…
— Сейчас?
— Да, сейчас.
— Хорошо. Будь по-твоему, мама.
Я взглянула в его смирившийся, но далеко не покорившийся, взгляд и крепко прижала к себе.
— Я не хочу заставлять тебя и не прошу называть Джека отцом. Я знаю, как ты любишь Никиту — он не меньше тебе отец, ведь он воспитал тебя. Но я просто хочу, чтобы ты встретился с ним. Ланс, он хороший человек и я бы хотела, чтобы вы общались.
— Значит, мне можно не считать его своим папой? — глаза мальчика засветились от радости.
Он был счастлив слышать это, и я отлично понимаю как тяжело ему смириться с тем, что он только что узнал. Но рано или поздно правда должна была вылезти на свет Божий и по-другому быть не могло. Конечно, я думала это сделать много позже, но обстоятельства изменились. Я ни к чему не принуждала сына, но я надеялась, что когда-нибудь Ланселот всё же назовёт Джека отцом и полюбит его как отца. Мой мальчик будет одинаково любим обоими мужчинами и будет счастлив, я очень надеюсь на это.
— Ланселот, ты прекрасно знаешь, что я желаю тебе только счастья…
За нашими спинами раздался щелчок дверной ручки и я машинально поднялась. Затем последовал осторожный стук и голос Кита за дверью:
— Сынок, зачем ты закрыл дверь?
— Я… я играю, папа! — немедленно отозвался мальчик.
— Открой мне, пожалуйста…
Я наклонилась и, прошептав на ухо ребёнку:
— Я жду тебя на заднем дворе, — исчезла.
Ланселот
Я открыл дверь и папа внимательно оглядел комнату.
— С кем ты разговаривал?
— Ни с кем.
— А мне показалось я слышал голоса…
— Это я сам с собой. — улыбнулся мальчик.
— Если б я не знал, что ты не имеешь никаких магических способностей, я решил бы, что ты заперся в комнате, чтобы придумывать заклинания.
— К сожалению, папа, единственными, кто может колдовать в этой комнате являются эльфы.
— Воистину странно, что тебе не передалось по наследству никаких способностей.
— Ты же сам говорил, что я красотою, умом и чудным голосом пошёл в маму, так в чём же дело?
— Ну да, пожалуй ты прав. — он рассмеялся и обнял меня.
— Пап, а можно я пойду по посёлку погуляю недолго?
— Ну, если не долго — беги. Скоро ужин готов будет.
Я никогда не врал отцу, но сейчас пришлось. Я не могу предать маму. Она жива!
Джек
Я смотрел на язычки огонь в камине и ждал. Язычки пламени ласкали обгоревшее дерево, трещавшее при каждом их прикосновении, и о чём-то тихонько шептали при лёгком дуновении ветерка.
Всё, что рассказала Каролина не укладывалось в голове, но на душе было удивительно легко, что теперь я знаю ее тайну. Смог бы я отпустить её тогда, если бы знал обо всём? Не знаю. И не смог бы уйти за ней в будущее. Мы из разных миров, но теперь мы снова вместе и наш мир теперь здесь. Она жива. Она снова со мной. Не важно, что было, важно, что есть сейчас.
Мысль о том, что эти долгие для нее годы ее любил другой мужчина неприятно царапала когтями по сердцу. Он любил ее. Он воспитывал нашего сына. Нянчился с ним и был рядом в трудную минуту. Он, а не я. И настал момент всё исправить. Послушает ли её сын? Захочет ли встретиться со мной?
— Джек… — голос жены заставил меня вздрогнуть и я обернулся.
Сын! Такой взрослый! И взгляд…изучающий, внимательный, настороженный… Взгляд не ребенка, а взрослого мужчины. Я смотрел на него и видел словно свое отражение. Каролина нахмурилась и я улыбнулся, понимая, что стою как болван, не в силах вымолвить ни слова.
Каролина обняла сына и склонилась к нему, заговорив с ним на другом языке. Он посмотрел на мать, затем снова на меня и произнес по-французски:
— Здравствуйте, месте граф. — уверенно и бесстрашно уставился мне в глаза.
— Здравствуй, Ланселот. Рад с тобой познакомиться.
Мальчишка прищурился, хотел было что-то сказать, но передумал. Что ж, мне тоже страшно. Пусть говорит то, что у него на душе.
— Говори. Я выслушаю и отвечу на любой вопрос.
— Джек…
— Каролина, дай ему сказать. Я чужой для него и никакие твои слова не изменят этого. Пусть скажет то, что думает.
Ланс мгновение нерешительно переминался с ноги на ногу, разглядывая что-то у меня за спиной, а затем снова посмотрел в глаза и выпалил:
— Вы правда любите мою маму?
— Да. Я люблю ее больше собственной жизни. И искал её с
