Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
«Что этот человек делает на службе у Шацкого?» – задал себе вопрос Федор. И ответа найти не смог. Проследив взглядом за его точными и четкими движениями, почему-то подумал, что если бы он захотел убрать Фрола, то вряд ли прибегнул бы к помощи яда.
Держался управляющий уверенно, но за внешним хладнокровием скрывалось нечто другое. Сидящий перед ним мужчина явно нервничал.
– В каких отношениях вы были с покойным Фролом? Знали ли вы его раньше? – начал Федор издалека.
– Фрол не в первый раз к боярину заходил. Обычно по два-три раза в год бывал, – резонно ответил управляющий.
– Нет, я хотел бы знать, встречали ли вы его до вашей службы у боярина? – задал подьячий следующий вопрос.
– Нет, не думаю, – покачал головой Толоконников. И по тому, как Никифор Щавеевич облегченно выдохнул, Федор понял, что попал пальцем в небо.
– Уверены?
– А чего мне сомневаться, – пожал плечами Толоконников, с иронией наблюдая за подьячим.
– Хорошо, допустим, тогда, значит, причину вашего спора с Капищевым надо искать в настоящем, – сбил спесь с собеседника Федор и не без удовольствия отметил, что тот снова занервничал.
– Какого такого спора? – прикинулся непонимающим Толоконников.
– Который я собственными глазами наблюдал и о котором вся дворня говорит.
– А, вы об этом, – как можно спокойней ответил управляющий имением, – хоть и говорят, что о покойных или хорошо или ничего, но, по правде сказать, Фролка на руку нечист был. Вот и приходилось мне к порядку его призывать.
– То есть несколько странные источники доходов Фрола можно объяснить воровством последнего? Тогда почему раньше за ним этого никто не замечал и боярин его как своего привечал?
Слово «доходы» он произнес как можно многозначительнее и на этот раз не ошибся. Управляющий вздохнул и вытер рукавом выступившие внезапно на лбу капельки пота.
– Жарко здесь, – пояснил он и сокрушенно добавил: – Надо бы топить поменьше, да боярыня мерзлявая. Столько дров переводим, еще лето можно сказать не кончилось, а уже топим.
– Вы поняли мой вопрос? – не дал ему уйти от ответа Федор.
– Фролка по малости воровал, да и какие это доходы, – презрительно махнул рукой Толоконников, – карман у Капищева всегда был дырявый. У такого пьянчужки и грош-то за душой редко водился.
– Не скажите, деньги у этого пьяницы и бабника, по вашему выражению, как раз завелись, коли он собирался купить дом с усадьбой в Олешинской слободе. И не самый последний дом…
– Дом!!! – По всему было видно, что Толоконников изумился на этот раз вполне искренне. Во всяком случае, сыграть вылезшие на лоб глаза и приоткрывшийся от удивления рот было трудно и бывалому актеру. Наконец сидящий перед Федором мужчина справился с собой и уверенно произнес: – Не бывать такому, чтобы у Фролки денег на усадьбу хватило! Кому, как не мне, знать… – начал было он и тут же испуганно прикрыл рот.
Федор вырвавшиеся нечаянно слова на заметку взял и ткнул Толоконникова носом в лежащий на столе свиток. Тот пробежал глазами купчую и развел руками, покачивая головой от удивления.
– Мне об этом ничего не ведомо, – наконец твердо и вполне искренне произнес он.
Толоконникова Федор отпустил достаточно быстро. Смысла держать его не было никакого. Федор мог только напугать его больше, чем надо. На сегодня, пожалуй, было достаточно.
От Шацких он возвращался в задумчивости. По дороге прокручивал утренние беседы в доме Шацких. Итак, первое, Анну из списка подозреваемых он мог вычеркнуть. Если та и спускалась в подклет и Палашкино ожерелье было куплено Фролу Егором Ромодановским в награду за молчание, то убивать бы она не стала. Да и тем более достать столь редкий яд молодым людям вряд ли было под силу. Гораздо проще было броситься в ноги родителям. Да и Шацкий, узнав об угрозе такого позора, сам бы поспешил выдать младшую дочку замуж.
Второе: у Фрола была неизвестная женщина, говорившая низким голосом. Хуже не придумаешь! Основная часть подозреваемых была мужчинами. Из женщин были только сестры Шацкие, Арина, Марфа Шацкая и Агафья. И низким голосом разговаривали только Анастасия и Агафья. Но Настин голос Анна вполне могла бы узнать, Агафьин тоже. Хотела ли она их прикрыть? Вряд ли. Тогда не было никакого смысла настаивать на том, что голос был женским и что она вроде бы его и знает и не знает. Анна ведь дурочкой не была.
Третье: следовало взять на заметку племянницу Шацких Арину и попробовать поговорить с прыткой девушкой по душам.
Когда Федор подумал про Арину, перед его глазами встало задорно задранное личико, и сердце екнуло. Он отогнал от себя эти мысли и вернулся к делу. И, наконец, четвертое: Фролу явно было известно нечто про Толоконникова, нечто неприятное. За это нечто Толоконников вынужден был платить, но… и в этом «но» была вся загвоздка… сумма или была не очень значительная, или еще не попала в руки Фрола. Удивление Толоконникова было искренним и неподдельным, в этом Федор был уверен.
В приказной избе он первым делом позвал к себе Фокина. У того глаза блестели от возбуждения. И новости дорогого стоили. Двое торговцев, Ванька Полба и Тимошка Туторев, видели английских купцов на постоялом дворе на Смоленской дороге с Фомой Снегиревым за день до смерти последнего. Фома был сильно пьян, плакал, кричал и обвинял Ричарда Лока в душегубстве.
– Ты уверен, что твои торговцы правду рассказывают?
– А зачем им врать-то? – резонно возразил Артемий. – Тимошку все в Димитровской слободе знают, торгует честно, не обвешивает и не обмеривает. Да и оба одно и то же говорят.
– Может, сговорились?
– Могли, конечно, да для того, чтобы обговорить кого-то, причина нужна или выгода, а на кой ляд Тимошке с Ванькой на иноземных купцов тень на плетень наводить?
Следом появился Хомяков. Этот тоже блестел как начищенный пятак. Он литовских купцов нашел и все разузнал. Действительно, во время предыдущей поездки к ним подошел молодец, по описаниям смахивающий на Ивана Хлопонина. Во всяком случае, внешнее сходство было явное: высокий, худой, курносый, с рыжими вихрами и конопушками. Кроме того, сборщик дани был грамотным и был хорошо осведомлен о торговых караванах.
Так вот почему обедневший боярский сын жил на широкую ногу! Федор вспомнил замаранную кровью одежду: дорогущий кафтан из заморского атласа, красные сафьяновые сапоги, шелковую рубашку, вышитую разноцветным бисером. Неужели Хлопонин был связан с татями? Тогда кто его мог убить? Недовольные купцы подстерегли? Или выручку не поделили?
Он похвалил Хомякова, тот, выкатив грудь, прошел мимо Артемия Фокина, мол, и мы не лыком шиты. Фокин сделал вид, что не заметил триумфа Хомякова, сосредоточившись на написании отчета.
Ознакомительная версия. Доступно 11 страниц из 54
