Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
– А, вы имеете в виду Мэгги. Симпатичная такая шатенка?
Мне пришло в голову, что Симона могла «на работе» пользоваться другим именем.
– Да, она самая. Симона – это ее школьное прозвище, и…
– А она ждет тебя, милок?
– Да, конечно, она сама меня пригласила.
– Тогда хорошо, заходи.
Зажужжал домофон, и я вошел в подъезд. Там опять пахло едой, этот запах словно впитался в стены. В темноте я на ощупь поднялся по лестнице. Дверь на третьем этаже открылась, включили свет.
Сверху донесся тот же старушечий голос, что я слышал по домофону:
– Все в порядке, сэр?
Я поднял голову. На следующем этаже, перегнувшись через перила, стояла пожилая леди в белом халате.
– Да, спасибо, – отозвался я.
Свет погас, старушка исчезла.
Воспользовавшись своей зажигалкой, я нашел желтую дверь и позвонил.
Послышались шаги, а потом она громко спросила через дверь:
– Кто там?
Мне стало легче на душе – с ней пока ничего не случилось.
Я назвался, и она открыла дверь.
– Какого черта ты творишь? – возмутилась она, но тем не менее пропустила меня в квартиру. – Мог бы позвонить, прежде чем приходить. Который сейчас час?
– Уже поздно. Ты как? Лучше себя чувствуешь? В прошлый раз ты была простужена.
– Ты заявился сюда среди ночи, чтобы узнать, как я себя чувствую?
Она была абсолютно голая, если не считать шлепанцев. И волосы у нее были растрепаны. Но, странное дело, без косметики и дешевого белья она выглядела более естественно и привлекательно.
– Мне правда неудобно, я пытался тебе позвонить, но у тебя телефон был отключен. А потом и мой сел. Ты как? Флейшер пытался с тобой связаться?
– О чем ты? Кто такой Флейшер?
– Хочешь сказать, что не знаешь его? Я весь извелся, пока сюда добирался!
Мы прошли в гостиную. Она надела футболку и предложила мне сесть на диван, а сама села на пол по-турецки.
– Ах да, Флейшер. Тот французский парень? Есть сигареты?
– Как ты могла его забыть? – изумился я. – И он не француз, он американец, вы познакомились во Франции. Ты сейчас вообще нормально соображаешь?
– А с чего я должна его помнить? Ты хоть подумал, что я могла быть не одна? С чего ты взял, что можешь приходить сюда и что-то мне предъявлять? Я думала, мы обо всем договорились.
– Так и есть, но при сложившихся обстоятельствах…
– Каких еще обстоятельствах?
– Пару часов назад я дал твой номер Флейшеру, и я…
– О чем ты вообще?
– Мне очень жаль. Я не должен был, но он вывел меня из себя…
– О чем ты?
И вот в этот момент она начала кричать, стала крыть меня последними словами, и я наконец понял, чего хочу. Понял, какое желание преследует меня с самого начала этой истории. Это не имело ничего общего с местью за Хэйла – он все равно уже умер. И к наказанию Флейшера это тоже не имело отношения – он был слишком влиятельным, чтобы я мог с ним тягаться. Если бы я хотел с ним разобраться, я имею в виду физически, я бы сделал это еще тогда, в баре, когда нам никто не мог помешать. Возможно, я и хотел этого, но потом это желание трансформировалось во что-то другое.
С самого начала причина была в ней. В Симоне. Все это время я хотел понять, почему она тогда, в Париже, выбрала Флейшера. Понятно, он был богат, но и она не была похожа на голодную девчонку, которая ждет принца, уткнувшись носом в заиндевевшее окно. Тогда почему красивая, умная, образованная женщина остановила свой выбор на опасном хищнике Флейшере и отвергла достойного молодого человека, Хэйла, который был без ума от нее? Почему женщины позволяют злодеям сеять свое семя по всему миру, а хорошие парни умирают разбитые в полном одиночестве? И она сама в результате влачит жалкое существование в грязной дыре, продавая себя за деньги. Я вообразил, что у меня может получиться повернуть время вспять и я смогу убедить ее в том, что она тогда совершила ошибку, что она выбрала не того парня и в результате убила того, кто любил ее больше жизни.
Но она просто взбесилась. Она грязно ругалась, хотя не должна была знать таких слов. Она кусалась и царапалась, как бешеная кошка, а потом схватила в кухне нож и бросилась с ним на меня. Я пытался ее утихомирить. В какой-то момент вроде бы поймал ее за запястья, и она перестала дергаться. И вопить тоже перестала и попросила меня уйти. Я хотел бы ее послушать и ушел бы, но, как ни странно это прозвучит, не знал, как это сделать. Я был в Вудхэйвене, в совершенно не знакомом мне районе, а до дома добираться оттуда часа два пешком. Денег не было, даже билет на автобус купить было не на что. Вот я и подумал, что, если останусь у нее до утра, то есть всего часа на два, ничего страшного не случится.
Я попытался все это ей объяснить, но она снова начала вопить и требовала, чтобы я немедленно ушел. Она грозила, что вызовет копов, поэтому я связал ее телефонным шнуром и аккуратно, чтобы не поранилась, уложил в ванну. Я все очень аккуратно делал. Она перестала сопротивляться, только кричать пыталась, пока я не заткнул ей рот кляпом и не пригрозил, что убью. Я пытался ее успокоить, говорил, что не трону, что мне просто нужно немного поспать, потому что я устал и уже плохо соображаю. В общем, я оставил ее в ванне и вырубился на диване до утра.
Когда я проснулся, это было около шести, она была уже мертва.
Первое, что я заметил, – это кровь. У меня все лицо было в крови, и руки, и пиджак, и рубашка. Все в бурых липких пятнах. Меня ломало, как будто я подхватил грипп. Я захотел в туалет, пошел в ванную комнату и там увидел ее. Она лежала в ванне в луже запекшейся крови. Я проверил пульс. Она была холодная как лед, и я понял, что она мертва уже не первый час.
Я обмыл ее из душа, а потом перенес в гостиную и положил на пол лицом вверх. Вытащил кляп, развязал и осмотрел тело. На груди было четыре или пять глубоких колотых ран. Они были похожи на след от поцелуя слегка разомкнутыми темно-красными губами. Я вернулся в ванную и обнаружил там, возле унитаза, кухонный нож. Лезвие и рукоятка ножа были в крови. Наверное, после того как я уснул, кто-то проник в квартиру, убил Симону и ушел. Она ведь была связана и с кляпом во рту, поэтому не могла сопротивляться или позвать на помощь.
Я попал. Старушка с третьего этажа видела меня и могла опознать не только по лицу, но и по голосу.
«Номер четыре – шаг вперед!»
«О господи, это он! Точно он, я уверена».
«Спасибо, мэм, вы нам очень помогли».
И соседи наверняка слышали, как она кричала, пока я пытался ее утихомирить.
Копам ничего не стоило восстановить картину преступления.
Вечером к убитой заявился какой-то парень, они поругались, возможно из-за денег, потому что он был на мели, парень сорвался, схватил нож в кухне и нанес ей смертельные ранения.
Ознакомительная версия. Доступно 12 страниц из 58
