– …потому что правила игры здесь определяю я!
– …потому что правила игры здесь определяешь ты, – вторил ему паренек.
– Значит, кто выигрывает всегда?
– Ты!
– И не стыдно тебе, – начал подошедший к тому времени Леша, обращаясь к здоровяку, – на такого доходягу злость свою спускать?
Димон от шока готов был съесть свою голову. Полузадушенный паренек, словно дохлый цыпленок, выскользнул из рук главного и упал без чувств. В глазах остальных загорелся огонек, они предвкушали драку. Все пристально взглянули на Лешу. Глаза главного налились кровью. Казалось, он сейчас набросится на Лешу, как лев на антилопу. Но вдруг выражение лица его изменилось.
– Братка! Лешка! – закричал авторитет, кинувшись в объятия Леши.
– Здорова, Хан! – прохрипел Леша, отстраняя от себя внезапно навалившуюся тушу.
Стервятники застыли в немой сцене…
– Это мой друг детства, – пояснил Хан. – Мы с Лешкой на унитаз один срать ходили. Да он мне роднее всех вас!
– Так-то оно так… – перебил его Леша. – Но знаешь, Хан, обидели меня твои ребята! Пять рублей у меня забрали…
У Димона затряслись поджилки.
– Этот? – спросил главный, толкнув Димона.
– Я-я-я, – залепетал он, – Хан, честное слово, только три взял. Клянусь!
– Этот-этот, – высокомерно ответил Леша.
– Отдал!
– Я только три взял! – настаивал Димон.
– Ты споришь со мной? – заорал Хан.
Димон вытащил из кармана три бумажки, еще две демонстративно достал из кошелька и протянул их Леше. Он с невинной улыбкой, нотки хитрости в которой заметил только раскулаченный Димон, взял деньги и положил в карман.
– Ну, Ханчик, – сказал Леша, протягивая руку. – Я, как говорится, побегу… Дела…
– Какие дела? – завопил Хан. – Ты че, обалдел? Мы сегодня Япоху провожаем! На пятерик беднягу забрали!
– За что? – поинтересовался Леша.
– Ювелирку обнесли, – пояснил авторитет.
– Не, Ханчик, я отплываю…
Утром Леша ушел по-английски. Не потому, что так решил, а потому, что прощаться было не с кем. Вокруг стола в доме Хана храпели мертвецки пьяные мужики, хозяин спал без задних ног в спальне.
Зачем будить? Это ж опохмелиться за компанию придется! Не, это он лучше уже без меня… – подумал Леша и ушел, тихо заперев входную дверь, всю ночь остававшуюся открытой.
По пути он напоследок взглянул на домик и вышел к остановке. Прежде чем отправиться домой, Леша выполнил повисшие на нем со вчерашнего дня поручения Ясины и сообщил ей об этом.
Вечерело. На пересечении главных улиц города Леша втиснулся в забитую маршрутку. Через несколько кварталов большинство пассажиров, вопреки обыкновению, вышли. Леша сел, откинувшись на спинку сиденья. В свете последних событий он казался себе смертельно уставшим. Он уставился в окно, но смотрел не на улицу, не на стекло, а как-то между ними. Вскоре он почувствовал, что вот-вот заснет. Он сел ровно, потер глаза и огляделся вокруг. Кроме него в салоне сидели старушка и женщина с ребенком. Леша выглянул в окно. Большая часть пути осталась позади. Маршрутка въезжала на первый Северный мост.
– Мам, а почему нет реки? – спросил маленький пассажир, рассматривавший развернувшийся пейзаж.
Мама прикорнула. Мальчик подвинулся ближе и погладил ее плечо.
– Угу, – пробурчала она.
– Ты меня не слушаешь! Там вместо реки под мостом поезд! – воскликнул мальчик. – Не слушаешь?
– Нет, слушаю, – и снова задремала.
– Мам, разве такое бывает? Под мостом должна быть река, а там железная дорога! Такого же не бывает!
На середине моста маршрутка вдруг приподнялась.
– Оп! – прокомментировал водитель.
– На шо-то наехали!
Сердце Леши тревожно забилось, словно в предчувствии чего-то. Мальчик, до того занятый ковырянием дырочки в сиденье, отвлекся и стал оглядываться по сторонам. Леша выглянул в окно и замер… Огромный мост, по которому он проезжал ни одну сотню раз за свою жизнь, вдруг поднялся. Бетонный конец оторвался от асфальта и пустил волну, словно огромный язык. Маршрутка походила на маленький кораблик, несущийся на гребне волны. «Язык» покосился немного вправо, от основания отвалился небольшой кусок тротуарной части. Немного повисев над железной дорогой, он с грохотом рухнул на нее. Но, миг – и буян встал на место. Железобетонные обрывки, висевшие, как кишки, на оборванной части, четко вошли в предназначенные для них пустоты у основания. Усмирение гиганта позволило водителю миновать опасную часть пути и выругаться первым:
– Твою мать! Шоб вам, черти!!! Видели?! Опять обвал. Тридцать лет уж стоит. А на ремонт денег нет с тех пор, как построили. Вот мы и мучаемся, хорошо хоть, середина не валится!!! Гады. А если б пешеходы шли – повалились бы! И посмотрите: машин нет практически! А ведь скажут, что из-за огромного транспортного потока! Идиоты!!!
– Але! – лепетала в этот момент старушка по телефону. – Я хочу дать вашей газете исхлюзивное интервью… Я стала свидетельницей пришельцев!.. Ах ты ж! Бросили трубку…
Женщина подскочила спросонья, огляделась и, обняв своего отпрыска, снова задремала.
– Что это было? – изумился Леша.
Мальчик оживился, услышав вопрос, обернулся и, вперив в него увлеченный взгляд, ответил:
– Это сыны Муспелля проехали. Плохо дело, – и тут же вернулся к ковырянию дырочки в кресле…
Отворив дверь в квартиру, Леша постоял немного у входа и заметил про себя, что, если это и есть то, о чем он мечтал два последних дня, то он очень неприхотливый человек. Он шагнул через порог, машинально щелкнув по белой кнопке на стене, и скромно заявил:
– Да будет свет! – снял пальто и ботинки.
В холодильнике он нашел много вкусной еды. Постель Леша, к своему удовольствию, нашел разобранной. Он плюхнулся в кровать, стянул штаны и укутался в одеяло. Долгожданный сон в комфорте заставил подождать себя еще чуть-чуть.
Ему уже начало что-то сниться, когда раздался какой-то громкий звук. Леша открыл глаза и замер в испуге. Послышался скрип двери. Кто-то вошел в комнату… Леша взглянул на полку, висевшую над кроватью, и оценил предметы, лежавшие на ней: карандаш, блокнот, фотоаппарат, носки и Библия (здоровенная и тяжелая).
– То, что надо! – взвизгнул Леша, подскочил с кровати, схватил книгу и замахнулся.
Перед ним, напротив окна, загораживая и без того бедный свет уличного фонаря, стояла девушка. Тело ее было укутано, как саваном, белой простыней, с которой падали капли то ли воды, то ли крови. Приготовившийся к нападению Леша уронил книгу, взвизгнул и заполз в угол.
– Придурок, – сквозь слезы запищала девушка.
