Был случай, когда ездил и в саму банду. Вопреки всякому здравому смыслу это было днем. Выехали за Кабул, опять на окраину города. На дворе была уже ранняя весна, и снега не было. Помню небольшое селение — несколько саманушек. Внутри стояли койки, напоминая нашу казарму. Но что меня удивило — их маленький полевой госпиталь. Увидев, какими препаратами пользуются фельдшера “духов”, я даже позавидовал. В нашем представлении, например, капельница должна быть установлена на штативе, и раствор самотеком входит в вену. Здесь же были пластиковые пакеты, которые подкладывались под больного, и то же происходило за счет давления его веса. Здесь в глинобитном подвальчике разовые шприцы тоже были для меня сюрпризом. Большой интерес представляли плазмо-заменители крови в пластиковой упаковке.
Что еще поразило? Душманы всегда при смене мест дислокации берегли врачей. В случае любой перестрелки врачи были в безопасном месте. Расчет был прост: тем, кто погибнет, помощь уже не нужна, а раненых в случае успешного боя всегда принесут к врачу.
Многие, когда я вернулся из Афганистана, узнав, что пришлось лечить и брюшной тиф, удивлялись. И понятно, ведь от этой заразы мы избавились еще в первые годы советской власти.
А дело все в том, что местные жители обильно ели жирную пищу часто в плохо вымытой посуде, да и грязными руками. В горах, в банде, в условиях войны законы волчьи: жив, сыт — и на том спасибо. Все это естественно провоцировало заболевания кишечника.
По роду моей деятельности приходилось общаться и с посольскими товарищами. Помнится, когда я зашел к заместителю посла (нашему непосредственному начальнику генералу Александру Ивановичу Иванову) и доложил ему по всей форме о прибытии, он заметил, что тут нет генералов. Именно тогда я понял, что и в посольстве не так все просто.
Мы даже немного завидовали посольским. Целый этаж был оснащен под мини-госпиталь. Уровень докторов был достаточно высоким, и оснащение было весьма солидное. Они ни к кому не обращались за помощью, все делали сами и своими средствами, которых было предостаточно.
Самым дальним походом за время моей службы в Афганистане был рейд в Кандагар. Это была целая войсковая операция.
В нашей “Центральной” группе было 24 человека, а сама операция была армейской. Мы были одним из винтиков большого прикрытия. Врачи из всех групп: “Север-1”, “Север-2”, “Джелалабад”, “Пули-Хумри” старались заранее передать список необходимого и незаметно приехать в Кабул. Язык доводилось изучать, но мы не зацикливались на этом, так как для разведработы были другие, специально подготовленные люди, знавшие хинди, фарси, дари и пушту. Для “Каскада” основной была оперативная работа. Каждый из наших бойцов ехал порой в неизвестность, и никто не мог дать стопроцентную гарантию его возвращения.
Из всей “афганской” командировки запомнился больше всего банальный аппендицит. Это было в рейде. У нас помимо оперативных работников, в основном офицеров, была группа охраны из солдат срочной службы. Они так же как и мы форму не носили. Все ходили в комбинезонах войскового покроя.
У одного из бойцов появились боли в животе. Состояние его ухудшалось. Вертолет не вызовешь, приказ был — полное радиомолчание. Рейд планировался в течение трех дней. Вот туг мне пришлось как врачу сильно поволноваться. На наше счастье неподалеку оказался наш армейский медсанбат. Пришлось срочно на машине доставлять его туда. Операционная была развернута в обычной палатке. Там мне и пришлось делать операцию.
Вот когда пригодились навыки, приобретенные на военно-медицинском факультете Томского мединститута. С большим теплом вспоминаю профессора, доктора медицинских наук А. Н. Савицкого, профессора, доктора Рев-ского. И надо же так случиться, когда я сдавал кандидатский минимум в Москве по специальности, он был заместителем главного хирурга Министерства обороны СССР. В настоящее время работает в госпитале имени Бурденко.
Вообще нужно сказать, то, что я недобрал в Афганистане, добавил Таджикистан. Один год и три месяца провел я в непростых таджикских условиях. Не без гордости вспоминаю, как делал операцию Герою Российской Федерации старшему лейтенанту Сергею Медведеву с той самой легендарной 12-й пограничной заставы Московского отряда, у которого было ранение сонной артерии и шеи. В настоящее время он успешно служит в Московском институте ФПС России. Тогда мы прооперировали более ста двадцати человек. Раненых нам привозили сразу по двенадцать
человек с вертолета. Вот тут мне пригодилась практика, которую прошел в Афганистане.
Сегодня пропускаю через сердце все тяготы и горести больных. Очень много ребят лежат после минно-взрывных случаев. Ампутация для любого человека несомненно трагедия, но жизнь-то продолжается, и в этот момент важно, чтобы рядом оказался не просто доктор, а психолог, друг. И в этом мне конечно же помогают песни. Когда я впервые летел в Афганистан, с нами летели ребята, там побывавшие. У них были кассеты с песнями Игоря Морозова и тех первых “каскадовцев”. До сих пор храню эту кассету как дорогую мне память.
Помню Михаила Вьюнова, он сейчас живет в Воронеже, и многих других ребят. Мы ведь “каскадовцы”, и хотя у многих фамилии были вымышленными, их лица до сих пор перед глазами. Сегодня при слове “Каскад” я внутренне становлюсь моложе и бодрее.
НАЧАЛЬНИК ШТАБА ОТРЯДА “КАСКАД-3” СОПРЯКОВ ВАДИМ НИКОЛАЕВИЧ
ИЗ КНИГИ “ВОСТОК - ДЕЛО ТОНКОЕ”
Наш “Каскад-3” начинал осваиваться в Афганистане, расположившись своими командами во всех основных провинциях.
Команда “Карпаты” осела в Герате. В ее составе было 26 офицеров, 4 прапорщика, 50 солдат и 4 переводчика.
Команда “Карпаты-1” разместилась в' Шинданде. Состав ее был такой же.
Команда “Кавказ”, расположившаяся в Кандагаре, имела 27 офицеров, 4 прапорщика, 65 солдат и 4 переводчика.
Команда “Алтай” осела в Газни. Она имела почти такой же состав как и первые две команды.
Примерно такой же была и команда “Тибет”, разместившаяся в Джелалабаде.
Команда “Север-1” была расквартирована в Маза-ри-Шарифе недалеко от границы с Советским Союзом. Составом своим она была чуть поменьше. В нее входили 24 офицера, 6 прапорщиков, 8 солдат и 4 переводчика.
Команда “Север-2” находилась в Кундузе, имела 23 офицера, 6 прапорщиков, 64 солдата и 4 переводчиков.
В штабе “Каскада-3”, располагавшемся в Кабуле, насчитывалось 46 офицеров, 2 прапорщика, 57 солдат и 3 переводчика.
Вот такая махина была собрана со всего нашего Союза и подготовлена для выполнения конкретных
задач. Пружина действия каждого офицера — сотрудника КГБ СССР — была взведена и механизм действия был включен с прибытием на территорию ДРА (Демократическая Республика Афганистан).
