* * *
Прошло две недели. Долорес уже пережила визиты многочисленных друзей и знакомых, рассказала не меньше полусотни раз об их с дочерью поездке, показала фотографии — за исключением снимков Алекса, которые сохранила только для себя. Выслушала, не отвечая, пару дюжин вопросов о том, когда они намерены пожениться.
Она ощущала себя все хуже и хуже. Марибель последнее время могла говорить только об отце, постоянно вспоминала какие-то эпизоды совместного отдыха, делилась их планами повидаться в Калифорнии, не замечая, что своей беззаботно-радостной болтовней глубоко ранит мать. Алекс звонил каждый день, но интересовался в основном дочерью.
Долорес каждый вечер открывала шкаф и доставала пакет с ночной сорочкой, разворачивала бумагу и гладила пальцами нежную ткань. Доведется ли ей когда-нибудь надеть ее для него? И что теперь делать? Продолжать жить по-прежнему, словно двухнедельного блаженства никогда и не было? Или встряхнуться, решиться и круто изменить свою жизнь?
* * *
Во вторник, когда Алекс готовился к недельной поездке в Европу, в его лос-анджелесском доме зазвонил телефон.
— Парагон! — рявкнул он, нетерпеливо сорвав трубку.
— Лехандро, это я, Долорес.
— Лола! — Голос его потеплел, но явная радость немедленно сменилась тревогой. — Что-то случилось с Марибель?
— Нет-нет, у нее все прекрасно, — заверила его Долорес с едва заметной ноткой раздражения в голосе. Ну почему он думает только о дочери? Неужели она сама не заслуживает внимания?
Но Алекс тут же опроверг ее домыслы, с не меньшей тревогой продолжив расспросы:
— А ты? С тобой все в порядке?
Ну наконец-то!
— Да, спасибо, у меня все отлично.
— Уверена? — продолжал настаивать он. Долорес улыбнулась.
— Да, Алекс. Школьные занятия закончились, так что остались только немногочисленные уроки музыки. У меня полно свободного времени. И я… — Она запнулась, не зная, как перейти к тому, зачем позвонила. — Я решила провести уикенд в Мадриде. И подумала, что, может, ты захочешь… Ну, если у тебя найдется немного… — невнятно забормотала Долорес и, окончательно смутившись, замолчала.
— Я прилечу в Мадрид в четверг. Сообщи мне номер твоего рейса, я встречу тебя в аэропорту, — едва скрывая охватившее его ликование, поспешно сказал Алекс.
— Я хочу, чтобы мы с тобой занялись любовью, — срывающимся голосом выдавила-таки наконец свое неожиданное признание Долорес.
— Договорились.
— А?.. Что ты сказал? — Ей удалось наконец преодолеть смущение вкупе с ужасом от собственной наглости, и она не поняла, точно ли расслышала его ответ.
Алекс терпеливо повторил:
— Да, я встречу тебя в Мадриде. И да, я тоже хочу заняться с тобой любовью.
Вот уж поистине страстный любовник, ничего не скажешь!
— О, неужто правда?
— Послушай, Лола, я, конечно, вел себя на отдыхе как старший брат, но это совсем не означает, что я испытываю к тебе братские чувства. И, позволь заметить, что этот твой золотистый купальник был изобретен современными инквизиторами. Великолепный инструмент утонченной пытки.
— Брось, Алекс, ты, по-моему, ни разу и не взглянул на меня в нем.
— Это ты так считаешь, — возразил он. — А я единственно стремился оградить нашу дочь от преждевременного знакомства с некоторыми аспектами взрослой жизни… Кто останется с ней на время твоего отсутствия?
— Ариэлла, — ответила Долорес и с панической ноткой в голосе добавила: — Учти, Марибель не должна узнать о нашей встрече. Это касается только тебя и меня, никого больше.
— Согласен. В таком случае я сниму номер в отеле. Я знаю неплохой неподалеку от Симфонического холла. Чудесное маленькое здание, немного старомодное, но сервис на высшем уровне.
— Я не могу себе позволить…
Он не дал ей закончить.
— Я могу.
Долорес фыркнула и насмешливо произнесла:
— Смотри, Алекс, я ведь могу и привыкнуть к роскошной жизни.
— Позволь уж мне беспокоиться об этом. Итак, говори, когда приедешь.
— Пока точно не знаю. В пятницу днем. Я сообщу номер рейса. И мне надо вернуться домой не позже вечера воскресенья.
Алекс быстро провел в уме кое-какие вычисления и заявил:
— Я перезвоню тебе через четверть часа.
С этими словами он быстро положил трубку, чтобы не дать Долорес передумать.
Итак, она хочет заняться с ним любовью. У них будет почти двое суток. И ни дочери, ни родственников, ни сплетников-соседей. Только он, она и огромная кровать.
Алекс быстро сделал несколько звонков, забронировал номер в отеле, заказал лимузин, потом перезвонил ей.
— Алло… — задыхаясь от волнения, ответила Долорес.
— Я все утряс. Машина будет ждать тебя с полудня пятницы. Шофер доставит тебя прямо в отель. Назовешь свое имя в регистратуре и получишь ключи. Номер четыреста двенадцать. Если меня вдруг еще не будет, а ты захочешь перекусить, спустись в ресторан. Все включено в счет.
— Послушай, я ведь не напрашиваюсь на еще одни оплаченные каникулы. Ты не должен… Я… я не хочу использовать тебя. Дело ведь совсем не в деньгах…
— Господи, Лола, что за чушь ты несешь! Уж кому-кому, а тебе следовало бы знать меня лучше! — раздраженно произнес он, недоумевая, в чем же именно дело. Впрочем, терпеть придется совсем недолго. Долорес обязательно расскажет. — Извини, мне пора. Срочно вылетаю в Таиланд. До встречи в пятницу. И еще, Лола…
— Да?
— Спасибо.
Издав невнятный звук, Долорес опустила трубку на рычаг и выдохнула. Итак, она сделала это! И теперь ее ждет удивительный, бурный уикенд. Впрочем, она его заслужила. Ей двадцать семь, скоро будет двадцать восемь, а не шестнадцать. Она имеет полное право.
И к тому же, надо признать, что это все довольно безопасно. Ведь теперь она уже не любит Лехандро. Желает, да, безусловно. Но любить? Нет, конечно нет. И если проведет два дня с ним в постели и утолит сексуальный голод, то сможет наконец успокоиться, забыть о нем и продолжит спокойную, размеренную жизнь.
Да, так оно и будет, решила Долорес и, чувственно потянувшись в предвкушении любовного наслаждения, достала из шкафа ту самую сорочку и потерла пальцами шелковистую ткань.
12
Алекс прибыл в отель чуть позже, чем планировал. Он провел больше часа в цветочном салоне, выбирая букет для Долорес. Впервые в жизни задача оказалась для него непосильной. Все букеты выглядели слишком невзрачными, недостойными ее. Только объединенные усилия хозяйки салона и двух ее помощниц привели к удовлетворившему его результату.
