Единственная дочь эгоистических и черствых родителей, она частенько мечтала о любящих братьях и сестрах, отце и маме, дедушках и бабушках. И сама была готова любить их всей душой. Вообще-то дедушки и бабушки, равно как и мама с папой, у нее были, однако Марджори с детства на собственном горьком опыте познала: текущая в жилах кровь еще не делает людей настоящей семьей.
На Корфу она постаралась создать хоть какое-то подобие семьи. Деспина отчасти заменила ей младшую сестру, Фрэнк — старшего брата, старый сосед Теодорос с грехом пополам мог сойти за двоюродного дедушку. Конечно, такие связи помогали как-то заполнить пустоты, но настоящей семьи, безусловно, заменить не могли. Это был лишь суррогат. Тем более что у подобной «семьи» нет никакой своей истории, общих для всех ее членов воспоминаний.
А вот у Стоунов все было по-другому. В застольной беседе то и дело всплывали какие-то события из прошлого. Как Ларри выиграл школьные соревнования по бегу, а Крис поймал чайку на озере. Как Джералд застал его за курением первой в жизни сигареты. И так далее, и так далее, и так далее. И Дайана с Беатой тоже уже стати участниками этих воспоминаний. Ларри со смехом рассказывал, как они уговорили всех поехать кататься на лодках, а сумку с провизией забыли дома, отчего обычная прогулка превратилась чуть ли не в поход на выживание.
До чего же здорово, когда у тебя много любящих родственников!
Поймав себя на этой мысли, Марджори посмотрела на Майкла. Он сидел возле своей хорошенькой кузины и завороженно следил за дружеской пикировкой Ларри и Криса. Рот приоткрыт, глаза сверкают. Каждой удачной шутке мальчуган смеялся так, точно это был верх остроумия.
Марджори не помнила, когда последний раз видела сына таким счастливым. Хотя, пожалуй… да-да, точно. В первый день появления Криса на острове. Когда он узнал, что отец приехал и хочет навсегда стать частью его жизни.
Ох, Майкл, Майкл.
Что поразило Марджори, так это то, что члены семьи Стоун, по всей видимости, были готовы в любой момент с распростертыми объятиями принять ее в свой дружный круг. Они с живым интересом расспрашивали ее о жизни на острове, о работе, даже о котенке Нико. А уж перспектива совместной выставки Марджори с Крисом приводила их в восторг. Джералд с Изабеллой на все лады расхваливали Криса — и его экспедиции, и фильмы, и книги.
Поев, дети ушли играть в соседнюю комнату. Дайана с Беатой стали обмениваться схемами узоров: обе в последнее время увлеклись вышиванием. Ларри рассказывал Изабелле об успехах старшей дочки в школьном театре.
Джералд поднялся и тронул Марджори за плечо.
— Кажется, сегодня очень красивый закат. Не хотите выйти на балкон? Побеседуем с глазу на глаз? Если, конечно, — лукаво добавил он, — мое стариковское брюзжание еще вас не утомило.
Марджори с трудом сдержала улыбку. Смешно было слышать, как энергичный, полный сил Джералд называет себя стариком.
— Конечно. — Она поднялась из-за стола.
Вот уж никогда не думала Марджори, что судьба обернется таким странным образом. Скажи ей кто-нибудь, что в один прекрасный день она будет стоять с Джералдом на балконе его квартиры, болтая на всякие разные темы и не испытывая ни малейшей неловкости, молодая женщина лишь рассмеялась бы. Однако в жизни все-таки случаются чудеса.
— Знаете, — в какой-то момент их беседы вдруг произнес Джералд, — когда я приехал в «Вязы» вместе с Дайаной, я до смерти боялся.
— Боялись? — Марджори растерянно заморгала, поражаясь доверию со стороны собеседника. Не с каждым станешь делиться столь личными переживаниями.
Джералд пожал плечами.
— Понимаете, сначала нас связывала только страсть. Один лишь секс, ничего более. По крайней мере, нам так казалось. Однако вскоре я понял, что дело вовсе не в сексе, а в самой Дайане. Я очень, очень к ней привязался. Я полюбил ее. Но не знал, испытывает ли она ко мне ответное чувство.
В голосе его слышались отзвуки давних душевных бурь. Видно было, что Джералд до сих пор волнуется, вспоминая те дни.
— Дайана любит вас, — торопливо сказала Марджори, стремясь хоть как-то приободрить его.
Джералд широко улыбнулся.
— Я знаю. Теперь знаю.
— Я так рада, — чистосердечно призналась Марджори. — Я очень рада, что вы счастливы. Правда, я сильно переживала из-за вас. Но…
— Теперь я понимаю, что вы не могли выйти за меня замуж. И дело вовсе не в разнице в возрасте, хотя вы мне в дочери годитесь. На самом-то деле Дайана немногим старше вас… Я тоже рад, что вы не вышли за меня замуж. Единственное, о чем я жалею, так это о том, что вы сразу не объяснили мне, в чем дело. — Он нахмурился, но тут же повеселел снова. — Надеюсь, вы с Крисом тоже будете счастливы.
Марджори прикусила губу. Ну что тут скажешь? Ведь у них с Крисом совсем другие отношения, чем были у Джералда с Дайаной.
— Надеюсь, — после долгой паузы произнесла она.
Вечер затянулся. Когда они с Ларри и Беатой вернулись домой, уже перевалило за полночь. Маленькая Синтия уснула в машине, и отец внес ее в дом на руках, а Дженни с Майклом словно соревновались, кто громче зевнет. Марджори, правда, испытывала определенную неловкость, но все остальные решили, что она тоже едет к Ларри.
— Право, мне так не хочется стеснять вас… — начала она.
— Вы нас и не стесните, — ответил Ларри. — Вот если вы среди ночи потребуете, чтобы я ехал подыскивать вам отель, это мне и впрямь будет затруднительно.
Марджори вздохнула и в очередной раз покорилась неизбежному.
Ларри с Беатой жили в уютном коттедже на окраине Лондона. Первый этаж занимали кухня, столовая и гостиная, а на втором с одной стороны находились хозяйские спальни, а с другой отделенная от них коридорчиком комната для гостей.
— Мы устраиваем там друзей или членов семьи, — сообщила Беата, провожая Майкла с Марджори вверх по лестницам, тогда как Ларри отправился укладывать спящую малышку в кровать.
— Но я ведь не принадлежу к вашей семье, — запротестовала Марджори, гадая, может ли после столь краткого знакомства претендовать на категорию «друзей».
— Зато я принадлежу, — вставил Майкл.
— Ну конечно, — ласково улыбнулась мальчику Беата. — И Крис тоже.
— Крис? — До сих пор мысль о том, что им придется делить комнату с Крисом, как-то не приходила Марджори в голову.
— О Боже… — С лица хозяйки дома слиняла улыбка. — Я просто подумала… Может, вы предпочтете, чтобы я устроила Криса где-нибудь еще?
В глазах Беаты отразилась лихорадочная работа мысли: она прикидывала, куда бы еще положить Криса. Но тут в разговор снова вмешался Майкл:
— Когда мы жили у папы, он ночевал в гостиной рядом с комнатой, где спала мама. И помогал, если ей что-нибудь было нужно. Воды подать или еще что.
После подобных «откровений» настаивать, чтобы Криса поселили отдельно, было уже неудобно. Однако, увидев предоставленную в их распоряжение комнату, Марджори ужаснулась. Там стояла огромная двуспальная кровать, числом одна. И диванчик, тоже в единственном экземпляре. Правда там еще была ширма высотой чуть ниже человеческого роста, но она могла создать лишь иллюзию уединенности.
