— Простите, — извинился доктор Фарман, когда рыдания Петл сменились тихими всхлипываниями, — но прививка делается ради здоровья ребенка.
— Легко говорить, когда находишься с другой стороны иглы! — буркнул Бертолд.
— Да, наверное. — Врач внимательно посмотрел на Бертолда. — У меня такое впечатление, что вы уже не сомневаетесь в своем отцовстве.
Бертолд собрался попросить отменить анализ ДНК, но в этот момент в процедурную как фурия ворвалась Хилда.
— Я просто не могу слышать ее рыдания! С ней все в порядке?!
— Все замечательно, — заверил доктор Фарман. — Ее папочка все уладил.
Но Бертолд не был уверен в этом. Он упустил шанс попросить отменить анализ. И Хилда, готовая расплакаться, как-то подозрительно смотрит на него. Как назло, Петл снова заплакала.
— Дай мне ребенка! — потребовала она и забрала Петл.
Девочка тотчас затихла, и Бертолд с некоторым раздражением подумал, что ему еще следует попрактиковаться, прежде чем стать «отцом года».
— В течение следующих двадцати четырех часов у девочки может слегка подняться температура, — предупредил врач. — В этом случае дайте ей детский парацетамол. А в остальном все должно быть хорошо.
— Как же, хорошо… — бормотал Бертолд, следуя за Хилдой, которая уже спешила к выходу.
Бертолд считал, что Хилда доверяет ему, может быть, даже влюблена в него. А теперь он не был уверен в этом…
Петл уснула сразу, как только машина тронулась с места, и в салоне воцарилась гнетущая тишина.
Хилда молчала. Бертолд не мог понять ее настроения. Ведь вчера ночью все вроде было нормально.
— Что-то случилось? — не выдержав, спросил он.
— Нет. А что могло случиться?
Бертолд нахмурился.
— Мне показалось, что в твоем голосе прозвучал сарказм.
Хилда вздохнула и отвернулась. Тогда Бертолд подрулил к тротуару, остановил машину и заглушил двигатель.
— Что ты делаешь? — встревожилась Хилда. — Ты и так уже опоздал на работу.
— Работа может подождать.
— Судя по рассказам твоей матери, это что-то новенькое.
— Вот как? А о чем еще сплетничает дорогая мамочка за моей спиной?
— Ни о чем таком, чего бы я уже не знала.
— Например?
— Например, о твоем отношении к женщинам и к сексу.
— И что она об этом говорит?
— Ты сам прекрасно знаешь, Бертолд, как ты относишься к женщинам и к сексу. Изложил мне свое кредо в первый день нашего знакомства. Возможно, твою последнюю женщину устраивал секс без всяких чувств, но мне это совершенно не нравится. И я злюсь на себя за то, что позволила тебе использовать меня таким образом.
— Но я не использовал тебя! — возразил Бертолд, которому не понравилось, что разговор свернул в опасное русло.
— Нет, использовал, — стояла на своем Хилда.
— Посмотри на меня! — взмолился Бертолд. — И постарайся выслушать, что я скажу.
Хилда бросила на него один из тех презрительных взглядов, которые поначалу так раздражали Бертолда. Теперь же этот взгляд вызвал у него страх.
— Слушаю, — бросила она ледяным тоном.
Бертолд замялся, не зная, с чего начать. Еще слишком рано было говорить Хилде, что он полюбил ее. Она не поверит, он знал это. И все же хотелось дать ей понять, что она для него не просто удобный объект удовлетворения сексуальных вожделений.
Черт побери, подумал Бертолд, последние две ночи я вел себя совершенно неправильно! Пробирался вечером к ней в спальню, занимался с ней любовью, а после этого уходил к себе. Неудивительно, что Хилда решила, будто мне от нее нужен только секс.
Но просто я ошибочно считал, что на данном этапе наших отношений это как раз то, чего она и сама хочет. Просто не привык к каким-то другим отношениям с женщинами.
Мне следует научиться этому. И как можно скорее.
Отстегнув ремень безопасности, Бертолд взял ладони Хилды в свои, не обращая внимания на тревогу, появившуюся на ее лице.
— То, что я чувствую к тебе, Хилда, это гораздо большее, чем сексуальное желание, — искренне признался он. — Я и раньше говорил тебе: мне показалось, то, что произошло между нами, нечто иное, чем просто секс. Ты тоже так считала, не правда ли? И должен сказать тебе: ты не из тех женщин, которые прыгают в постель к любому мужчине.
— А это очевидно? — пробормотала смущенная его словами Хилда.
— Что очевидно?
— Что я совершенно неопытна в постели.
— Господи, о чем ты говоришь?! Какая неопытность? Ты великолепна в постели! Такая нежная, чуткая… Ты заставляешь меня чувствовать себя королем.
— Но… я не умею делать ничего такого, что так нравится мужчинам. Я имею в виду… О, Бертолд, ты знаешь, что я имею в виду.
— Но я и не жду от тебя этого, — честно заверил он. — Для меня огромное наслаждение доставлять тебе удовольствие. — Он поднес к губам пальцы Хилды и по очереди поцеловал. — Ты просто не представляешь, как мне хорошо с тобой. И не нужны мне какие-то экзотические позы или ласки. Все, что мне нужно, это твои сладкие губы: целуя их, я возношусь на небеса.
Взглянув в огромные темные глаза Хилды, Бертолд понял, что она отчаянно пытается поверить ему.
— Тогда почему мы делаем это тайком, Бертолд? Почему вечерами крадемся друг к другу? Объясни.
— Я могу только извиниться перед тобой за это. Признаюсь, в своей прежней жизни я приобрел массу дурных привычек, касающихся отношений с женщинами. Вел себя ужасно глупо. Единственное, что извиняет меня, так это то, что я не желал стать таким, как мой отец.
— Твой отец?
— Да. Он был неисправимым донжуаном и пытался каждую очередную интрижку объяснить тем, что влюбился. Заявлял, будто ничего не может поделать с собой. Господи, как же я презирал его, особенно за то, что он сделал с мамой! Не понимаю, как она могла любить его и прощать.
— Знаешь… я часто так же думала про Флору. Не понимала, почему она позволяла мужчинам плохо обращаться с собой… оправдывая это Любовью.
— И ты дала себе слово, что не станешь такой, как она, — пробормотал Бертолд, прекрасно понимая Хилду.
Ведь он поклялся не стать таким, как отец, которого считал никчемным человеком не только в личной жизни, но и в бизнесе. Отец играл на бирже, но глупо рисковал не только собственными деньгами, но и деньгами клиентов. После смерти отца дела фирмы и финансовое положение семьи оказались в ужасающем состоянии.
Но это все в прошлом, подумал Бертолд. Сейчас меня тревожит совсем другое.
— Давай начнем все сначала, — предложил он.
Хилда в изумлении уставилась на него.
