– Во многом Пейшенс напоминает мне животных в приюте, – сказала ему тетя. – Они потерялись и ищут место, которое можно назвать домом. Я знаю, что это было опрометчивым решением – даже небезопасным, – но я не смогла ей отказать. У нее есть удивительное качество – она располагает к себе, правда?
Чувство вины, сильное и безжалостное, охватило его. Он умудрился сделать то, что тетя сделать не смогла: выгнать Пейшенс.
– Выходит, я все испортил?
– Выходит так. – Ана всегда говорила прямо, без обиняков.
– Что мне делать? – Стюарт посмотрел на нее, надеясь, что она со своей житейской мудростью найдет решение.
– Для начала верни мне мою домработницу. Она мне дорога, и я не хочу ее потерять.
– И я тоже, – прошептал Стюарт. Зачем только он пришел в такое неистовство, когда прочитал отчет Боба! – Она никогда меня не простит.
– Ты ничего не узнаешь, пока не попытаешься.
Он покачал головой, а тетя взяла его руки в свои узловатые пальцы.
– Послушай меня. У меня был шанс побороться за моего Найджела. Я этого не сделала и потеряла его. Я не хочу наблюдать, как то же самое произойдет с тобой. Ты уже упустил столько лет счастья из-за Теодора и той стяжательницы, на которой он женился. Пейшенс – твой второй шанс. Не будь таким, как я, лапушка, и борись за нее.
Тетя права. Он не может отказаться от Пейшенс. Он должен найти ее хотя бы для того, чтобы извиниться за свою глупость. Но как? Ясно, что в конце прощального письма адреса нет. Но…
Есть один человек, с кем Пейшенс свяжется, независимо от того, куда она сбежала. И у него есть электронный адрес этого человека. В душе зародилась крошечная надежда.
Он встал и поцеловал Ану в щеку.
– Я скоро вернусь.
– Куда ты пойдешь?
– Мне нужно послать важное сообщение кое-кому во Францию.
– Ты выглядишь ужасно.
Пейшенс знала, как она выглядит. Уставшая и подавленная. И чувствует себя точно так же.
– Здесь не кровати, а доски на подставках. Я ворочалась всю ночь. – И скучала по широкой, удобной кровати в доме Аны.
Она скучала по многому, что оставила там.
Но это в прошлом. Пейшенс откинула со лба челку.
– У меня есть кое-какие хорошие новости. В новом супермаркете нанимают персонал. Я сегодня собираюсь туда обратиться.
– Удачи.
– Спасибо. – Ей нужна удача. Она не может вечно прятаться в номере отеля. Ей придется найти новую работу и новое жилье. И желательно поскорее, пока не кончились сбережения. – Остается надеяться, что они не попросят кучу рекомендаций. Или не будут дотошно расспрашивать, чем я занималась раньше.
– Может, если ты позвонишь Ане…
– Нет, – отрезала Пейшенс.
Она не намеревалась так внезапно уходить. Когда она вылетела из особняка, то хотела всего лишь собраться с мыслями. Но чем дольше она ходила по Бикон-Хилл, тем больше страдала. Как она могла оказаться настолько глупой, полагая, что можно похоронить прошлое? Она забыла об осторожности, пошла на поводу своих чувств. И теперь внутри все разрывается. В конце концов она приняла решение – она не сможет посмотреть в лицо ни Стюарта, ни Аны, поэтому она упаковала свои вещи, когда Стюарт уехал в больницу.
– Тебе не кажется, что ты слишком круто себя повела? – спросила Пайпер.
– Поверь мне – нет. Ты бы только видела Стюарта. – До конца своих дней она не забудет его гневно искаженного лица.
– Он был вне себя оттого, что ты не рассказала ему все.
Пейшенс скривилась.
– Знаю и понимаю. – Прошлым вечером она не выдержала и рассказала Пайпер про арест. Сестра раскричалась, возмущенная, что она тоже была в неведении. Пейшенс пришлось оправдываться, что такими вещами не делятся с младшей сестрой, которая тогда была еще подростком.
– Я уже пережила эту новость, – сказала Пайпер. – И Стюарт, наверное, тоже. Может, он уже пришел к решению, что прошлое значения не имеет.
– Ага. Именно поэтому он нанял детектива – потому что мое прошлое не важно для него. – Она до сих пор не могла в это поверить. А поверить стоило. Ведь он не скрывал, что у него трудности с доверием людям. Тем не менее… – Кем он себя возомнил? Моим судьей?
– Послушай, ты, по-моему, накручиваешь себя, – ответила сестра.
Она чувствует вину за то, что не сказала ему всего. А чего она добилась бы, расскажи ему об аресте? Он очень скоро начал бы сожалеть о встрече с ней, а так, по крайней мере, ей удалось пробыть с ним еще какое-то время.
– Я зря позволила себе…
– Что позволила? – Пайпер услышала ее бормотание.
Отмахнуться от сестры не удастся.
– Дать волю своим чувствам.
– Тебе он нравится?
Больше, чем нравится. Ей не хватает его так же, как не хватало бы… воздуха.
– Это не важно. Даже скажи я ему все с самого начала, он все равно не увлекся бы серьезно такой, как я. Мы вышли из совершенно разных кругов.
– Да? Почему люди из разных слоев общества не могут влюбиться друг в друга?
– А разве могут? Когда в последний раз кого-либо из соседок полюбил миллионер?
– Ты не это мне внушала.
– Ты – другое дело. Я воспитала тебя для лучшей жизни.
– Знаю. Ты всегда мне это говорила.
– Так и есть.
– А ты?
Закрыв глаза, Пейшенс медленно выдохнула:
– Это совсем другое.
Равенство… Хотя у Стюарта нет права судить ее, но одно дело – не осудить, и совсем другое – влюбиться.
– Ты просто поверь мне. Такой человек, как Стюарт, не захочет провести остаток жизни с бывшей стриптизершей, – с грустью сказала Пейшенс.
Тут в дверь номера постучали.
– Кто там с утра пораньше? – рассердилась Пейшенс. Для уборки номеров еще рано.
– Пейшенс, ты здесь?
Это Стюарт! От звука его голоса сердце у нее чуть не выскочило из груди.
– Это Стюарт, – прошептала она в экран лэптопа. – Он пришел сюда. – Каким образом ему удалось выяснить, где она? Единственный человек, кто знал… – Это ты ему сказала. – Пейшенс сердито смотрела на лицо сестры.
– Он попросил меня связаться с ним, как только я узнаю, где ты остановилась. Он хочет поговорить с тобой.
– Пейшенс, я знаю, что ты здесь. Пожалуйста, открой мне, – снова раздался из-за двери голос Стюарта.
Пейшенс продолжала смотреть в лэптоп на сестру.
– С чего ты взяла, что я захочу с ним говорить?
– С чего? Да на тебя страшно смотреть. Дай ему пять минут. А если он хочет извиниться?
