— Нет, конечно, нет, — согласился Мендрано, обещая себе, что отныне станет осторожнее, станет тенью этого человека, и ни на минуту не выпустит его из поля зрения.
До него вдруг дошло, что Ланнек просто не мог оставить предмет, который искал Мендрано в палатке. Неужели он носит его с собой, вместе с инструментами?
— Может, я спущусь и посмотрю, где они? — предложил помощник.
— Неплохая мысль. Вероятно, они так увлеклись, что забыли о времени.
Мендрано кивнул и направился к Антонио. Заговорив с сыном на родном языке, он приказал ему ни при каких обстоятельствах не покидать зал.
— Даже, — добавил колумбиец, — по приказу этого человека. Он не командует раскопками. Ты должен сидеть здесь и наблюдать за дверью.
Юноша кивнул. Мендрано встал и направился к двери. Даже не взглянув на Ланнека, он наклонился и вошел внутрь.
Луис и Жоан стояли в обширном зале. Истинные его размеры они не могли определить. Лампа, которую держал Луис, излучала слабый свет. Подняв ее как можно выше, он двинулся вперед, но тут же остановился. Вдоль стены на высоте человеческого роста он разглядел каменные выступы. Каждый был частью самой стены и немного выдавался вперед. Там лежали какие-то предметы.
— Подумать только, неужели они вдоль всей стены? — удивилась Жоан.
— Есть только один способ узнать. Археологи двинулись вперед. Дойдя до дальней стены, они повернули назад. Так и вышло — каменные карнизы опоясывали зал по периметру. Их было тринадцать.
— Ты видишь, что лежит наверху? — спросила девушка.
— Трудно разглядеть. Я вижу только темные тени. Если бы я мог на что-нибудь встать.
— Что ты надеешься найти внизу? — спросила, Жоан.
— У меня масса предположении. Одно из них даже пугает. Если только я прав, это может оказаться сенсацией века!
— Я так рада за тебя!
— За меня? Это можно назвать нашим открытием, Жоан! Дорогая моя, ты принесла мне счастье!
Луис поцеловал ее. В бледном мерцании лампы, стоя посреди обступившей их густой темноты, они чувствовали себя одними на всем свете. Короткий поцелуй вновь разбудил желание обладать друг другом.
— Луис! — послышался голос Мендрано, многократно повторенный эхом. — Сеньор Луис!
— Я слышу, Мендрано! Оставайся там. Мы поднимаемся.
— Я и не знал, что вы спустились на новый уровень, — недовольно сказал колумбиец, когда они оказались рядом с ним. — Вас долго не было.
— Мы увлеклись. Но ты прав, дружище, безопасность прежде всего. Надо будет принести сюда кое-какой материал для работы. Мы наткнулись на керамические кувшины. Их там добрая дюжина. Они тяжелы и чем-то заполнены. Мы выберем отдельные артефакты, а ты потом позовешь рабочих, чтобы вынесли все наверх.
— Хорошо. Я обо всем позабочусь.
— Поставь здесь отдельную палатку и организуй круглосуточную охрану. В этих кувшинах целое состояние, не говоря уже о самих кувшинах. Когда будете переносить их, глядите в оба. Здесь для месье Ланнека работы на несколько недель. Света маловато. Надо принести побольше фонарей. Не знаю, сколько здесь уровней, но даже если часть из них в таком состоянии, нам сказочно повезло.
— Месье Ланнек заждался вас, — произнес колумбиец.
— Идем, расскажем ему. Жоан, золотая фигурка из кувшина у тебя?
— Да.
— Отдай отцу. Пусть занесет в каталог и определит, к какой культуре она относится.
Все поднялись наверх, где их с нетерпением ждал ученый. Как и думал Луис, он был потрясен находкой.
— Пора обедать, — заметил Перье. — Если честно, я готов съесть целого быка.
— Хороший аппетит говорит о хорошем здоровье, но вы переоцениваете свои возможности.
— Мадемуазель, неужели вы никогда не сталкивались с голодным французом?
— Голодным насколько?
Им нравилось перебрасываться двусмысленными фразами. Они улыбались друг другу. Лицо девушки покрылось румянцем.
— А какие у нас планы после обеда? — спросил Ланнек.
— Я думал, вы захотите осмотреть кувшины, — сказал Луис.
— Вы собираетесь поднять их наверх?
— В общем, да. Мендрано установит палатку, куда мы все сложим и поставим охрану. Вам будет удобно работать здесь.
— А вы?
— Мы собираемся спуститься дальше. Нам необходимо знать, какие еще сокровища таит в себе гробница.
Луис принялся увлеченно рассказывать о полках и чудесной мозаике на полу нижнего зала.
— Вы нетерпеливы, как девушка, — заметил Ланнек.
— Вы там не были, Виктор, иначе тоже не утерпели бы. Я никогда ничего подобного не видел!
— Отец, то, что мы обнаружили в нижней комнате, потрясает. Я сама не могла оторваться от мозаики, пока Луис не увел меня.
— После обеда рабочие могут начать выносить кувшины. Лично я готов приступить к работе немедленно, — сказал Ланнек, погладив Жоан по мягким волосам.
— Я бы тоже хотела остаться здесь, — отозвалась девушка. — Хочу найти пару к этой сережке. Должно быть, они стоят целое состояние.
— Ты можешь стать императрицей, — улыбнулся Луис.
— О, да! Повелительницей долины на час, — торжественно произнесла Жоан.
Луис окликнул помощника, беседовавшего в стороне с рабочими. У него был серьезный, сосредоточенный вид. Перье привык к мрачности колумбийца, к тому, что улыбка — редкий гость на его лице, но сейчас Мендрано был настолько суров и сосредоточен, что это поразило археолога.
— Мендрано, не мешало бы принести провизию сюда. Слишком накладно ходить до лагеря и обратно. Так мы не сэкономим время. К тому же силы нам нужны для более важного занятия.
— Я отправлю людей и сам пойду с ними.
— Да. Следовало бы позаботиться об этом раньше. Прости, приятель, я — болван, — с улыбкой сказал Луис.
— Бросьте, сеньор, — отозвался колумбиец, — если уж на то пошло, об этом должен был подумать я.
— Не зайдете ли в мою палатку? — окликнула Жоан Мендрано, слышавшая разговор. — Там, у кровати, стоит коробка с инструментами. Возможно, удастся восстановить некоторые украшения.
— Хорошо, мадемуазель. Я принесу.
Мендрано ушел. Археологи отдыхали, наслаждаясь видом раскинувшейся в лучах заходящего солнца долины.
— Как здесь красиво, — проговорила Жоан благоговейно, вдыхая теплый чистый воздух.
— Могу представить, какой была эта местность, когда здесь кипела жизнь, — сказал Луис.
— Странно, что цивилизация в этих местах так резко погибла, — проговорил Виктор.
Луис недоуменно посмотрел на Ланнека. Этот человек должен лучше, чем кто-либо знать теорию исчезновения племени моче. Он взглянул на Жоан. Та с восхищением смотрела на отца. До нее, очевидно, пока не дошел смысл того, что он сказал. «Может, я просто придираюсь, — подумал Луис. — В конце концов, в его возрасте можно уже кое-что и позабыть».
