Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
— Что говорят эксперты? — поинтересовалась я, садясь за стол.
Мой напарник большим и указательным пальцами потер углы рта. Когда он так делал, это обычно означало, что он находится в сильном смущении.
— Эксперты утверждают, — голос его звучал на редкость безжизненно, — что все письма написаны почерком Парамонова.
— Значит, это не подделка? — спросила я.
— Нет. — Он устало облокотился о стол. Чувствовалось, что неожиданное заключение экспертов выбило его из колеи.
— Именно поэтому его мать так резво прискакала к вам, — сказал Арбатов, безошибочно выбрав для себя тот свободный стул, который не шатался. — Она отлично знает, что сын жив, и боится за него.
Я взглянула на Юрия и про себя подумала, что старой мегере определенно есть чего бояться.
— Вздор, — неожиданно заметил Ласточкин.
От звука его голоса я аж подпрыгнула на месте:
— Что?
— Да вздор все это! — со злостью закричал Ласточкин. — Как вы себе это представляете? Он живет где-то в районе Арбата, пишет жене письма и опускает их в почтовый ящик? Так, что ли? А как же тогда быть с отпечатками? Нет его отпечатков на последнем письме, нет, нет!
— Но ведь эксперты… — начала я.
— Да плевать я хотел на экспертов! — отмахнулся Ласточкин. — Ты хоть знаешь, какие штукари бывают в этом деле? Эти, мать их, виртуозы, которым подделать чужой почерк — раз плюнуть! И что, часто их ловят? А эксперты разве никогда не заблуждаются? Помнишь то дурацкое дело о завещании? То ли была там подпись подделана, то ли нет, и сначала решили, что да, а потом все-таки оказалось, что нет. Ну так там тоже эксперты были — ого-го! А в нашем случае, — тут Ласточкин посмотрел прямо в глаза Арбатову, — ведь и заказчик конкретный имеется. Ну и чего он хочет? Найти Парамонова. Прекрасно, стало быть, это почерк Парамонова. Вот и все!
— Значит, — промолвил Арбатов в пространство, — несмотря на заключение графологической экспертизы, ты думаешь, что не Парамонов пишет эти письма. Так, что ли?
— Да не мог он писать их! Просто — не мог! Это нонсенс!
— А как же тогда быть с поведением его матери? — продолжал Арбатов.
— А что в нем особенного? — удивился Ласточкин. — Любой человек поступил бы на ее месте точно так же.
— Я так понимаю, — заметил Арбатов негромко, — капитан не возражал бы против того, чтобы гражданин Парамонов оставался мертвым.
— Пусть Костя, наш лучший патологоанатом, проведет экспертизу останков, — сухо ответил мой напарник. — Вот тогда уже действительно можно будет говорить о чем-то конкретном.
Арбатов, не отрываясь, сжигал его взглядом.
— Помнится, кое-кто из присутствующих в свое время выдвинул гипотезу, что эти письма мог писать я, чтобы вынудить жену Парамонова сдать ее мужа, — уронил он в пространство. — Ну так вот, капитан. Этих писем я не писал.
Я поперхнулась и закашлялась. По-моему, Ласточкин никогда и не принимал эту гипотезу всерьез, а выдвинул ее лишь для того, чтобы разговорить Ларису Парамонову. Интересно, откуда Арбатов мог узнать об этом? Жучки в квартире Ларисы? Или… или столь натурально изображавший неимоверное горе Николай Рыбников, этот не случайно подвернувшийся утешитель, просто-напросто работал на него?
— Всего хорошего, — со своей обычной вежливостью промолвил Арбатов, поднимаясь с места.
Только когда он скрылся за дверью, я вспомнила, что хотела спросить его, зачем он на самом деле к нам приходил, но было уже поздно. На Москву наваливался туманный весенний вечер.
— Знаешь что, — сказал Ласточкин после паузы, — пора нам по домам.
И мы отправились домой.
* * *
— Вы что мне прислали на экспертизу, а? — кричал по телефону возмущенный Костя на следующее утро. — Вы бы хоть предупредили, в самом деле! Черт знает, что такое!
Ласточкин опаздывал, оттого мне пришлось принять на себя весь водопад Костиного негодования. Костя, изучающий кости! Хороший каламбур, а?
— Послушай… — пыталась я урезонить нашего почти коллегу из патологоанатомического цеха.
— Не желаю ничего слушать! — кипел эксперт. — За кого вы меня принимаете? За кудесника, что ли? Там ни одной кости целой, одни осколки…
Он выдал мне еще несколько животрепещущих деталей в том же духе. Кстати, слово «животрепещущий» в предыдущей фразе было явно не к месту, но заменить его на «мертвотрепещущий» у меня как-то не поднялась рука.
— Костенька, — призвав на помощь самый сладкий, самый вкрадчивый тон, запела я, — дело сложное, и даже очень сложное, и именно поэтому вся надежда на тебя. Голубчик, нам позарез нужно знать, Парамонов это или нет, потому что…
— А вот если вам нужно знать, — разозлился Костя, — тогда нечего мне голову морочить! Заказывайте экспертизу ДНК, потому что черта с два я сумею что-то обнаружить в этой каше, которую вы зачем-то выкопали.
Тут я натурально скисла. Дело в том, что экспертиза ДНК в нашем ведомстве не очень принята. Слишком уж дорогостоящее это удовольствие для нашего скромного бюджета. Хотя, если Арбатов поможет…
— Ладно, Костя, — сказала я. — Если тебе удастся что-то найти, сразу же сигналь нам. Если нет, просто напиши в заключении, что мы с Ласточкиным полные придурки и только зря тратим твое время. Вообще вали все на нас, так проще.
— Нет, ну при чем тут это! — начал было Костя, но я уже повесила трубку. Бывают моменты, когда наша работа меня особенно напрягает.
Хлопнула дверь, и на пороге показался Ласточкин.
— Лиза, ты уже здесь? Вот и прекрасно. Одевайся, едем!
— Куда? — только и сказала я.
— К Антипенко. Он нас ждет. Да, он просил захватить все материалы по делу Лазарева, какие у нас есть.
— Так протоколы и свидетельские показания у Петровича, — напомнила я. — Он же их у нас забрал, у меня остались только заметки, фотографии и всякая ерунда.
— Бери все, что есть, там разберемся, — приказал Ласточкин.
— Тогда погоди, я перегоню материалы на флешку.
По пути я рассказала Ласточкину о звонке Кости и его недовольстве.
— Чепуха, он всегда недоволен, — отозвался Ласточкин. — И всегда на всех кричит, у него это манера такая.
— Так-то оно так, но он утверждает, что тело в таком состоянии, что опознавать там нечего. Надо делать экспертизу ДНК, а ты сам знаешь, как это непросто.
— Значит, придется тебе звонить Арбатову, — легкомысленно отозвался Ласточкин.
— Опять?!
— А что тут такого? В конце концов, он за тобой ухаживает, а не за мной.
Мне потребовалось несколько мгновений, чтобы осмыслить эту сногсшибательную фразу. Зато, осмыслив ее, я сразу же почувствовала непреодолимое желание прикончить моего напарника, чего раньше, вообще-то, со мной не приключалось.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 67
